Отец подмигнул детям правым глазом.

Помпея Голуборогая

На совете шести старых лошадей с легкой щетиной на мордах присутствовал сэр Галахад Рыжегрив. Они обсуждали сложившуюся ситуацию в стране.

– Эти твари лезут отовсюду, нападают на деревни, губят всех без разбору, – спокойно говорил старый крестьянин с черной гривой. – Можно ли считать это войной?

Остальные старики слушали умудренного годами Гарри Угольгрива.

– Нет, я назову это бедствие не войной, а истреблением! Эти твари – гоблины – хотят нас истребить, – все согласно промычали. – Но вот вопрос, зачем? Что движет ими? Точнее, кто?

Галахад никак не реагировал на речи старого коня, его задачей было наблюдать и передавать услышанное королю. Это еще одно поручение для рыцаря Ордена Жанны Великой: присутствовать на советах старейшин деревень, не подконтрольных герцогам и королю. Таких всего три.

– Именно нам нужно это выяснить! – произнес Угольгрив. – Король просит нас отправить лучших следопытов и разыскать логово тварей!

Вот чем примечательны такие деревни. Живущие в них отличные охотники, привыкшие полагаться только на себя, – настоящие партизаны и глубоко преданы правителю по одной простой причине: он дал им свободу выбора. А когда тебе дают право решать, ты начинаешь любить того, кто дал тебе это право.

– Я взял на себя смелость, господа, и приготовил отряд лучших охотников, чтобы те отправились на поиски. Но от вас мне нужно официальное согласие!

– Мы согласны с вашим решением, – утвердительно кивнул чубарый конь. – Но взамен мы хотели бы попросить Его Величество помочь с охраной нашей деревни.

– Король уже выслал нам оружие, – утвердительно кивнул Угольгрив. – Оно прибыло вместе с сэром Галахадом Рыжегривом, – старец указал копытом на рыцаря.

Старейшины одобрительно заржали.

– В таком случае мы одобряем ваше решение, Гарри Угольгрив, – произнес чубарый конь.

Совет начал расходиться. Но у Галахада осталось дело. Его захотели принять Угольгрив и Роджер Белогрив, тот чубарый конь. Эти двое – незаменимые чиновники в деревенских советах. И что им понадобилось от рыцаря? Неужели хотят его подкупить, это на них не похоже. Арон бывал в этой деревне и рассказывал Галахаду, что ее жители, несмотря на простоту, честны и благородны. Когда Адам Буланогрив предал орден рыцарей и пошел против Генриха, жители этой деревни одними из первых поддержали правителя. Стоило им завидеть бежевый плащ, как носившего его неминуемо встречал град стрел и камней.

Галахад жалел, что Арона нет рядом. Он был лучшим среди них, а теперь по какой-то причине сторонится всех. И ничто не может заставить Рыцаря без Хозяина вернуться к друзьям! Галахад опечаленно склонил голову.

– Милорд! Мы готовы с вами поговорить, – произнес Угольгрив.

Галахад кивнул.

Они вышли из круглого пиршественного зала, который чаще использовался для совещаний, чем для пиров. Это был большой деревянный дом с символами белых ветвистых рогов. Такие знамена украшали каждый дом совета в свободной деревне.

Когда Галахад в сопровождении старейшин появился на улице, над их головами заблистали огненные вспышки. Да какие! Оранжевые, перламутровые, розовые, голубые, с искрящимися зарницами, озаряющими ночное небо буйством красок. Галахаду это напомнило сияние южной части Зеленоземья над Асгардским Пиком.

– У вас какой-то праздник? – с интересом спросил он.

– Нет, милорд, не совсем, – ответил старейшина Роджер с некой осторожностью.

– Это колдун-кудесник устроил очередной фейерверк, милорд, – пояснил Угольгрив.

Галахад с изумлением наблюдал за необычным искусством. Таких красок он не видел никогда. Даже Чарльз способен создать лишь небольшие огни, но не может заставить гореть все небо.

– Воистину этому кудеснику нет равных в своем ремесле, – восхитился сэр Рыжегрив, шагая за старейшинами и не отрывая взора от чудесной волшбы.

На красочном небосводе неожиданно появились силуэты лошадей бордовых, розовых, зеленых оттенков. Гордые копытные скакали под облаками и весело резвились.

У Галахада челюсть отпала от такого великого таланта.

– Мы тоже впечатлились в первый раз, милорд, – отозвался Угольгрив.

– Впечатлиться – это слишком мягкое слово для подобного представления…

Рыцарю послышался чей-то кобылий голос… сладкий, нежный и переменчивый. Он наполнял собой улицы деревни, и каждый мирный житель, проходивший мимо, застывал на месте от восхищения приятной мелодией:

И воины вместе армией идут

До земель вражеских дойдут!

Там в беспределе и грабежах

Злодеи вершили суд впотьмах!

И один закон они признавали:

Все чужое добро они отбирали!

Но грабежам и беспределу конец!

Пришел за разбойниками жнец

В доспехах с заветным мечом.

Прошла героиня напролом

И лично голову врагу срубила,

Бедных крестьян освободила!

Когда песня закончилась, в душе Галахада воцарилось чувство достатка и радости. Ему подумалось, что сейчас он поскачет куда-то вдаль вершить ратные подвиги, лишь бы снова услышать этот чудесный голос.

– Возможно, вы правы, – Угольгрив оторвал сэра Рыжегрива от грез. – Впечатлиться – слишком мягкое слово.

Радужные переливы с огнями продолжали сиять на небосводе, и Галахад вместе с чиновниками дошли до старой, но комфортной хижины. Внутри была всего одна комната с камином, стульями, столом и кладовкой с напитками.

– Садитесь, милорд, – Роджер Белогрив предложил стул для гостя.

Галахад присел.

– Хороший дом, уютный, – подметил он.

– Это гостевой дом, милорд, – отозвался Гарри Угольгрив, наливая в хрустальные бокалы сидр. – В нем останавливаются знатные особы вроде Рыцаря из Народа.

– Арон здесь был?

– Сегодня нет, – ответил Белогрив. – Я говорю про тот день, когда совет обсуждал предательство сэра Адама.

Галахад опечалился. Неужели Арону совсем на него плевать? Возможно. Иначе почему он так легко расстался со званием рыцаря и теперь ни в какую не хочет возвращаться. Рыжегрив от злости скрипнул зубами.

Угольгрив подсел с подносом, на котором стояли три бокала и графин с сидром.

– Угощайтесь, милорд.

Галахад поблагодарил.

– Так о чем вы хотели поговорить, старейшины? – спросил он, отпив из бокала.

– Мы просим вас помочь с нашим кудесником, – без церемоний ответил Угольгрив.

– Простите, но я не шут! – произнес оскорбленный Галахад.

– Нет, вы не поняли, – успокоил Роджер. – Мы просим вас убедить кудесника уйти из нашего селения.

Сэр Рыжегрив был, мягко говоря, обескуражен.

– Просить уйти такого мастера из деревни?

– Да, милорд, мы знаем, странная просьба. Но послушайте… Этот кудесник, как бы вам объяснить… Не такой.

– Не такой? – Галахад скептически ухмыльнулся. Что за предрассудки к чародеям-лошадям?

– Да, не такой, – повторил Роджер Белогрив. – Понимаете, в нем есть некая чужеродность нашему миру, укладу и политике.

– Колдуны все такие, старейшина, – возразил Галахад с иронией. – Я видел как минимум двух магов, что были чужды нашему миру. И могу сказать, что сегодня они говорят, мол, небо на рассвете багровое, как знамение войны, а завтра с радостью сообщают о знамении победы, хотя небо все такого же цвета, что и вчера.

– Мы понимаем ваше недоверие, милорд, но это не то же самое, – терпеливо объяснил Белогрив. – Дело в том, что кудесник хоть и лошадь, но он не лошадь.

– У вас серьезные предрассудки, старейшина, – отзывался рыцарь.

– Ладно, милорд, идите и сами посмотрите, тогда поймете, о чем мы вам тут болтаем, – заявил Гарри Угольгрив.

Но Галахад покачал головой:

– Простите, но мне надо возвращаться в Столицу, – рыцарь встал из-за стола. – Как вы сами заявили, грядет истребление, и я нужен королю.