— Это насчет… прикинуться что мы с тобой пара? Да мне в общем не составит труда. — отвечает он: — если тебе нужно, то ради бога. У меня сейчас никого нет, так что ничего страшного. А вот ты… у тебя имидж не пострадает?

— Имидж? — она хмурит брови: — это от английского «image»? Странный выбор слова… ты о репутации?

— Ага, именно о ней. — мысленно он ругает себя за то, что не сообразил. Нету пока в словаре советского человека слова «имидж», равно как нету и «имиджмейкеров» или «пиара». Нет «менеджеров» и «маркетологов», много чего нет. А некоторые слова прилипли как банный лист к мокрой коже, так и норовят с языка соскочить. Имидж…

— А у меня, дорогой ты мой наставник по физической культуре и воспитанию и так репутация в этом Мухосранске ниже уровня моря. — «англичанка» оставляет вилку в покое и прячет платок. Оглядывается и машет рукой: — Риточка! Мы тут!

— Вижу! — машет в ответ комсорг и учительница по биологии: — сейчас я возьму супчика и подойду!

— Ну так вот. О чем это я? Ах, да, моя репутация. Вот как ты думаешь, Вить, какая может быть репутация у красивой, но одинокой девушки в нашем Мухосранске?

— Репутация красивой, но одинокой девушки? Недооцененной по достоинству? — гадает Виктор, пытаясь ребром вилки разделить тугую, почти каучуковую котлету пополам.

— До чего же ты хорошо о людях думаешь. Наверное, это потому, что в институте физической культуры и воспитания обучался на кафедре спортивной гребли и подводного плаванья. Или где-то в горах… если бы ты с людьми жил, то знал бы. Кстати, именно поэтому я тебе и предлагаю такую вот авантюру. Потому что знаю, что ты не злоупотребишь и не станешь пытаться продавить меня на большее. Хороший ты человек, Полищук, был бы еще чуточку поамбициознее, так я может бы и присмотрелась.

— Я довольно амбициозен. — говорит Виктор: — через пять лет я стану старшим тренером. И у меня будет право на садоводческий участок в садоводческом обществе «Металлург Колокамска», ежегодный оплачиваемый отпуск от профсоюза и право на участие в книжной лотерее от общества «Знание». Буду собирать полное собрание зарубежной фантастики. Карел Чапек и Ян Вайсс мои любимые. А еще Станислав Лем.

— Всем привет! — за столик с ними садится Маргарита Артуровна и сразу же вперяет свой взгляд в Виктора: — о чем говорим?

— Виктор Борисович рассуждает о прелестях мещанства в отдельно взятом провинциальном Мухосранске. — вздыхает Альбина и заносит ложку над своей тарелкой с супом: — хочет участвовать в книжной лотерее, собирать макулатуру, копать картошку и сажать кабачки на своих шести сотках. Цветной телевизор, мотоцикл «Урал» и югославская стенка с чешским хрусталем на полочках.

— И полное собрание зарубежной фантастики! — поднимает вилку Виктор: — не забудь!

— Забудешь тут с тобой. Господи и почему меня закинуло в Колокамск? Хотя бы Рига… — она снова вздыхает и склоняется над своей тарелкой: — клянусь, я тут с ума сойду.

— Виктор Борисович! — ерзает на своем стуле Маргарита Артуровна: — принес? Ну, ты же обещал!

— Да. Принес. Вот, сейчас… — Виктор тянется за своей сумкой и вытаскивает оттуда свернутый в рулон плотный лист бумаги: — вот, тут статья о пользе и месте физической культуры в эпоху развитого социализма, согласно заветам двадцать шестого съезда КПСС. И еще немного про воспитание подрастающего поколения.

— Дай сюда! — комсорг тут же забирает рулон из рук у Виктора, разворачивает и задумчиво склоняется над ним, шевеля губами.

— … решения съезда КПСС… физическая культура как барьер на пути тлетворного влияния Западной культуры на неокрепшие умы молодежи… — читает она и моргает глазами. Поднимает голову и сияет как свеженачищенная монетка: — Витька! Вот можешь, когда хочешь! Отличная статья! Теперь я все успеваю! Если победим в конкурсе и выиграем видеомагнитофон, то я тебе дам его дома посмотреть!

— А я кассеты подгоню. — опирается подбородком на ладонь Альбина: — «Греческую Смоковницу» там или «Эммануэль». У меня есть знакомства в областном комитете комсомола.

— Вот везде у тебя знакомые. — слегка обиженно говорит Маргарита: — и как ты все успеваешь? И что за фильмы такие? Надеюсь, идеологически выдержанные?

— Конечно же, — не сморгнув глазом отвечает ей Альбина: — про нелегкую судьбу юной француженки, угнетаемой мужским шовинизмом и буржуазией, про то, через что приходится проходить простой девушке из рабочей среды, чтобы выбиться в люди. Вот прямо и на коленях стоять и на четвереньках… весь фильм очень сочувствуешь угнетаемым рабочим массам.

— И это только «Эммануэль». — кивает Виктор: — а в «Греческой Смоковнице» девушка по имени Патриция бросает вызов буржуазным устоям собственной семьи и убегает из дома, чтобы начать борьбу за освобождение рабочих и крестьянских масс. Готовая на самопожертвование ради учения Маркса и Ленина она встречается с журналистом Томом, который разделяет ее страсть к народно-освободительной борьбе и показывает ему свою готовность отбросить все обветшалые рамки и границы традиционной капиталистической морали.

— А… это неожиданно. — Альбина смотрит на Виктора так, словно видит его впервые: — ты у нас оказывается человек высокой культуры.

— Я хожу по миру не закрывая глаз. — хмыкает Виктор: — и уж что-что, а на народно-освободительную борьбу юной француженки Эммануэль насмотрелся. На редкость… энергичная особа. И где она только не боролась с буржуазным шовинизмом и женской дискриминацией! И на Востоке и в Африке и в Японии… настоящая Жанна Д’Арк!

— Какие хорошие фильмы! Ребята вы такие молодцы! — хлопает в ладоши комсорг и учительница биологии, Маргарита Артуровна: — мы обязательно выиграем этот конкурс, вот увидите! Погоди, я хлеб забыла взять, сейчас… — она вскакивает и бежит на раздаточную линию за хлебом. Виктор провожает ее взглядом.

— И не стыдно тебе так бедную Риту обманывать? — говорит он, не отрывая взгляда от ладной фигуры комсорга, которая наклоняется над подносом с нарезанными кусочками ржаного хлеба: — а ну как она действительно посмотрит эти фильмы? Особенно про Эммануэль?

— Пусть смотрит. Ей полезно будет. А то скоро совсем паутиной зарастет, а ведь молодая девушка… и никакой личной жизни. Только общественная нагрузка. Так можно и старой девой остаться… вместе с заветами двадцать шестого съезда КПСС. Ты лучше мне скажи, Полищук, а ты где успел такие фильмы посмотреть? Я чего-то про тебя не знаю, хм?

— Ты многое про меня не знаешь, Мэри Поппинс. Я — человек-загадка. На самом деле я прислан сюда из будущего чтобы изменить мир. В будущем мир захватят безжалостные машины, которые будут управлять людьми, заставляя их проводить время в бесплодном поиске информации, листая бесконечные страницы бесконечной ленты. Но я прислан сюда, чтобы остановить мятеж этих машин.

— Ты сможешь остановить мятеж роботов?

— Не я. И даже не ты. Но наш ребенок — сможет! Мы назовем его Женя! Женя Освободитель! Вот для этого на секретных базах «Аненербе» мне и показывали все эти фильмы про «Греческую Смоковницу», «Эммануэль» и «Калигулу» — чтобы я смог исполнить свой долг перед человечеством! В будущем люди забыли, как это — зачинать ребенка старым способом, вот я и тренировался. Так что… ты предлагала мне стать парой? — Виктор пытается изобразить двусмысленное выражение на своем лице, поигрывая бровями. Альбина — прыскает со смеху, закатывается, держась за живот.

— Вы чего смеетесь? Надо мной? — подозрительно спрашивает Рита, которая вернулась к столу с двумя кусочками ржаного хлеба: — что я такого сделала?

— Да нет. — Альбина вытирает выступившие от смеха слезы и качает головой: — нет. Это у нас Витька ко мне пытается клинья подбивать. Склоняет меня к сожительству и всяческому разврату.

— Виктор Борисович! — хмурит брови Маргарита: — нельзя же так! Альбина Николаевна — уже партийная! А ты еще комсомолец вообще!

— Не вижу как это мешает нашей личной жизни. — пожимает плечами Виктор: — любви все возрасты… в смысле все покорны — и партийные работники и комсомольцы. И даже несознательные слои общества, в том числе беспартийные тоже покорны. Вон Ромео и Джульетта даже пионерами не были и в комсомол не вступили. А я все же комсомолец и должен оправдать высокое доверие партии!