— В общем… — наконец, приказывает она, выныривая из своих тяжёлых мыслей. — Поболтай с Орловым, узнай, как можно больше подробностей… Я такую статью забабахаю, Нью Йорк Таймс отдыхать будет… — уверенно заключает она, гордо выпячивая подбородок. — А с Мотиным уж как-нибудь сама справлюсь, не захочет печатать, выложу в интернете… Пусть кусает локти…

— Хорошо… — спорить с Майкой себе дороже. С детства уж если она что-то решила, ничто, и никто не отвернёт её от выбранного пути. Пожалуй, преуспел в этом только Енин, но и с ним история тёмная… — Выспрошу у Орлова все подробности и передам тебе в лучшем виде! — рапортую я, важно кивая, и отшучиваюсь, — Не забудь упомянуть обо мне в речи на вручении «Золотого пера»…

— Всенепременно… — накинув на себя вуаль официоза, строго отвечает Майя, но резкий крик сына заставляет её слететь с рыжей головы, вернув на лицо прежнее недовольство серой обыденностью. — Мне пора…

— Митюше привет… — успеваю улыбнуться я, перед тем как подруга сбрасывает звонок.

Итак, задача ясна — узнать у Орлова подробности моего неудавшегося похищения.

Вопрос один: «Как поймать вольную птицу?»…

Однако искать его не приходится. Отправившись вечером на ужин, я наталкиваюсь на высокую фигуру моего спасителя, который больше не делает вид, что мы незнакомы и далеки.

— Привет… — слегка улыбается он, внимательно осматривая меня с ног до головы. — Как самочувствие?

— Привет… — отчего-то смущаясь, еле слышно бормочу я. — Вполне себе сносно, от дурманящей гадости ни следа… — «лишь только мысли о тебе» хочется добавить мне, но я благоразумно прикусываю язык.

— Звонили из полиции… — неожиданно ошарашивает меня Орлов. — Им нужны твои показания… Думал, обойдемся без этого, но, видимо, никак… — пожимает он плечами.

— Конечно… — удивленно выдыхаю я, — куда и во сколько?

— Завтра в десять. Я отвезу тебя… — предлагает он, серьёзно смотря на меня, — если ты, конечно, не против…

— Если тебя это не затруднит… — неуверенно отвечаю я, — буду только рада…

— Тогда завтра в девять жду тебя в холле… — довольно улыбаясь тягуче произносит мой, видимо, уже бывший враг.

— Хорошо… По правде сказать, — выпаливаю я резко, — мне нужно с тобой поговорить. Задание Майки… — пожимаю я плечами, оправдываясь.

— Сейчас? — удивленно вскидывает он чёрную бровь.

— До завтра терпит… — отрицательно качаю я головой.

— Я заинтригован… — ухмыляется Орлов, но его прерывает, летящая по коридору Гизем…

— Миша бей, Миша бей… — верещит она, словно потерпевшая.

— До завтра! — кривится он, спеша навстречу нервничающей работнице.

— Пока… — задумчиво тяну я, буравя его отдаляющуюся спину, но одёрнув себя, всё-таки бреду в ресторан на ужин.

***

Турецкий полицейский участок мало чем отличается от российских… По крайней мере от тех, что я видела по телевизору, ибо бывать мне в них за всю свою жизнь, к счастью, не приходилось. Хмурый мужчина на входе, сверившись с нашими документами, кивая, разрешает нам двигаться дальше, и я плыву за уверенно-шагающим Орловым, внимательно слушая его наставления.

— Просто расскажи, как всё было… Переводчик там будет, — добавляет он, предвосхищая мой вопрос.

— А ты? — неожиданно вылетает у меня.

— Мне нельзя, таков порядок… — пожимает важный птиц плечами, слегка улыбнувшись. — Я буду ждать тебя здесь, — останавливается он перед обшарпанной дверью с турецкими буквами посередине. — Смелей… — видя мою нерешительность, подталкивает он меня ко входу, и я, бросив последний взгляд на его лицо, стучусь и наигранно смело вхожу в небольшое помещение, пропитанное горьким запахом кофе.

Весь рассказ о моих злоключениях занимает от силы минут семь, я стараюсь не упустить ни малейших деталей, но они, кажется, никого не интересуют. Переводчик умело выполняет свою работу, по крайней мере, насколько могу судить я, человек практически незнакомый с турецким языком.

— Простите… — слегка смущаясь, решаю я задать мучающий меня вопрос, едва все мои показания находят своё отражение на бумаге. — Могу ли я увидеться с Нат… с Кариной… Ну обвиняемой так сказать… — сбивчиво стараюсь я донести свою мысль до переводчика.

Согласный кивок турецкого дознавателя заставляет меня испытать лёгкое волнение, и я неуверенно поднимаюсь вслед за ним.

— Я скоро… — успокаиваю я Орлова, который в непонимании смотрит на нас, едва мы показываемся из открывшейся двери сурового кабинета. — Потом объясню… — на ходу отмахиваюсь я от его вопросов и спешу за широкой спиной турецкого блюстителя правопорядка.

— Привет… — еле слышно бормочу я, когда провожатый кивком указывает мне на нужную камеру.

На небольшой деревянной лавке, подогнув под себя одну ногу, восседает моя «подруга». Взгляд её задумчив и расфокусирован, однако моё приветствие будто бы выдёргивает девушку из некого подобия транса.

— Ппфф… — фыркает она недовольно, скривившись будто увидела мёртвую крысу. — Чего приперлась?

— Почему? — выпаливаю я то, что не давало мне покоя всю сегодняшнюю ночь, — почему я?

— Я уж ненароком подумала, что ты интересуешься, почему я этим занимаюсь… А ты вон оно что… Эгоисточка… — неприятно ухмыляется Лженаталья, — Ну, что тебе сказать?!…

— Правду…

— Правду… — качает она головой, повторяя за мной. — Не собиралась я тебя в оборот брать, — подумав несколько мгновений зло выпаливает она. — Моделька одна на примете была: и молодая, и мордашка смазливая… Неделю её обрабатывала… Да дура с крючка сорвалась, любовь у неё, видите ли, разыгралась… — кривится Карина, и едва ли не сплёвывает на пол, однако под строгим взором полицейского резко передумывает. — А тут ты неприкаянная… Стоишь вся такая восторженная и одухотворенная, в общем, бери пока тёпленькая… Ну я не будь дурой и взяла, на любой товар купец найдётся… — подмигивает она мне нагло и добавляет, — но чуяла я, что проблем с тобой не оберёшься, нужно было слушать свою интуицию, кретинка…

— Рассуждаешь так, будто не людьми торгуешь, а бананами… — не выдерживаю я, с презрением смотря на бывшую приятельницу.

«И как я раньше не замечала, насколько холодны и неприятны её глаза?!» — крутится в голове тихий вопрос.

— Если бы бананы приносили столько денег, я бы с удовольствием втюхивала их на базаре… — глумливо тянет она, качая головой. — Да только одними бананами, знаешь ли, сыт не будешь…

— Зато за бананы в тюрьме гнить не придётся… — устав от неприятного разговора, собираюсь уходить я.

— Пфф… Чушь… — равнодушно отмахивается от моих слов Псевдонаташа. — Ты думаешь я здесь надолго?! Не впервой… — издевательски улыбается она мне и я, киваю полицейскому, сигнализируя, что наш разговор завершён.

— Представляешь??? Так и сказала… — возмущаюсь я в машине Орлова, когда мы едем обратно в отель. — Не впервой…

— Об этом не переживай… — успокаивает меня он, останавливаясь на светофоре. — У меня есть знакомый в полиции, уж он точно все силы приложит, чтобы этого не случилось. Да и огласку этому делу дадим, не открутится…

— Кстати об огласке… — вспоминаю я наказ лучшей подруги, — Майка приказала мне допросить тебя с пристрастием о моём неудавшемся похищении… Она журналист, загорелась идей осветить эту историю, дабы никто более не попадался на эту удочку… — поясняю я сбивчиво, видя непонимание в глазах пернатого.

— Может тогда по кофе… — показывает он пальцем на неяркую вывеску местной кофейни. — Место отличное…

— Давай… — соглашаюсь я и Орлов резко сворачивает на небольшую парковку, зажатую меж двух каменных многоэтажных зданий.

Припарковав свою тайоту, Орлов открывает мне дверь и приглашающим жестом указывает на деревянную вывеску местного аналога Старбакса.

— Прошу…

— Спасибо! — спрыгиваю я с высокого порожка его внедорожника, игнорируя протянутую Орловым руку. Всё-таки довериться ему полностью пока не могу, даже в таких мелочах.

Сделав вид, что не заметил моего пренебрежения, Михаил ведёт меня внутрь уютного помещения.