— Думаешь?
— Билетов на обратный рейс всегда не хватает, хоть на крышу сажай.
— Что, охотно ездить стали?
— Конечно! Швейцарцы среди гор заперты, живут там, как в отрыве. А с северянами общаться удовольствие сомнительное. Как только установились дипотношения, что виксы, что базельские сразу в Берлин поехали.
— Но не к нам, — заметил Сергей.
— Селекты из Берна пока побаиваются. Здесь же эти страшные русские: едят сырое мясо лосей, запивают водкой из ушанки.
— С лосями они угадали, — хмыкнул Демченко, глянув на тарелки.
— Зато базельские ездят охотно, часто, особенно австрийцы. Немцы им как родственники: понятны, предсказуемы, культуры схожи. Говорят, что городские австрияки, по примеру старших германских товарищей, не против вступить в Союз.
Вспомнив, Демченко решил кое-что уточнить:
— Почему ты говоришь «из Базеля», а не из Берна?
— Так автобус к замку Берн вообще не подходит, разворотный круг международки находится в Базеле. Да и паксы в основном городские, говорю же, а не замковые — они там вообще какие-то шибанутые, боязливые.
План работы на два дня мы расписывали уже под кофе, Он тут самых разных сортов, от «канальных» до местных, в Шанхае прихватываю. От Island of St. Helena Coffee Company и легендарного ямайского Blue Mountain, до неведомого самосадного из Санты. Я люблю разновидности арабики «Красный Катуаи» с Южного материка. У этого кофе практически нет кислотности. Но он очень дорогой, банка стоит дома чисто для особых случаев. Поэтому не выпендриваюсь и дую всё подряд — честно заказал большой американо, а Демченко взял какой-то пуровер на моносорте «Сальвадор».
Гордость «Гаваны» — самодельные сигары и сигариллы такого же названия: у хозяйки своя табачная плантация в Белой Церкви. Этакий русский вариант, без излишней крепости и терпкости. Пару коробок возьму с собой, оно того стоит.
Приятный здесь интерьер, в духе 50-х годов прошлого латиноамериканского века, так и кажется, что сюда любит захаживать сам Эрнест Хемингуэй, и что именно здесь был изобретён известнейший ромовый коктейль «Дайкири». Под крепкий кофе с хорошими сигарами полтора часа пролетели как один миг.
— Волнующий список, дел до чёрта, — задумчиво молвил Демченко, оценив полноту составленного плана. — Так… Самое плохое, что пару вопросов придётся утрясать с Сотниковым, а это время… Значит, так, я отправляюсь утрясать вопрос с твоим сопровождающим до Базеля. А лучше до Шанхая… Понимаешь, что на данном этапе операции никаких обычных сменщиков или охранников быть не должно?
— Верю с ходу. Геополитика.
— Правильно, геополитика. Попробую выцарапать кого-нибудь из сталкеров, это наилучший вариант. Проверенные, все с допусками, надёжные, как автомат Калашникова. Как за каменной стеной будешь. Вот только у них свои планы и рейды.
— Подожди, а как же автобус? Его нужно с чужбины назад пригнать, да ещё и с паксами на борту. И чтобы никто ничего не заподозрил.
— Во-во, ещё и поэтому нужен сталкер высшей категории. За неимением в штате штирлицев. Зараза, самому поехать, что ли, вспомнить молодость… Эх, Главный не отпустит.
— Ты о чем? — не понял я.
— Да я так… — невнятно пояснил Сергей, задержавшись взглядом на ножках симпатичной девицы. — М-да. Второй вопрос — финансирование, деньги. Их понадобится много.
С тех пор, как Смотрящие ввели эмбарго на поставку каналом золота, серебра и остальных драгметаллов, люди очень быстро вспомнили о звонкой золотой монете.
С развитием торговли и ростом товарооборота между анклавами возникла острая потребность в трансграничных финансовых операциях, натуральный товарообмен сильно напрягал. А какой есть универсальный эквивалент, надёжный, с репутацией, что очень важно, проверенный практикой и редкий в добыче? Между прочим, от золота и серебра человечество никогда не отказывалось.
Молодцы кураторы — вот как нужно стимулировать поиск мировой валюты! Сделали золото дефицитом, и все сразу вспомнили всемирную историю платежей!
А то придумывали талоны, внутренние векселя, трехконтурные системы, переводные «универсалики»… Хлоп по башке! И сразу на первое место вышел всеми почитаемый благородный металл. Единственными пострадавшими оказались женщины Платформы, потому что ювелирка тоже попала под запрет. Говорят, что в Замке благодаря прозорливости Сотникова в своё время был создан стратегический запас, да и побрякушки по талонам выписывали все кому не лень. Но требуемый дефицит создан.
Кстати, с этого же момента была засекречена вся «золотая геология». Скорее всего, у всех так. И если раньше бородатые спецы утверждали, что никакого такого золота окрест нету, чего его искать, то теперь они же начали ходить с загадочными лицами. Но там тоже сплошная секретность и всё прочее, в это лучше вообще не лезть, целее будешь.
— То есть, мне придётся везти с собой уйму золотых монет?
— А чем ещё ты собрался расплачиваться в дальних краях? Талончиками на килограмм поставки, что ли? А им надо без репутации? Рубль берут только в Русском Союзе или в зоне договора.
— Подожди, но в Базеле я кое-где расплачиваюсь рублями!
Он кивнул.
— Конечно, и мы уже принимаем их деньги, начал работать договор по золотому эквиваленту. Но это золото нужно иметь, чтобы в любой момент его предъявить. А вот в Маниле до недавнего времени люди вообще патронами расплачивались. Чего скуксился?
— Как-то стремно золотишко возить, — поёжившись, признался я.
Демченко посмотрел на меня чуть ли не с жалостью. Как на недалёкого человека, в общем.
— Максим, скажи, а ты спецгрузы экспедируешь? — спросил он с еле заметной усмешкой.
— Почти каждым рейсом, — ответил я, начиная что-то подозревать.
— Ну и что тогда золотишка боишься, если сам же его и перевозишь? Да не удивляйся ты так! Золото находится в безопасности, когда о его присутствии не знают.
— Во, дела-а… — протянул я поражённо, забыв поставить кружку. — Но ведь там приличного размера картонные коробки!
— Ты разницу между объёмом и массой понимаешь? Или предпочёл бы маленький тяжеленный контейнер с блестящей цепочкой и надписью «GOLD», прикованный к руке водителя? Может, ещё и мишень на лбу нарисовать? Ладно, выдыхай, секретарь-завхоз, все твои страхи ещё впереди.
— Спасибо, обнадёжил, так обнадёжил… — выдавил я на него весь возможный скепсис.
— Да не за что. Теперь о твоих делах. Сегодня обязательно нужно силами нашего лучшего специалиста скорректировать твоё вооружение, и мы поставим напротив одной задачи галочку… Ну и встретиться с Коломийцевым или со всем экипажем. «Дункан» будет стоять у причала ещё два дня, но они вполне могут закончить ремонт и раньше. Ищи потом акулу в море… Так что тянуть нельзя. Договорились?
Что я мог сказать в ответ?
Договорились. До золота в багаже.
— Вы часто из него стреляли? — спросил начальник службы вооружений и огневой подготовки. Григорий Михайлович, он же майор Гонта — кряжистый, невысокого роста мужчина с тёмным бобриком, украшенным полосами седины. Возраст под сорок пять, хотя люди такого типажа стареют неохотно. Резкий, как пацан, строгий, как учитель математики, уверенный в себе.
— Э-э… Сейчас. Да, три раза, — вспомнил я. — Не возникало необходимости.
— Боевое применение или по пенькам?
— По пенькам, — виновато пожал я плечами. А почему виновато? Хм-м. Зубы заговаривает.
— Понятно. Ну и слава богу, револьвер сильно изношен, надёжность низкая.
На фоне кирпичной стены огромного каземата он и смотрится резко, чётко, контрастно, почти как в диснеевском мультфильме.
— А что именно? — на всякий случай поинтересовался я.
— Ну, зачем это вам… — скривился он. — Видите? Взведенный курок легко срывается с боевого взвода, стоит только приложить небольшое усилие пальцем, надавить на хвост сзади. Имеем скругление боевого взвода курка или шептала спускового крючка — площадки скруглены, а это меняет характер спуска. Либо же он вообще становится непредсказуемым, когда даже от тряски курок срывается с боевого взвода…
