— Ты собираешься отправиться за кристаллами? — встрепенулась Моллиган. — Я же тебе только что рассказала, как там опасно!

— Кто не рискует, тот не рискует… Тем более что, вот же совпадение, среди местного «созвездия» как раз есть фиолетовый Осколок, — покачал я головой.

— Николай, не надо. Прошу! — Моллиган со стуком поставила кружку на блюдце. — Я в тот раз не послушала мудрого человека и горько об этом пожалела. Тот мир не наш! Он… Он чуждый! Он по-настоящему чужой!

Девушка выпалила последние слова, будто они могли все объяснить. Хотя, может, и могли, но точно не мне.

— Нет больше чужих и своих миров, Блаженная, — усмехнулся я.

— Ну хоть подумай над моими словами!

— Подумаю, не переживай. Как раз завтра и подумаю, — кивнул я. — Между зачисткой и грабежом серого Осколка. Самое то, чтобы пораскинуть мозгами. Своими и чужими.

— Ты невозможен! — чуть ли не прорычала Мия, подскочив с диванчика. — Если ты помрёшь, то помрём и все мы. Я, гоблины, пёс твой. Даже Кнопки не станет!

Девушка стояла, прожигая меня взглядом, сжимая и разжимая кулачки.

Впрочем, через минуту, в течение которой я слышал, как она пыхтит словно паровоз, девушка неожиданно успокоилась и повернулась к Кнопке:

— Благодарю за кофе, он у тебя отлично получается!

После чего Моллиган, уже несмотря на меня, обошла стол и, добравшись до своих апартаментов, скрылась там, предварительно громко хлопнув дверью.

— Женщины… — пожал я плечами, после чего посмотрел на Кнопу. У той тоже мордашка была грустной. — Не бойся, я уже умирал два раза, так что третий, пожалуй, пропущу…

Серый осколок

Офисное здание

Тридцать восьмой день проекта

— Вали его на бок! Ломай ему х…

Офисное кресло, прилетевшее через ползала, не дало мне договорить, сбивая с ног и отправляя прямиком к такой гостеприимной, но такой жёсткой стене…

Впрочем, Харон и без моих указаний знал, что делать.

И пока я поднимался на ноги, пёс активировал таран, выталкивая на середину большого зала сочащийся слизью мешок с дерьмом.

Внутри живого бурдюка что-то бултыхалось, а из многочисленных порезов сочилась жидкость молочного цвета.

Раны на теле твари, похожей на гигантского слизня с крупной зубастой пастью, были оставлены шипами собачьей сбруи, которую я вручил Харе за проявленную бдительность в ночь вторжения.

Ну что я за уничтожитель мира, если у меня даже пёс выглядит как милейшее создание? Так что, посидев пару ночей, я соорудил из остатков крабов шипастый доспех.

Полностью пса он, естественно, не защищал, однако спину прикрывал, а щитки, свисающие вдоль передних лап, ещё и шипами обладали. Которые, как показала практика, довольно хорошо резали податливую плоть.

Вот и сейчас мохнатый разведчик носился вокруг слизня, вскрывая его тушу и при этом уворачиваясь от неловких ударов коротких лапок, растущих на спине.

— Повелитель, Третий послал сообщить, что зомби на первом этаже прибывают, — появился в комнате гоблин, удивлённо глядящий на меня, отряхивающего пыль со штанин.

— Кто не падал, тот не вставал! — пояснил я коротышке. — Передай, чтобы отходили к запасному выходу. И пусть Клещ с Арни будут наготове.

Гоблин покосился на кружащего вокруг слизня Харона, но спорить не стал. Молодец, субординация — вещь классная, особенно когда подчинённые её соблюдают…

— Харя, хватит издеваться над болезным! Видишь, как его раздуло от гнева?

Пёс утвердительно залаял, а спустя мгновение гигантским прыжком отскочил от ставшей стремительно раздуваться твари.

Ещё раз гавкнув, Хари спрятался под столом в паре метров от меня, накрыв уши лапами.

— Ложись, дубина стоеросовая! — явственно я прочёл в глазах пёселя. Прочёл и тут же последовал совету, наплевав на то, что только что отряхнул штаны.

И, кажется, вовремя! Бухнуло так, что столы подпрыгнули, а спустя мгновение на нас обрушился ливень из отвратительно пахнущей жидкости. Хорошо хоть, что она только воняла, а не являлась кислотой.

— Да уж, Мию тут бы кондратий хватанул, — выглянув из-за стола и посмотрев на ровный слой слизи, покрывавший весь зал, пробормотал я. — Эй, гнида многосуставная, можешь радоваться, что вместо аристократки тебе повезло иметь дело со мной, необычным смертным. Блаженная тебя перед упокоением ещё бы и убираться заставила…

— Х-р-хр, — проскрежетало существо, явно не осознающее собственное везение.

Лишившись внешней оболочки, слизень превратился в трёхметровый скелет с длинными руками, обтянутый кожей, и длинными, почти прозрачными волосами.

На уровне впалой груди висели глазные яблоки, болтающиеся на ниточках зрительных нервов, тянущихся из непропорционально больших глазниц.

Похоже, на этом осколке эволюция заражённых свернула куда-то не туда…

— Повелитель, там Третий спрашивает… — в дверном проёме появился «старый» гоблин. — Понял, зайду попозже…

— Тут даже гоблины, и те подозрительно быстро эволюционируют, — посмотрел я вслед исчезнувшему коротышке.

«Длинный» или «длинная» что-то зарычала, а из её пасти, неприлично большой даже для такой дылды, выпал хоботок, который тут же принялся шевелиться из стороны в сторону.

— Материться нехорошо, — перемахнув через стол, я увернулся от плевка, при этом принявшись танцевать на скользком от слизи полу.

Бедолага Харон и вовсе не обдуманно активировал таран, после чего принялся косплеить корову на льду.

Проскочив мимо монстра, он заскользил дальше, отправившись на другой конец зала, сшибая своей тушей столы.

Зато слизень чувствовал себя великолепно. Некогда человеческие ступни трансформировались в подобие копыт с четырьмя длинными пальцами, торчавшими в противоположные стороны. В общем, со сцеплением у него проблем явно не было. Чем погань и воспользовалась…

Плюнув в меня ещё раз и не попав, дылда трёхметровая присела, словно спринтер, а после рванула в мою сторону.

Скользя и спотыкаясь, с линии атаки я полностью уйти не успевал, так что пришлось активировать щит. Им, собственно, и прикрылся от твари.

Пальцы с острыми когтями по самые фаланги ушли в лёд, где успешно и застряли.

А переданного импульса удара хватило, чтобы меня отбросило в сторону.

Вот только монстр-то застрял в щите, так что благополучно улететь у меня не вышло. И по итогу мы с ним заскользили, «держась за ручки», аки парочка на первом и, я надеюсь, последнем свидании.

Не то чтобы я был из тех, кто поматросил и бросил. Но наше знакомство как-то изначально не задалось. Я — красавчик и умница, а это вообще слизень…

— Прости, дело не в тебе, а во мне… Я идеален, а ты так себе… — за мгновение до того, как щит исчез, произнёс я, глядя в уродливую харю мутировавшего зомби.

Глаза слизня подозрительно заблестели, а я на дух не переношу слизнячьи слёзы. Так что едва щит исчез, всё-таки достал Ублюдка и разнёс плаксе голову.

Хотел же по-тихому до кристалла добраться, но, видимо, не судьба…

«Дылда», лишившись головы, подозрительно затряслась, и я уже было подумал, что сейчас опять рванёт. Но нет, пронесло.

Напоследок скрючившись в подобие гигантского эмбриона, мутантша окончательно затихла, а подле её туши появились монеты и сфера.

— Вот и верь после этого друзьям… Меня чуть в своё логово женщина не утащила, а ты где-то прохлаждаешься… — обернувшись, я увидел, как Харон ползёт по скользкому полу, гоня перед собой волну слизи.

Услышав сказанное мною, пёс протестующе залаял, заявляя, что плохо напраслину возводить.

— Не бузи, а то отдам тебя Блаженной в порядок приводить. Уж она-то из тебя красавчика сделает. По полной программе…

В ответ Харон громко пролаял матом и продолжил грести к выходу со второго этажа. Мне бы тоже следовало, тем более что нам ещё третий этаж зачищать. Правда, не факт, что придётся. Он был разрушен, но убедиться стоило. Тем более что именно там находился кристалл серого Осколка.