Он фыркнул. Ей бы все равно не понравилось, что он пришел. Хотя они отлично воспользовались «привилегиями» в пятницу, она старалась держать его на расстоянии вытянутой руки. Он отстал от нее на выходных, чтобы дать ей иллюзию контроля, но уговорил поесть завтра вместе, разыграв карту «я так голоден». У этой женщины призвание кормить людей.

Ему это нравилось. Нравилось, что для нее важно делать других счастливыми. Нравилось в ней все. Может, она хочет сохранять дистанцию, но он, блин, не хочет. Чем дальше, тем больше он думал о том, что нашел женщину, которую хотел связывать, которую хотел обнимать. С которой хотел жить.

— Итак, как дела с Аттикусом? — спросила Кайли по телефону.

На кухне у себя дома Джин выдавливала вилкой рисунок на печенье с арахисовым маслом, прежде чем сунуть его в духовку, и поблагодарила звезды, что подруга не видит, как она покраснела.

— Аттикусом? — небрежно спросила она, стараясь изобразить тон «кто такой Аттикус?»

— Джин, — укоризненно сказала Кайли, — ты ведь знаешь, что живешь сейчас в маленьком городке, да? А Саммер, Бекка и я дружим? И что Саммер обязательно расскажет нам о том, как Аттикус очень, очень переживал, что ты пострадала… И, может, о том, как он на тебя накинулся на стоянке «КлеймДжампер»… перед тем, как ты села в его грузовик.

Ой, блин.

— Я забыла, что вы, янки, сплетничаете не хуже, чем южане.

— В долгие зимы, когда все заносит снегом? Мы сплетничаем гораздо, гораздо больше. Сегодня уже среда, так что давай выкладывай. Между вами что-то серьезное?

— Нет, — Джин взглянула на бедное печенье, которое она раздавила вилкой и поморщилась. Прости, печенье. Она сняла его с противня и повернулась. — Пссс.

На другом конце комнаты Триггер поднял голову. Распахнув огромную пасть, он поймал брошенное угощение и благодарно вильнул хвостом по линолеуму.

— Нет, любопытная Варвара, — ответила Джин в телефон. — Мы просто развлекаемся. Наслаждаемся моментом. Ничего серьезного.

— Ну, черт, — пауза, — знаешь, все сабы в округе думают, что он офигенный. Он… эм…

Джин улыбнулась. Кайли, может, и пытается изображать из себя парня, но, господи боже, она такая же забавная, как любая девчонка. И то, как она надеялась, что между ней и Аттикусом что-то серьезное, умиляло Джин.

Но как объяснить подругам, что у нее пунктик по поводу дружеского секса.

— Он совершенно точно эммм. Он круче, чем эмм.

— Оу, вау. Мне нужно охладиться, — пробормотала Кайли.

Джин услышала, как хлопнула дверца машины.

— Мне надо идти. Я не одна.

— Правда? Прискакал твой ковбой со своими большими причиндалами?

Джин все еще смеялась, когда открывала Аттикусу дверь.

При виде нее его взгляд потеплел.

— Ты вся раскраснелась, милая, — он вошел внутрь, неукротимый как прилив, и прижал ее к стене твердым телом.

Когда он ее поцеловал, медленно и глубоко, она стала мягкой, как сдобное печенье в горячей духовке.

— Ты пахнешь ванилью и сахаром, — пробормотал он, покусывая ее подбородок и спускаясь по шее вниз.

Когда он прижал к ней быстро твердеющие… причиндалы, она захихикала.

Он выпрямился, уперся предплечьями в стену рядом с ее головой и принялся внимательно разглядывать ее лицо. Потом слегка улыбнулся:

— Эта не та реакция, которую я обычно вызываю, — сухо сказал он.

Она расхохоталась еще сильнее, и даже тогда, как она заметила, он не растерял уверенности в себе.

— Кайли назвала эту часть анатомии, — она кивнула ниже пояса, на его каменно твердый член, — причиндалы.

— А, — он улыбнулся, — на мое счастье, у меня тут под рукой женское хозяйство, — беспощадными руками он расстегнул ее штаны и спустил их до пола.

Он сделал шаг назад и расстегнул собственные джинсы.

— И я вполне могу в него засунуть свои причиндалы.

— Господи, — сказала она еле слышно. Его… причиндалами… можно было только восхищаться. Длинный, красивой формы идеально прямой член. Она провела пальцем по венам и шелковой коже, покрывающей железный стержень.

Она чуть не застонала, когда он натянул на всю эту красоту презерватив.

— Давай сюда свое хозяйство, — он поднял ее на руки.

Она обхватила его ногами за талию, он прижал ее к стене, насадил на член и насаживал на причиндалы так сильно, чтобы она неделю ходить не могла.

Аттикус наслаждался хозяйством, особенно тем, как хозяйка хихикала каждый раз, когда он пришпиливал ее к стене. Черт, она такая смешная.

Сделав перерыв на пиво и печенье с пылу с жару, он вытащил ее на улицу погулять.

Пока они шли, Триггер скакал вокруг них. Аттикус взял палку и бросил ее. Как любой лабрадор, этот пес любил играть в «найди и принеси».

В прохладном лесу рядом с домом Джин они болтали о работе и городе, о Сойере и друзьях.

«Спокойные часы», — подумал Аттикус, так проводили время его родители после того, как отец заканчивал работу на ранчо.

С Джин было весело. Она хорошо ориентировалась в новостях и могла отстоять свое мнение в политических и спортивных дискуссиях. Без упертого фанатизма — ну, если речь не шла о футбольном клубе «Сэйнтс» — она была готова уступить в дискуссии.

Когда она побеждала его в споре, то очень забавно злорадствовала.

— Моя очередь кидать — сказала она, протянув руку за палкой.

Он молча отдал.

Она кинула. Палка пролетела над несколькими чахлыми деревьями и приземлилась в высокой траве. Ее было не видно.

— Ты хорошо кидаешь, — сказал Аттикус.

— Я была ловцом в софтбольной команде.

Она улыбнулась одним углом рта, на щеке появилась ямочка — это сказало ему все. Она любила играть.

— А еще каким-то спортом занималась?

— Время от времени играла в футбол. В баскетбол, пока все не переросли меня.

Все это командные виды спорта.

Он оценивающе смотрел на нее, пока она не подняла брови и не спросила:

— Что?

Хотя она книжный червь.

— А в книжном клубе состояла?

— Ну, конечно.

Ей нравились люди. На самом деле, не успела она распаковать вещи, как обзавелась подружками.

Он замедлил шаг, пытаясь найти палку.

— Что ты ищешь? — она подошла ближе. — Диких зверей или кого-то в этом роде? Змей?

— Нет, детка, — он не смог до конца подавить улыбку, — мне нужна палка взамен той, что ты выкинула

— О, Триггер ее найдет. Он всегда находит.

Действительно, Триггер стоял на лугу, подняв нос и принюхиваясь. Через секунду он пронесся по полю и набросился на палку, словно ловил жирного кролика.

Улыбаясь, Аттикус подождал, пока собака рванет обратно к Джин и бросит палку к ее ногам.

— Какой хороший мальчик. Ты молодец, — воскликнула она. И снова кинула палку.

— Он находит по запаху лучше, чем некоторые собаки-спасатели.

— Правда? — она взглянула на лабрадора. — Джейк рассказывал мне про поисково-спасательный отряд. Но, с его слов, на обучение собак уходит много времени. А бег по горам — не моя сильная сторона, — ее кривая улыбка была восхитительна. — Я хорошо справляюсь на ровной местности, но не на скалах. В отличие от тебя. Я видела, как ты забирался на стену для скалолазания на фестивале.

Он почувствовал, как окаменело лицо.

— Я что-то не то сказала?

Черт. Глядя в сторону, он чувствовал ее взгляд на своем лице. При мысли о том, что придется объяснять…

— Ничего.

— Я думаю, что-то не то, — легким тоном сказала она, — и я бы с удовольствием послушала, если ты сможешь об этом рассказать, — она снова, черт возьми, изображает из себя психолога.

— Ни за что, — кем черт возьми… Он застонал и запустил ладонь в бороду. Блять, она психолог и хороший психолог. Боль в ее глазах рвала его сердце на части. — Прости, милая.

Нет, этого недостаточно.

Он взял ее за руку.

— Я отреагировал рефлекторно. Я не люблю думать о… Блять. Похоже, я должен все объяснить, — он обнял ее за талию, притянул поближе, в основном, чтобы она не смогла заглянуть ему в лицо.