Джейк сказал:

— Джин.

Они посторонились.

Она понурила голову, а сердце сжалось от боли. Она хотела сказать, что в тот день на стоянке разозлилась. Она не имела в виду, что не будет заботиться об Аттикусе. Но из-за презрения во взгляде Логана не смогла сказать ни слова.

Они ее ненавидят.

Прежде чем предательские слезы хлынули из глаз, она отвернулась от них и повернула направо. Потом остановилась.

Нет. Они могут не узнать, что они с Аттикусом помирились. И они неверно ее оценивают. У нее есть право — обязанность — поправить их.

Ей нужно взять себя в руки.

Она повернулась и уперла руки в боки.

— Ты ошибаешься на мой счет, Логан Хант. Ты несправедливо меня осуждаешь.

Логан повернулся. Долго оценивающе смотрел на нее, затем подошел в упор.

Она еле подавила крик, когда он положил тяжелую руку ей на плечо.

— Правда? — спросил он ровным тоном.

Она судорожно вздохнула и попыталась высвободиться.

— Спокойно, зверушка. Давай разберемся, — строго сказал Логан, — Джейк, тащи сюда Аттикуса. Я хочу поговорить.

— Это что-то новенькое, — сказал Джейк. Через секунду она услышала, как он говорит в телефон:

— Вэр, дуй сюда.

За спиной послышались тяжелые шаги Аттикуса. Она попыталась успокоиться. Если он увидит, что она расстроилась, то взбесится.

Аттикус обнял ее одной рукой, отодвинув от Логана. Взял ее за подбородок осторожной, но твердой хваткой и заставил посмотреть ему в лицо. Его глаза потемнели.

— Что за хрень, Хант? — он заслонил ее спиной, словно готовясь к драке. — Что ты ей сказал?

Попытка дернуть его за руку была такой же бесполезной как сдвинуть гранитную гору.

— Нет, Аттикус. Это я. Я…

— Такая малявка, как ты, ничего не может сделать этим двум мудакам, — безапелляционно заявил он, уставившись в упор на двух Хантов.

О, господи. Где ее решительность, когда она ей так нужна?

— Логан видел нашу ссору на парковке в «Серенити». Когда ты уехал, я разговаривала сама с собой и сказала, что ни один мужчина не стоит того, чтобы о нем заботиться. Он это услышал.

В глазах Аттикуса плескался смех.

— Я всегда любил темпераментных саб, — но когда он повернулся к Хантам, его лицо потемнело.

Джин дернула его за руку, снова привлекая к себе внимание.

— Они просто были на твоей стороне.

— Мне на хер не нужны старшие братья.

— Вы снова вместе? — Логан внимательно посмотрел на нее. — Ты все это наговорила, потому что разозлилась?

Аттикус сердито посмотрел на него.

— А твоя рыжуля ни разу ничего не ляпнула сгоряча?

— Тут он тебя уел, бро, — Джейк повернулся к Джин, потом посмотрел на Аттикуса. — Разрешаешь?

К ее ужасу, Аттикус отошел в сторону.

Джейк взял ее за плечо. Встретился с ней глазами.

— Мы напортачили, Джин. Отреагировали слишком сильно. Аттикус все время мутил с эгоистичными сабами, и мы постарались свести его с тобой. Когда нам показалось, что ты отшила его, потому что не хотела о нем заботиться, мы решили, что подвели его, — он печально улыбнулся одним уголком рта. — И, конечно же, обвинили во всем тебя.

О, ну, теперь все понятно. Напряжение в груди ослабло.

— Я понимаю, — мягко сказала она.

— А я вот, кажется, нет, — рявкнул Аттикус.

Она ткнула его локтем под ребра. Сильно.

— Ой, все ты понял. Ты вел себя куда хуже, когда защищал младшего брата.

— Блин, — сказал он себе под нос, — ты меня подловила, магнолия, — он посмотрел на Хантов. — Благодарю, что встали на мою защиту, — он ухмыльнулся, — от этой малявки.

Логан поморщился, затем поменялся местами с Джейком. От искреннего сожаления на его лице на сердце полегчало. — Прости, милая, за то, что мы тебя так расстроили.

— Прощаю, — увидев его очевидное облегчение, она только улыбнулась. Как здорово, что у Аттикуса такие верные друзья.

— Я расскажу Бекке, — сказал Логан. — Первый раз я с ней посплетничаю, а не она со мной.

Когда Ханты ушли, Джин подняла глаза на Аттикуса. Он серьезно смотрел на нее.

— Думаю, мы тут закончили, — встав на цыпочки, она поцеловала его в щеку.

Прежде чем она отступила, он обнял ее одной рукой, притянул к себе и наградил ее очень долгим влажным поцелуем.

Когда он наконец отпустил Джин, сжав рукой ее попку, у нее кружилась голова.

Возможно, ей нужно пересмотреть свою позицию относительно публичной демонстрации чувств. Уроки по половому воспитанию детей не должны проводиться в продуктовых магазинах.

— Теперь можешь идти. Завтра увидимся, — Аттикус взглянул ей в лицо и улыбнулся. В последний раз погладив ее по щеке, он ушел по проходу, оставив ее смотреть ему вслед.

Мужчины это ходячее и говорящее доказательство, что Бог — садист.

Из-за всех этих отвлечений у нее ушло в два раза больше времени на закупки. Пока она стояла на кассе, в ее сердце расцвела надежда. Может, Логан или Джейк поговорят со своими женщинами. Скажут им, что Джин не такая уж и сука.

Прежде чем она успела выйти из магазина, зазвонил ее телефон.

— Алло?

— Наконец-то ты ответила на звонок, — раздраженно сказала Бекка. — Как насчет того, чтобы выбраться на девичник, и ты нам сможешь все рассказать.

Джин подпрыгнула от радости.

— Как насчет девичника у меня? Сможете ко мне приехать? У меня тут два галлона мороженого с шоколадной крошкой, я их купила… некоторое время назад.

— О, Боже! Тебе надо обязательно помочь! Я соберу остальных и захвачу горячий карамельный сироп.

****

Ох, уж этот мужчина. В четверг Джин допылесосила ковер в спальне Аттикуса и закатила глаза, смеясь над собой. Правильнее сказать, этот Дом.

Всю прошедшую неделю, после «допроса» в джакузи, Аттикус был с ней: либо ночевал у нее дома, либо привозил ее — и Триггера — к себе домой. Он постоянно спрашивал, что она чувствует, почему она что-то делает, заставляя ее исследовать свои эмоции.

Этот мужчина вел себя как терапевт на максималках.

— Что ты делаешь, детка? — словно в ответ на ее мысли, он появился в дверях. Он посмотрел на нее, на пылесос, на пропылесосенный ковер и покачал головой. — Нет, я спрошу по-другому, почему ты пылесосишь мой ковер?

— О, перестань. Нет, я убираю дом не потому, что боюсь, что ты меня бросишь, — она нахмурилась и убрала пылесос, — и не потому, что я люблю убирать. А потому что утром я наступила на что-то неопознанное и вонючее, — она сморщила нос, — я уверена, что это притащили из конюшни.

Он уставился на нее на секунду, а затем расхохотался.

Господи, как ей это нравилось. В тюрьме редко можно было услышать естественный искренний смех, а у Аттикуса был глубокий, чудесный, заразительный смех.

— Как владелец дома, я должен проверить твою работу.

Что? Пол был идеально чистым.

— О, правда? И как ты планируешь это сделать?

— Легко, — он уже расстёгивал ее рубашку, — уложу тебя на спину на ковер и… придавлю сверху. Когда мы закончим, я посмотрю — если на коже остались вмятины от мусора, я отшлепаю тебя и ты снова пропылесосишь.

— Отшлепаешь меня. О, тебе лучше даже не пытаться…

Поцелуем он заставил ее замолчать, а затем потянул рубашку вверх, задирая ей на голову так, чтобы она ничего не видела.

Час спустя она попыталась сказать ему, что «вмятины» у нее на попе остались от его зубов, но он все равно ее отшлепал… так эффективно действуя пальцами через каждые несколько ударов, что она кончила дважды, прежде чем он завершил «наказание».

Мама бы в обморок упала, увидев, как Джин в ресторане поставила локти на стол и наклонилась вперед. Но в пятницу вечером в «Мазер лоуд» было шумно, а Бекка рассказывала, как ее пес Тор чуть не довел постояльца до инфаркта, когда тот подошел к ребенку.

Хорошо с друзьями — особенно с тремя ее лучшими подругами и их мужьями — или, может быть, надо сказать «Домами», супермужчинами. Когда эти мужчины собирались вместе, тестостерон зашкаливал.