— Ступай, ступай. Выну я твои пирожки из духовки. — кивает тетя Глаша: — самое главное, как найдешь того, кто готов этих кулем замуж взять — сдержаться.

— Сдержаться? — Марина хмурит бровь: — тетя Глаша, вы о чем?

— Сдержаться и не падать ему в ноги, обнимая и крича «Спаситель ты наш!», — объясняет тетя Глаша.

— Ну вас! — Марина поворачивается и подхватывает свою подругу под руку. Вместе они выходят из кухни. Впрочем, ее голова тут же показывается в дверном проеме снова.

— Витька! Пятиминутная готовность! — говорит она, стараясь не косить взглядом на тетю Глашу: — пять минут и выдвигаемся. И ради бога, оденься поприличнее, у тебя же есть что-то кроме твоего спортивного костюма? Не как в прошлый раз!

— А что было в прошлый раз?

— На восьмое марта я тебя видела в спортивке и туфлях!

— И? Хорошие туфли… — не понимает Виктор.

— Не беси меня, Полищук! Пять минут!

Глава 10

— Давайте, идем скорее, ну! — поторапливает Марина, идущая под ручку со своей высокой подругой Светланой: — так мы опоздаем вообще. Еще и Витьку ждать пришлось дооооолго. Ты ж не девушка, Полищук, чего копошился так доооолго? — слово «дооолго» она произносит с характерным сибирским «оканьем», растягивая буквы.

Две девушки и Виктор идут по городской аллее, подсвеченной редкими фонарями. По краям аллеи высажены деревья, откуда-то спереди доносится приглушенная музыка. Вокруг фонарей в теплом летнем воздухе — роятся ночные мотыльки. Две девушки — под ручку, прижимаясь друг к дружке и Виктор — рядом.

— Думаю, что он просто искал свой единственный приличный костюм. — предполагает Светлана, встряхивая головой и черные волосы — струятся по плечам.

— Искал, искал и не нашел! — хихикает Марина, прижимаясь к своей подруге.

— Между прочим это не просто единственный приличный костюм, а единственный костюм в моем гардеробе, который одновременно не является спортивным. — поднимает палец вверх Виктор: — так что никакого гардероба и нет.

— Это ты молодец, товарищ Полищук. — кивает Светлана: — стремление к простой жизни, совсем как товарищ Диоген, тебе только бочку найти на площади побольше и жить там. Если у вас там в школе совсем кисло, ты на завод устройся. Вон у Батора на работе недавно венгерские костюмы распределяли… а то ты будешь жить как Ходжа Насреддин, в бочке и с ишаком. А мы с Маринкой идем тебе девушку приличную выбрать, а куда ты девушку приведешь?

— Точно-точно! — подхватывает Марина: — ты идешь сейчас рядом с такими красавицами, Полищук, цени это! Вон, у Светки на голове «бабетта!» такая шикарная, а ты даже не заметил! Я сама ей накрутила! Красиво же⁈

— Очень. — признается Виктор: — а я сразу заметил, что это… как ее там? Бабетта! Красивая бабетта… что бы это ни значило.

— Ну ты чего? Бриджит Бардо с такой прической ходила! В старом фильме про Баббету. Мне такая не пойдет, у меня волосы рыжие и непослушные, они нипочем вот так не лягут, а Светке очень идет! Сегодня мы найдем ей жениха! — кивает Марина. Музыка впереди звучит громче и уже можно разобрать мелодию. Что-то донельзя знакомое…

— Cheri, cheri lady, Living in devotion, — разносится над парком знакомый голос: — It’s always like the first time, Let me take a part…

— О! Modern Talking! — кивает Марина: — Полищук, а ты знаешь, что мы со Светкой себе магнитофон купили? И… давайте уже поспешим! — они ускоряют шаг и через некоторое время видят освещенный вход на открытую дискотеку в парке. У входа стоят кучки людей, кто-то курит в стороне, звонко льется девичий смех, перекрывая все — гремит музыка. Из кучки людей у входа, что распивают прямо в ухода на скамейке — к ним поворачиваются несколько и впериваются весьма неприязненными взглядами в Виктора.

— Опять эти местные… — неприязненно замечает Марина и внезапно — делает шаг в сторону, подхватывая Виктора под руку и притянув к себе Светлану. Теперь со стороны кажется, что они все вместе. Виктор хмыкает. Все понятно. Колокамск не такой уж и большой город, по крайней мере Старый Колокамск, Слобода и Центр, а еще Негритянка — местные райончики. Большой металлургический завод, построенный на окраине — внес свои коррективы и новые районы теперь называются Городок Комбината, там и строятся все эти новенькие пятиэтажки, на покраске которых трудятся девчата. И конечно же рабочие молодежные бригады постоянно находятся в контрах с местными. Кроме того, есть еще и закрытый военный городок Колокамск-17, расположенный неподалеку и обнесенный для порядка высокой изгородью.

И не сказать, чтобы между местными и приезжими какие-то конфликты постоянно происходили, но некая взаимная настороженность все же присутствовала. То местные кого-то подкараулят и слегка поколотят, то приезжие девчонку у кого-то отобьют. Так что желание девчонок из малярной бригады взять с собой на дискотеку Виктора — вполне понятно. И не потому, что они опасались насилия, нет. Времена были совсем другие и никто не напал бы на девушек ночью. Просто если девушки пришли на дискотеку с парнем — это был явный сигнал, что приставать к ним не стоит. И никто не стал бы приставать — даже если парень был бы явный слабак и очкастое чмо. Точно также никто не стал бы останавливать парочку, идущую домой ночью, когда парень провожает девушку домой. Смешно сказать, это словно некое рыцарское соглашение — не бить парня при девушке. Вот на обратном пути могут и подкараулить и там уж пощады не жди. Так что, взяв с собой Виктора девушки таким образом послали сигнал местным ухажерам, что они уже заняты. Вот только есть нюанс — заняты обе-две или как? Если учитывать, что любознательность местной элиты равна ее же уровню деликатности…

— Пришли! — Светлана трясет копной волос, убранной в баббету на макушке и делающей ее еще выше: — смотри по сторонам, товарищ Полищук, мы с Маринкой тебе сегодня такую невесту найдем — закачаешься!

— Точно-точно. Нам три билетика! — повышает голос Марина, перекрикивая громкую музыку. Виктор морщится. Он не любит, когда музыка так гремит в ухо. Вытаскивает свой худой кошелек, но Марина машет рукой, мол потом разберемся. Кассир на входе, высокий и худощавый парень с красными точками акне по всему лицу — отрывает им бумажные билетики, больше похожие на трамвайные. Виктор подносит билетик к лицу, но стоящий тут же контролер, второй худощавый парень, чуть пониже ростом и с горбинкой на носу — забирает у него билет и рвет на части, отходит в сторону, пропуская их на танцпол. Ага, думает Виктор, знаем мы эту схему, читали про нее в книгах, господи какие тут все наивные.

Как сделать деньги на пустом месте, на такой вот дискотеке в парке? В Советском Союзе невозможны платные массовые мероприятия без контроля со стороны органов. Выдаются билеты, напечатанные в местной типографии и свернутые в рулоны, это документы строгой отчетности. Тысячу билетов выдали, значит за тысячу билетов должны вернуть деньги в казну города. Все тип-топ, не правда ли? В любой момент можно проверить количество билетов и денег. Поменять цену, повысив ее — не получится, на каждом билете цена уже проставлена — один рубль пятьдесят копеек. Все. Как тут украсть? Да очень просто, кассир на входе за твои деньги отрывает не целый билет, а клочок билета, фактически половинку, а контролер, который стоит тут же — сразу забирает его и рвет на части, якобы погашая. За короткую секунду что билет у тебя в руках — трудно понять, что это не весь билет, а скажем его половинка. Да и в принципе посетителя больше волнует не целостность билета-пропуска, а проход на дискотеку. Они могли бы вовсе не давать билета в руки, но это уже точно было бы подозрительно. А тут — дали билет и тут же второй человек на входе — забирает его и рвет. Все, с этого момента уже ничего не докажешь, билетика на руках нет, а клочки в урне — не доказательство, все и так порвано. А если за руку поймает товарищ из ОБХСС, то всегда можно сказать, что дескать кассир запарился, рука устала, оторвал клочок, ну… подумаешь. Не наказывать же человека за… сколько там? Рубль и пятьдесят копеек? В то же самое время за тысячу билетов на такой дискотеке эти вот ребята делают ровно вдвое больше и прячут все по карманам. Строго говоря, налицо организованная преступная группировка, расхищающая социалистическую собственность.