Однако в этот момент кажется, что у меня нет другого выбора, кроме как прислушаться к словам Доминика. У меня внутри все сжимается, и внезапно я чувствую тошноту.

Сейчас не стоит зацикливаться на этом. Мне потребуется время и усилия, чтобы понять, к чему я клоню. Поэтому, игнорируя дискомфорт в животе, я сажусь и раздеваюсь.

Ночью, когда я беззвучно сплю под одеялом на огромной кровати, мои сны были яркими.

Моя мать стояла по одну сторону алтаря в своем традиционном черном наряде. Накрахмаленный галстук, который был приятным штрихом. Я надеюсь, что она знает, какой это приятный штрих.

Моя мать была стойкой и неприступной, и в глазах у нее стояли слезы. Она держала в руках свое свадебное платье, которое в некоторых местах казалось порванным и в пятнах, как будто кто-то насильно сорвал его с ее тела. Она изо всех сил пыталась удержать его в руках, но потерпела сокрушительную неудачу.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь, Майя. Ты помнишь, что мы практиковали? Ты помнишь своего брата? — спрашивает она меня, прекрасно зная, чего я не должна делать.

Ее губы задрожали, и она медленно кивает, не в силах говорить. Я обнимаю ее за плечи и мягко притягиваю к себе.

— Хорошо, — тихо сказала она. — Сейчас мне нужно идти, но мы поговорим позже.

Очнувшись от сна, не зная, что это значит. Озадаченная, пытаюсь расшифровать, о чем был этот сон.

Ни о чем не подозревая, я снова погружаюсь в сон.

Глава 14 — Доминик

Сегодняшний день был таким же, как и любой другой. Поскольку средства и режим работы есть у любого бизнеса, они есть и у мафии. В принципе, каждый час для нас является рабочим, но, закрыв всю работу на день, я действительно готов.

Когда я возвращаюсь домой, я вылезаю из своего черного "Мустанга" и захожу внутрь, только чтобы увидеть Майю, сидящую на диване в свободной рубашке до колен, натянутой вокруг ее маленького детского бугорка, низко нависающего над ключицей. Это намекает на обнаженную кожу внутри, заставляя мой член напрягаться.

Возможно, это ее обычный наряд, но для меня это интимное зрелище, которое манит меня на диван в нашей гостиной. После того дня, который я провел, зрелище, которое я вижу, больше, чем я могу вынести.

Мои голодные глаза осматривают ее облик, каким-то образом ее состояние только подчеркивает ее красоту. Беременность ей идет, делая ее ауру более мощной, чем когда-либо, это заставляет меня хотеть овладеть ею прямо здесь, и к черту прелюдию.

Она приглашающе хлопает по подушке рядом с собой, и я подхожу к ней.

Я присаживаюсь рядом с ней, и мой взгляд скользит по ее раскрасневшемуся лицу, отметив розовый оттенок ее щек. От ее тела исходит атмосфера желания, будоражащая каждый нерв в моем теле.

Я кладу руку на небольшой холмик живота Майи.

Под моей ладонью, в этом слое плоти, день ото дня растет свидетельство нашей общей страсти. Великолепие преображения Майи, более полные груди и бедра возбуждают меня таким первобытным образом, что я интимно прикасаюсь к ней.

У Майи перехватывает дыхание в горле в знак ее молчаливой капитуляции перед неизбежным, скоро грядущим вечным танцем желания. Я не хочу бороться с приливом искушения, тянувшим меня исследовать это море, которым является ее тело.

Итак, я наклоняюсь к ее затылку и вдыхаю ее опьяняющий аромат.

Я осторожно прикусываю ее кожу, затем покрываю горячими, пылкими поцелуями и мягко кладу на диван.

Она стонет, сдаваясь.

Я сжимаю ее руки над головой, затем начинаю раздевать. Закончив, я целую ее в живот, поглаживая ее.

Тихие звуки нашего дыхания эхом разносятся по комнате, пока мы продолжаем сплетаться нашими телами как одно целое. Звуки, издаваемые моими губами на ее животе, заставляют ее громко ахать каждый раз, когда я ненадолго отстраняюсь.

Мои пальцы скользят между ее бедер. С глубоким стоном, сорвавшимся из глубины моей груди, я медленно перемещаю их к ее клитору и медленно поглаживаю его, потирая, пока она не начинает стонать громче, настойчиво умоляя меня.

Как только я нахожу ее влажность и вхожу в нее сбоку, я начинаю двигаться в устойчивом ритме, мои движения сильные и уверенные. Когда я достигаю места, где слились наши соединенные тела, мой темп ускоряется еще больше.

Ее бедра извиваются, и она всхлипывает при каждом движении моих пальцев. Она близко. Ее стенки крепко сжимают меня, когда ее ногти впиваются в мои предплечья, а мои пальцы остаются приклеенными к ее клитору, обводя тугой бутон все быстрее и быстрее.

Ее кульминация перерастает в поток экстаза, оставив меня ошеломленным и удовлетворенным, неспособным пошевелиться. Я продолжаю целовать ее плечо, пока наши сердца учащенно бьются, оба с трепетом от того, что мы переживаем вместе. Но есть и кое-что еще. Что-то, от чего мое сердце учащенно забилось, а кожу покалывает. Я этого не понимаю.

Я лежу рядом с ней на широком сиденье дивана, все еще твердый, во всяком случае, мой член стал более твердым после ее оргазма.

Она извивается под моими прикосновениями, и я нежно прикусываю мочку ее уха, прежде чем сжать ее зубами. Она издает приглушенный стон. Я пользуюсь моментом, чтобы насладиться ощущениями, зная, что ей никогда не будет достаточно того, что я с ней делаю.

Я покрываю поцелуями все ее тело, но я далек от удовлетворения. Я хочу поглотить ее целиком.

Видя, что я хочу ее, я подхватываю ее на руки и переношу нас на пол рядом с диваном. Больше места для перемещения.

Майя смотрит на меня, казалось, понимая мои намерения. Она медленно двигается вниз по моему телу. Она целует головку моего члена, и я тянусь поиграть с ее соском. Я был гибким, еще не закаленным в ее потребности во мне, но очень скоро.

Ее рот обхватывает мой член и поглощает меня. Она качает головой вверх-вниз, не давая мне дышать.

Как могли такие невинные губы казаться такими… такими божественными? Проявляется ее неопытность, но мне это нравится, я хочу большего, потому что это означает, что я буду ее учителем. Она научится доставлять удовольствие только мне. От этой мысли мой член дергается, становясь еще тверже у нее во рту.

И в этот момент я чувствую, как ее влага стекает по моей ноге, когда она медленно прижимается ко мне.

— О боже… — Бормочет она, ее рот все еще полон моего члена. — Доминик… тебе будет так хорошо внутри. Я хочу этого. Я хочу, чтобы ты был глубоко внутри меня.

Черт возьми, как она может быть той самой девственницей, которую я лишил девственности? Она такая наивно распутная, и я не могу насытиться. С тех пор, как она переехала к нам, нам удалось наладить приличный распорядок дня, хотя я знаю, что она все еще скрывает от меня часть себя.

Но когда мы в постели? Она была ненасытна. Возможно, это гормоны беременности, но она сводит меня с ума.

— Тогда иди и получи это, — рычу я, и она с хлопком выпускает мой член, ее губы влажные и блестят от моего преякулята.

И, словно в подтверждение своих слов, она скользит обратно по моему телу, седлает мои бедра и с отчаянным рвением опускается на мой член, впервые полностью отдаваясь мне и позволяя себе почувствовать пульсирующий член внутри себя.

— О, да! — Она откидывает голову назад, обнажая передо мной изгиб своей шеи. Ее движения медленные и соблазнительные, почти требующие, чтобы я удерживал ее на месте, толкаясь глубоко в нее. Я с легкостью выполняю ее требование.

Мне нравится видеть ее в этом положении, в этой другой роли. Я никогда не видел, чтобы она была менее похожа на неопытную девушку.

Я хватаю ее за талию, притягивая ближе, убеждая принять меня глубже. Мы отчаянно целуемся, и я почти отстраняюсь, но мне нужно дать ей попробовать ее собственное лекарство. Мне нужно дать ей то, в чем она отчаянно нуждается, любовь и привязанность.

Итак, я прижимаю пальцы к ее киске, загоняя в нее свой член. Наши языки переплетаются друг с другом, сладкий вкус ее рта и мускусная сладость ее киски переполняют и усиливают мои чувства. Я растворяюсь в ее удовольствии, в этот момент, когда все идеально. Ничто в мире не имеет значения, кроме того, чтобы убедиться, что Майя получит то, что ей нужно.