— Всё, господа! — заключил Синицын. — Остальным займусь я. У меня, как у финансового консультанта господина Мечникова, остались ещё кое-какие вопросы к комиссии.

— Илья Андреевич, тогда я отбуду в госпиталь, заберу пациента, которого просил захватить с собой Иван Сергеевич, — сообщил я.

Расписавшись во всех документах, я оставил Синицына утрясать оставшиеся вопросы, а сам прошёлся вверх по Университетской улице к главному госпиталю Саратова.

Это место больше походило на дворец, нежели на медицинское учреждение. Скорее всего, и палаты там выглядят, как графские покои. А попасть сюда на лечение могут разве что дворяне. Простых смертных в таком месте точно не наблюдают.

Я прошёл в фойе, где в привычных мне клиниках обычно располагалась регистратура. Однако тут за широким столиком меня встретил мужчина, который больше походил на дворецкого, нежели на регистратора.

— Добрый день, господин, — кивнул мне он. — Чем могу вам помочь?

— Я лекарь из Хопёрской амбулатории. Фамилия — Мечников, — сказал я. — Мне поручено забрать пациента Кораблёва Лаврентия Сергеевича.

— Ах, да-да, меня предупреждали, — ответил мужчина. — Пройдите в правое крыло на третий этаж. Прямо сейчас пациента осматривает наш главный лекарь — Александр Иванович Разумовский.

— Благодарю, — ответил я и направился к лестнице, что вела на третий этаж.

Вот и повод познакомиться с местным главным лекарем.

Как только я вышел в коридор с палатами, практически лоб в лоб столкнулся с коротко стриженным мужчиной в очках. Он выглядел сильно встревоженным. Похоже, куда-то спешил.

— Почему посторонние в госпитале⁈ — воскликнул он. — У нас экстренная ситуация! Гостям нельзя!

Он попытался выпихнуть меня силой, но я оттолкнул его от себя, после чего произнёс:

— Лекарь Мечников из Хопёрска. За Кораблёвым, — представился я, пока коллега не успел принять меня за какого-нибудь бандита. — Может, чем-то могу помочь?

Коллега тут же смягчился, в его глазах промелькнула радость.

— Господин Мечников, родненький! — схватил меня за плечи он. — Теряем мы Кораблёва. Я всю ману в него влил, ни капли не осталось. Может, вы сможете помочь? Я подскажу, что сделать! Иначе вам придётся вести в Хопёрск хладный труп.

— Идёмте, скорее! — кивнул я и пошагал вслед за лекарем.

Видимо, это и есть Разумовский. Но, раз уж даже у местного главного лекаря маны не хватило… Видимо, совсем худо Кораблёву.

Мы забежали в просторную комнату. На широкой двуспальной кровати лежал истощённый мужчина. Его дыхание ослабевало с каждой секундой.

— Для начала артерии мозга ему расширьте! А дальше что-нибудь придумаем, — велел мне Разумовский. — Надо выиграть время.

Я потянулся к своей магии и в ужасе осознал, что её больше нет. Чаши пусты. Видимо, всё истратил на борьбу с некротикой и охотниками за головами.

Но я обещал Ивану Сергеевичу, что довезу его брата до Хопёрска. Да и позориться перед Разумовским не хочется. И ведь даже тонометра с запасом магии нет! Оставил его Синицину для окончания регистрации.

А ведь есть и другой способ. Если трактат Асклепия не лжёт, я могу заполнить себя магией. Достаточно только заключить контракт с самой лекарской силой.

Похоже, этот момент всё-таки настал. Чтобы и дальше спасать людей и бороться с некротикой, я должен принять для себя новый путь.

Я сделал глубокий вдох, а затем мысленно прочёл слова клятвы лекаря.

В моей голове пронеслись три основные заповеди клятвы лекаря.

Спасать больных, продвигать лекарское дело, уничтожать некротику.

Я не был уверен, получится ли дать эту клятву без трактата Асклепия в руках, но интуиция подсказывала, что книга — лишь путеводитель. Контракт заключается между магом и его силами.

И уже через пару секунду я почувствовал невообразимые изменения в своём теле. Меня переполнило лекарской силой, витки зажглись, а грудь вспыхнула, будто в ней разлилось пламя. Но мне было не больно. Скорее наоборот — это ощущение было истинным наслаждением.

Как и я предполагал, чаша заполнилась маной до краёв. Лекарская сила потекла по виткам. Сначала по первому, затем по второму…

По третьему!

За несколько секунд у меня вырос третий лекарский виток. Однако обратный так и остался один. Очевидно, клятва лекаря никак не влияет на повреждающую силу.

— Что… Что это сейчас было? Вы почувствовали, господин Мечников? — спросил меня ошарашенный Разумовский. — Будто… Будто рядом с нами только что прошёл могущественный лекарь.

Даже Александр Иванович почувствовал, как я принял клятву. Хорошо, что он воспринимает меня, как новичка. У него даже мысли не возникло, что пронёсшаяся по госпиталю магическая аура зародилась во мне.

— Нет, я ничего не заметил, — солгал я. — Давайте лучше приступим к лечению.

Я быстро положил правую руку на лоб Лаврентия Сергеевича Кораблёва и выпустил из себя магию, нацеленную на сосуды его головного мозга.

И поначалу даже не почувствовал, что моя чаша потеряла хотя бы один процент маны. Лишь когда я закончил восстанавливать кровоток в черепе пациента, небольшое количество магии всё же исчерпал.

— А теперь нужно… — попытался высказать своё мнение Разумовский.

— Александр Иванович, расскажите, почему ухудшилось его состояние? — перебил его я. — Попробуем решить проблему совместными усилиями. Уж вдвоём-то мы до истины докопаемся.

— Алексей Александрович, дело в том, что он в целом сильно ослаб, похудел. В последние несколько месяцев господин Кораблёв мучился от жуткой одышки. Право, даже находиться рядом с ним было трудно. Поймите меня правильно, опыт у меня уже большой — я всяких пациентов повидал. Привык видеть боль и страдания. Но с этим мужчиной всё совсем не так, как я привык видеть…

— Иван Сергеевич вкратце обрисовал мне ситуацию. Сказал, что вы даже вызывали патологоанатомов проводить вскрытие при жизни. И… Нашли какое-то живое существо? — решил спросить я.

Разумовский побледнел, услышав напоминание об этом открытии.

— Алексей Александрович, вам доводилось сталкиваться с паразитами? Особенно — с магическими? — поинтересовался он.

Мне тут же вспомнился Токс.

— Ещё как приходилось, — кивнул я. — Имел дело с мана-клещами.

— Так вот, ничего общего у этой твари с любым паразитом, известным лекарскому миру, нет! — заявил он. — Я попытался извлечь его, отсоединить от дыхательной системы. Но при любом контакте с лекарской магией он начинает расти.

Любопытно… Выходит, не так уж и всесильна эта магия, если не знаешь, с чем имеешь дело. Хотя мне пока сложно представить, что за паразит может расти из-за применения лекарской магии. На того же Токса ещё до того, как он стал моим питомцем, эта магия не действовала. Мне тогда пришлось убить его обратным витком, чтобы спасти пациента. Но одно дело — не действовать, и совсем другое — вызывать рост и ухудшение состояния больного.

Прежде чем продолжить разговор, я убедился, что состояние Кораблёва стабилизировалось. Видимо, Разумовский уже перепробовал всё, что можно, а когда догадался о проблеме с мозговым кровообращением — мана закончилась.

— На что похоже это существо, Александр Иванович? — поинтересовался я.

— Хм, — прищурился он. — А вы очень любознательный лекарь, мне это нравится. Наши столичные коллеги не сильно напрягались с расспросами. Я отправил им пару писем, но они, можно сказать, проигнорировали всё, что я пытался до них донести. Кстати, я преподаю в нашем Саратовском университете, но вас совсем не помню…

— Видимо, потому, что я и сам — столичный лекарь, — усмехнулся я. — Судьба занесла меня в Хопёрск.

— Даже не знаю, радоваться мне за вас или сочувствовать, — вздохнул Разумовский. — Так или иначе, пока что состояние Кораблёва стабилизировалось. Подозреваю, что через полчаса или час он сможет прийти в себя. А пока что пройдёмте в мой кабинет. Я покажу вам, как выглядит это существо. Пока Лаврентия Сергеевича вскрывали, я его зарисовал.