— Да не было ничего! Я… преувеличила все!

— Ну уж нет. — Инна отодвигает стул и садится с ними за стол: — уж нет. Теперь я тебе не поверю. Видно же что опыт у тебя есть. Ну чего ты жмешься, мы все знать хотим. Нам тоже все это предстоит, можно же опытом поделиться. С лучшими подругами.

— Лучшими подругами? — Оксана поднимает взгляд к потолку и кивает: — ну да! Мы — твои лучшие подруги в третьей школе!

— Вот именно! А я — самая лучшая твоя подруга! — кивает Инна и кладет голову на сцепленные пальцы рук: — ну расскажи! Мне вот всегда страшно было… ко мне в лагере один мальчик приставал и даже руку в трусы засунул, а мне страшно стало… хотя он мне нравился. Представляете? Вот сразу руку в трусы… дурак.

— Да я и сама ничего не знаю! — протестует Яна: — я вот даже что такое засос не знаю! И как его ставят!

— Ой, да чего тут знать-то! — машет рукой Инна: — мы в летнем лагере одной девчонке всей комнатой засосы ставили, чтобы один парень ее заревновал и заметил. Ничего тут сложного нет.

— Серьезно? И как — он ее заметил? — моргает Оксана: — как это действует вообще?

— Конечно заметил! Весь лагерь заметил. Правда с засосами мы перестарались, потом ее родителей вызывали и директору по шапке прилетело… многовато засосов на ней было… но вот если парочку скажем поставить — то сразу все поймут, что у тебя — парень есть. А это заставит других парней начать воспринимать тебя как женщину, понимаешь?

— А что так можно было? Блин… нужно мне парочку поставить… — бормочет Оксана: — может тогда на меня начнут внимание обращать?

— Железно. — кивает Инна: — но…

— Да что это за засосы то⁈ — не выдерживает Яна: — все про них говорят!

— О, господи, ну иди сюда. — Инна встает и подходит к ней, Яна — непроизвольно встает из-за стола. Инна отбрасывает волосы в сторону движением головы.

— Голову наклони. — говорит она: — и не дергайся. Будет щекотно, но ты терпи. Первый раз всегда щекотно.

— Вот так? — Яна наклоняет голову набок и убирает волосы с шеи.

— Да, вот так. И… начали… — губы Инны прикасаются к ее шее и Яна едва сдерживает хихиканье. Мягкие губы…

— Это… неожиданно приятно. — признается она: — ой! А вот сейчас больно!

— Должно быть больно, там же синяк потом остается. — говорит Оксана: — и мне тогда парочку поставьте, чтобы было…

— И чем это вы тут занимаетесь? — слышится голос от дверей. В дверях кухни стоит Лиза Нарышкина, упирая руки в бока: — что это на моей кухне происходит?

— Мне ставят засос! — говорит Яна: — щекотно!

— Я — следующая. — поднимает руку Оксана: — Лиза, а можно эту книжку почитать взять?

Глава 17

— Здорово. Меня зовут Максим. — парень, который перегородил ему путь — протягивает ему руку. Виктор без раздумий пожимает ее. Ладонь твердая, рукопожатие сильное, но в меру, новый знакомый не пытается раздавить ему руку, ничего такого.

— Здравствуйте. А я — Виктор. Очень приятно. — говорит Виктор, пожимая руку в ответ.

— Я знаю кто ты. Брат рассказал. — бросает ему парень: — пойдем, отойдем, разговор есть.

— Конечно. — кивает Виктор и с сожалением смотрит на подъезд своего дома. У него в сетке авоське молоко и творог и если с молоком в стеклянной бутылке с зеленой крышечкой из фольги ничего не будет, то творог, завернутый в вощенную бумагу — может и раскиснуть. Впрочем… наверное ненадолго они в сторону отойдут… или…

— Катя! — кричит он, увидев знакомую конопатую молнию в клетчатой юбке: — Кать, подойди пожалуйста.

— Дядь Вить! — конопатое чудо прибегает и встает рядом как вкопанное: — а вы куда? Откуда? А кто это с вами? Знакомый⁈

— Катя, возьми пожалуйста у меня сетку и отнеси домой, в холодильник поставь. — просит ее Виктор: — а я потом тебе леденец куплю.

— Леденец? А когда? Сегодня? Дайте, дайте, дайте! Как не сегодня! Вы же обещали! Завтра слишком поздно будет!

Виктор вздыхает и говорит, что леденец будет завтра, что сегодня он не успел, но обязательно завтра раздобудет. И что авоську нужно ее маме отдать лучше, Глафира Семеновна сама знает куда что положить. И что завтра — обязательно, нет, кляться могилой матери он не будет, его мама пока жива и здорова, но обещает, что обязательно.

Он провожает взглядом конопатую рыжую молнию в клетчатой юбке, которая стремительно уносится в подъезд, унося с собой авоську с двумя бутылками молока и полкило творога. Переводит взгляд на своего нового знакомого.

— Ну так что? Пошли? — спрашивает он у него и тот кивает в ответ. Следуя за Максимом он заворачивает за угол большой трансформаторной будки из красного кирпича. За будкой повсюду раскиданы окурки, стоит смятая жестяная банка из-под краски, много битого бутылочного стекла зеленого цвета. Обычно за будкой толкутся несколько местных алкоголиков, который проводят свои дни в поиске с кем бы сообразить на троих, но сегодня тут пусто.

— Ну? — говорит Максим, остановившись и поворачиваясь к Виктору: — что скажешь?

— На какую-то конкретную тему? — немного теряется Виктор: — или мы просто так поболтать? На самом деле мне есть что сказать практически на любую, но это как минимум невежливо… я бы предложил допустим о засилье буржуазного взгляда на жизнь среди…

— Ты — физрук, который моему брату по шее надавал? — прищуривается Максим: — ты же?

— По шее? Не было такого. За последние… хм, даже не помню когда я кому-то по шее давал. — моргает Виктор: — а кто твой брат?

— Не прикидывайся! Артур Борисенко! — повышает голос Максим.

— Ах, да. Точно. Да, я его за шиворот схватил. И его и второго мальчика тоже, они драку затеяли. По шее не бил, нельзя в таком возрасте по шее бить, там куча кровеносных сосудов проходит, да и позвоночник только вытягиваться начинает, можно повредить чего… — говорит Виктор и делает шаг назад, уходя от удара ногой в голову!

— Ого! — говорит он: — неожиданно. Но очень травматично. А если бы я голову не убрал? Так же можно человеку сотрясение мозга сделать.

— Ты что издеваешься? А ну — вставай и дерись! — Максим встает в боевую стойку, слегка поведя головой в сторону и присев. Одну руку выставляет вперед, на ней оттопырен мизинец и большой палец. На второй руке, ближе к груди — оттопырены уже три пальца — указательный, большой и мизинец. Как будто он поклонник хэви метал рока ну или «козу» Бафомета показывает. И тут в голове у Виктора щелкает — он вспоминает, где видел и такие пальцы врастопырку и это вот движение головой и плечами, когда встаешь в стойку. «Выход Дракона», ну конечно же! Знаменитый фильм с Брюсом Ли, который мотивировал миллионы поклонников по всему миру начать заниматься боевыми искусствами! Секундочку, думает он, а ведь кто-то же говорил, что у Артура Борисенко старший брат — каратист. Получается, это именно он?

Виктор еще раз бросил быстрый взгляд на старшего брата Артура. Конечно можно было бы решить этот конфликт по-разному. В конце концов убежать и вызвать милицию, спрятаться дома. Или шагнуть вперед и отвлечь его внимание, пройти в ноги, бросить на землю и неторопливо, подконтрольно, не давая себя ударить — выйти на удушающий. Самый простой и контролируемый исход, панчеры мало что могут сделать в партере, пытаются ударить, конечно, но когда вы возитесь на земле ударить сильно можно только в одном случае — если ты сверху. Однако все эти способы решения конфликта не решат самого главного и Максим, старший брат Артура Борисенко — так и останется ему врагом. Чтобы на самом деле глубоко уладить конфликт ритуальный поединок должен быть по правилам вызывающей стороны… то есть в данном случае — Максима.

— Хорошо. — говорит Виктор и расстегивает мастерку: — какие правила?

— Лежачего не бьем. Кто сдался, тот проиграл. Вырубили или не можешь продолжать — проиграл. Только кулаки, никаких ножей или кастетов. — коротко перечисляет Максим и Виктор кивает в ответ. Судя по всему, опыт уличных боев у Максима богатый, вон и свод правил наизусть знает. И не удивился вопросу. Что же, это уже шаг вперед.