- Конечно, вы не помните, для вас все это не более чем древняя история. Неважная и давно забытая. Но я бы хотела… О, как бы мне хотелось, чтобы вы не пострадали.

- Как и все, кто должен смотреть на меня сейчас, - сказал он. - Мое лицо - не самое приятное зрелище.

- Это не то, что я имела в виду. Я хотела сказать… Я бы хотела, чтобы вам не пришлось переживать эту боль. Неважно, что произошло между нами. Мне невыносимо думать о том, что вам больно.

Себастьян снова замолчал, но она могла видеть, как двигается мускул на его челюсти. Тема его травм расстраивала его. Возможно, ей не следовало упоминать об этом. Возможно, ей следовало просто притвориться, что он выглядит так же, как всегда. Что ничего не изменилось.

- А что касается ваших неприятных травм, - сказала она, прежде чем смогла остановить себя. - Когда я впервые увидела вас таким… Когда я стояла в коридоре перед вашими комнатами… По правде говоря, меня больше всего встревожило ваше раздетое состояние.

      Она отвернулась, чтобы посмотреть в окно, чувствуя при этом тяжесть его пристального взгляда на своем лице.

- Вы действительно сохранили ту прядь волос, которую я вам подарила?

Он не ответил.

Она наблюдала за слугой, идущим по лужайке далеко внизу. Садовник, рассеянно подумала она. Першинг-Холл был большим поместьем. Без сомнения, в нем было сотни слуг.

- Ваша сестра все неправильно поняла. Она думала, что вы сохранили ее, потому что заботились обо мне. Я пыталась объяснить ей, что многие солдаты хранят подобные вещи, но она не поверила в это. ‘Если ваши волосы принесли ему утешение,- сказала она, - только подумайте, насколько ему поможет ваше присутствие.

      Она бросила еще один мимолетный взгляд на Себастьяна.

- Она очень заботится о вас.

- Она - сплошное беспокойство.

Рот Сильвии приподнялся во внезапной полуулыбке.

- Она собиралась нанять частного детектива, чтобы найти меня.

- Боже милостивый.

- К счастью, есть много людей, которые все еще помнят мою несчастную судьбу после скандала. Леди Харкер наконец-то смогла меня найти. В Чипсайде. Какой ужас!

- Где вы работаете гувернанткой двух маленьких девочек.

- Клара и Кора. Самые милые дети в мире.

      Ее улыбка стала шире, обнажив редкие для нее две ямочки на щеках. Взгляд Себастьяна на мгновение опустился к ее рту, на его лице застывшее выражение.

- Я научила их выступать перед гостями, - сказала она.

- Клара, старшая, играет баллады на пианино, а Кора, ее младшая сестра, поет. Я признаю, что это скорее мило, чем профессионально. Но они многому научились, и я очень горжусь ими .

- Вы всегда любили детей, - хрипло заметил он.

Ее улыбка медленно поблекла. Когда-то она думала завести собственных детей. С ним.

- Черта характера, которая помогла мне в моей новой жизни, - сказала она.

- Ваш отец совсем не оставил вам денег?

- Нет. Ничего. Позже я узнала, что он был по уши в долгах. Он брал взаймы у друзей и даже у ростовщиков. Он поставил все в той последней игре. Осмелюсь предположить, что он и меня поставил бы на кон, если бы вовремя подумал об этом.

- А ваши родственники?

- Я написала им... позже. Ответил только один из них. Папина сестра, женщина, которую я никогда не встречала. У нее двенадцать детей, вы только представьте. Семеро из них все еще малыши. Она пригласила меня приехать и погостить в ее доме в Нортумберленде. Я полагаю, она надеялась сделать из меня неоплачиваемую служанку. Ломовую лошадь. Тогда и там я решила, что если я и должна работать, то с таким же успехом могу получать за это жалованье.

- Итак, теперь вы учите детей торговца играть и петь. В Чипсайде.

      Кулак Себастьяна сжался там, где он лежал на его бедре.

- Вы что, сами больше не поете?

- Я иногда пою колыбельные Кларе и Коре, когда они не могут заснуть.

- Это не то, что я имел в виду.

- Я знаю, что вы имели в виду.- Сильвия снова перевела взгляд на окно. - Мой ответ - нет, милорд. Я больше не пою. Не так, как я делала до смерти папы. В доме мистера и миссис Динвидди не бывает музыкальных вечеров, и Пенелопа Мэйнуаринг не аккомпанирует мне на пианино. За исключением колыбельных, я вообще не пою. Даже для себя.

- Здесь есть музыкальная комната.

- О?

- Если Джулия будет аккомпанировать, возможно, вы сможете спеть, как когда-то.

Она снова посмотрела на него, с болью осознавая, что его собственный взгляд никогда не дрогнул. Именно тогда она увидела, что надменное, насмешливое выражение, с которым он смотрел на нее большую часть их разговора, странно отсутствовало. Она задавалась вопросом, когда это ушло — и когда вернется снова.

- Сегодня вечером?

- В любой вечер.

Обеспокоенная морщинка нахмурила ее лоб.

- Означает ли это, что я могу остаться здесь, в Першинг-Холле? После всего, что вы мне наговорили, я предположила...

- Я вышел из себя, - сказал он. - Я не буду притворяться, что это было в первый раз.

Это не было извинением, хотя Сильвия подозревала, что оно было настолько близко к извинению, насколько она могла получить от него. Но даже в этом случае этого было недостаточно.

- Вы причинили мне боль своими словами.

Ему не удалось скрыть гримасу.

- Мисс Стаффорд, я...

- Неужели вы думали, что мне не может быть больно? - спросила она.

- Неужели вы полагали, что из-за того, что я теперь служанка, я не буду чувствовать этого здесь, - она прижала руку к сердцу, - каждый раз, когда вы говорите со мной так, как будто ненавидите меня?

Выражение лица Себастьяна потемнело от чего-то очень похожего на страдание. На несколько секунд ее слова тяжелым грузом повисли в тишине между ними.

- Я не ненавижу вас, - сказал он наконец. - Я никогда не ненавидел вас.

Нижняя губа Сильвии задрожала. Она отвернулась от него, смаргивая новые жгучие слезы.

- Р-разве нет?

- Нет, - сказал он. А затем более решительно: “Нет”. Он наклонился ближе к ней, подминая ее тяжелые юбки под своей ногой. Она почувствовала, как его теплое дыхание коснулось ее волос.

- Я говорил жестоко, мисс Стаффорд. Это было плохо с моей стороны.

- Я этого не заслуживала.

- Нет, не заслуживали. Мне никогда не следовало обращаться к вам так, как я это сделал. И если вы простите меня...

Слабая искра надежды зажглась в груди Сильвии.

- Вы извиняетесь передо мной, сэр?

- Так и есть, - сказал он. Его голос стал грубым.

- Я не хочу, чтобы вы уезжали.

Его слова вызвали румянец на ее щеках. Она на мгновение закрыла глаза. А потом она повернулась к нему лицом.

- Я думала, что было ошибкой приезжать сюда, - призналась она. - Но если бы был способ оставить печальное прошлое позади… Способ начать все сначала. Как друзья. Когда-то мы были друзьями, не так ли? До того дурацкого письма?

Он одарил ее еще одним долгим, испытующим взглядом.

- Мы были друзьями, мисс Стаффорд, - сказал он. - И я очень надеюсь, что мы станем ими снова.

Глава 7

Джулия нашла их в картинной галерее некоторое время спустя. Она была в необычайно приподнятом настроении, которое, по ее словам, было результатом “превосходного отдыха”, но Себастьян знал, что на самом деле это было следствием того, что она застала его наедине с мисс Стаффорд. Его сестра никогда не была так весела, как тогда, когда думала, что один из ее планов вмешательства успешно реализуется.

Она попыталась убедить его присоединиться к ним внизу за чаем. Он едва слышал ее. Его разум был в смятении. Он извинился и с вежливостью, которая явно удивила его сестру, попрощался с ними. Несколько минут спустя он благополучно устроился в своей личной гостиной, сидя перед камином с очень большим бокалом бренди в руке. Он невидящим взглядом уставился в огонь.

Мисс Стаффорд посылала ему письма.

Надушенные письма, запечатанные тысячью поцелуев.

Может ли это быть правдой? Умная женщина могла бы выдумать такую историю, чтобы убедить его, что он все это время был ей небезразличен. Удобная история теперь, когда он был графом Рэдклиффом.