Он замер, услышав, что кого-то бьют. От боли закричала женщина.

«Джин». Аттикус рванул вперед. Вирджил свернул в другой проход.

Впереди никого не было.

— Оставьте ее в покое, — услышал он справа громкий голос Джин, — убирайтесь отсюда, пока не вернулись наши мужчины.

Аттикус перегнулся через прилавок и посмотрел на мониторы камер слежения магазина Гривза.

Третий проход. Двое мужчин. Джин и Саммер. Кто-то лежит на полу.

— Эй, смотрите-ка, пизда захотела поиграть, — в голосе мужчины звучали отвратительные ноты.

— Я не вижу мужчин, а ты? — раздался другой голос. — Сучка врет.

Аттикус помчался по третьему проходу, заглядывая в каждый ряд. Никого. Никого. Вот.

В дальнем конце ряда спиной к нему стояла его женщина. Защищаясь от двух мужчин в кожаных куртках, она и Саммер стояли бок о бок, прикрывая собой чернокожую женщину, растянувшуюся на полу позади них.

Джин держала в руках пакет с собачьим кормом. У мужчин не было оружия, и страх немного отступил.

Хотя Аттикус крикнул: «Полиция», мужчины напали на женщин.

Джин швырнула пакет с собачьим кормом в ноги ублюдку покрупнее.

Он споткнулся и упал на четвереньки.

Крича «спасите! убивают!» — вот умница — Джин отступила назад.

Саммер закричала: «Вирджил, помоги!» Взмахом руки она опрокинула целый стеллаж коробок с хлопьями на второго мужчину.

Он споткнулся и зашатался, пытаясь удержаться на ногах.

Хватая консервы с полок, Джин обстреляла свою цель, и Саммер последовала ее примеру.

— Блять. Черт, — стук металла о тело сопровождался проклятиями.

Подбежав к мужчинам, Вирджил увернулся от брошенной банки, забуксовал и расхохотался.

Несмотря на ярость, Аттикус уже хохотал. Он протянул руку через плечо Джин и забрал у нее очередной снаряд.

— Все, вояка. Мы победили.

Она зло на него посмотрела.

— А по мне — так ты тянул волынку.

Выдвигая это чертовски серьезное обвинение, она растягивала слова.

Джин подошла к травмированной женщине.

— Вы в порядке, мэм?

— Полиция, твою мать, ни с места, — Вирджил сделал подсечку одному из нападавших. Грохот и вопль от боли было приятно слышать. — Саммер, ты поможешь миссис Ганнинг?

Аттикус ткнул второго мудака лицом в консервы. У обоих ублюдков были расистские тату на бритых головах и шеях.

— У нас тут нашествие скинхедов, Вирдж. — Он бросил Вирджилу стяжку, связал руки правонарушителя и позвонил в участок, чтобы его забрали.

— У меня сегодня выходной и теперь надо поработать с бумагами, — буркнул Вирджил. — Я разберусь с ублюдками. Ты посмотришь, как там женщины?

— Сделаю.

Саммер исчезла.

Сидя на полу, Джин обнимала пожилую женщину за талию.

— Не пытайтесь пока встать, мэм.

— Миссис Ганнинг, — Аттикус встал на одно колено. Он нежно коснулся ее опухшей скулы.

— Они неслабо Вас ударили, да? — Ублюдки. Пожилая библиотекарша весила максимум фунтов 100.

— Детектив, — она протянула руку и похлопала его по ноге трясущейся рукой, — у вас очень смелая женщина.

Чертовски верно.

— Я совершенно с вами согласен, — он улыбнулся густо покрасневшей Джин. — У вас есть еще повреждения, мэм?

— О, боюсь, еще несколько синяков. Эти двое преследовали меня еще на улице, отпуская, — ее лицо исказилось, — грязные комментарии.

— Это единственный раз, когда я был не в торговом зале, — пришел Гривз, сжимая зубы от ярости. — Прости, Мод.

— Не беспокойся. Меня отлично спасли эти молодые женщины и наша полиция.

Саммер выбежала из-за угла. Она осторожно приложила обернутый полотенцем пакет со льдом к щеке миссис Ганнинг.

— Хорошо, что мы были здесь, Гривз, — сказал Аттикус. — Я сомневаюсь, что эти сволочи отступили бы, столкнувшись с одним мужчиной, они бы Вас избили и ограбили магазин.

Стук башмаков возвестил о приходе полиции за правонарушителями и спасателей за миссис Ганнинг. Они увели своих таких разных подопечных. Аттикус вывел Джин на улицу.

— Ты… — он смог только головой покачать, — это был один из самых смелых и дерзких поступков, которые я встречал. И из-за тебя я постарел лет на десять, — он распахнул объятия.

Когда она кинулась в них без всяких колебаний, у него стало тесно в груди.

Господи, он все еще боялся.

— О чем ты, черт возьми, думала? — рыкнул он, крепче прижимая ее к себе.

— Ну, у меня особо не было выбора. Не могла же я дать им ее избить.

«Очень, очень многие люди дали бы. И она даже не подумала сбежать». Да, он любит это женщину.

И она быстро соображала. Он чмокнул ее в макушку и улыбнулся, уткнувшись в шелковистые волосы. Завтра эта сплетня облетит город: скинхедов избили консервными банками. Их победили две ужасно милые женщины.

Джин встала на цыпочки и сказала тихо ему в ухо:

— Кстати говоря…

— Ммммммм?

— Спасибо, что пришел меня спасти.

Он крепче обнял ее. Ее не часто спасали. Даже не были ей надежным тылом. Слишком многие бросали ее. Ему повезло, у него были отличные мама и братья.

— Конечно, я спасу тебя.

Теперь он заботился о ней и защищал ее — и ей нужно было это знать. Он заставил ее поднять голову и посмотрел ей в глаза.

— Вирджиния, я всегда буду тебя защищать. Я защищаю свое.

Он видел, что до нее дошло. По тому, как заблестели в ее глазах слезы. С какой любовью она на него посмотрела.

О да, это было именно так, хотя она не сказала ни слова.

****

— Вирджиния, я всегда буду тебя защищать. Я защищаю свое, — последние несколько дней слова Аттикуса беспрестанно крутились у нее в голове.

Она положила дневник на кофейный столик и закинула ноги на маленький диванчик, потеснив Триггера. Он положил голову ей на бедро и снова задремал.

«Всегда» — невероятно обнадеживающее и вместе с тем пугающее слово. Аттикус имеет в виду, что у них есть… будущее. Что означает, что ей придется посвятить себя ему.

И — чертов мозгоправ этот Аттикус — когда она записала это в дневник, то сформулировала мысль. Она не только считает, что должна всем жертвовать ради отношений, но и убеждена, что любой мужчина в конце концов ее бросит.

Так себе открытие. Она нахмурилась. Нужно было раньше догадаться. С другой стороны, как часто ее клиенты не видели причины своих проблем. Разум склонен избегать размышлений о том, что причинило боль. А без обдумывания причин этой боли подсознание пытается блокировать воспоминания о травмирующих событиях.

Ее стратегией было избегание отношений. Пора это прекратить.

Она потерла руками лицо. Почувствовав ее движение, Триггер положил лапу ей на бедро.

— Спасибо, дружок, — она погладила его по голове, радуясь, что он рядом. — Знаешь, мне с тобой куда лучше, чем было с Престоном.

Триггер согласно тявкнул. Он считал себя потрясающим компаньоном.

— Ты понимаешь, что Аттикус тоже прекрасен, да?

Триггер застучал хвостом по кушетке. Он обожал Аттикуса.

Как и Джин.

Она улыбнулась, думая о нем. Такой вау, офигенный мужественный парень.

Тот, кто не раздумывая рискнет жизнью, помогая другим. Ее напугало то, с какой легкостью он справился с хулиганами. А позже, когда ее перестало трясти, невероятно возбудило.

Она усмехнулась. И поскольку он был мужчиной до мозга костей, то получил невероятное удовольствие от того, как она благодарила его за спасение.

А еще он оказался одним из тех парней, кто не сразу ищет в телевизоре спортивную трансляцию. По крайней мере, ему нравилось обниматься, когда они вечерами сидели перед телеком. И он любил классические вестерны. В свою очередь, ей понравились его современные триллеры про детективов и полицию. Они нашли общий язык.

В основном. Чтобы он посмотрел с ней мелодраму, пришлось подкупить его шоколадным тортом.

Его гостиная оказалась очень мужской комнатой отдыха. И ужасно забавной. Она не смогла победить его на бильярде, но выиграла партию в пинг-понг.