«Почему-то ужасно хочется, чтобы этот зазнавшийся птиц увидел меня в объятиях другого и … и что?» — недоуменно одёргивая я саму себя, резко останавливаясь, — «Зачем я всё это творю?!».

Ответы так и не рождаются в моём утопающем в алкоголе сознании, либо же я просто не хочу их знать…

— Давай здесь… — улыбаюсь я озадаченному Керему, который в замешательстве от резкой остановки на середине пути, буравит меня ничего не понимающим взглядом.

«Танцевать возле Орлова, какая глупость…» — рассуждаю я мысленно, медленно покачиваясь под нежную мелодию.

«Взбредёт же в голову… Слава Богу одумалась», — кидаю я быстрый взгляд на Орловскую спину, что находится от нас на достаточном отдалении.

«Веду себя как малолетняя влюблённая дурочка…» — веду я мысленный диалог с самой собой, вспоминая, сколько таких же нелогичных, демонстративных проявлений влюбленности видела у своих юных учениц.

«Влюблённости???!!!» — цепляюсь я за колючее слово, споткнувшись о свою же ногу.

— Чёрт! — выпаливаю я, тяжело вздыхая. — Не может быть!

— О чем ты? — заинтересованно улыбается Керем, не сводя с меня чёрного взгляда.

— Не важно… — отмахиваюсь я, — задумалась…

— Надеюсь обо мне? — горячий взор турецкого донжуана, заставляет толпы мурашек кочевать по моему телу.

— Конечно… — смущённо откашливаюсь я, — о ком же еще думать во время танца, как не о своём партнёре?!

— Ты права! Танец как секс, когда каждый думает о партнёре, получается феерия…

— Эмм… — не нахожусь я с ответом, отчаянно краснея, — откуда вы с Омером так хорошо знаете русский? — стараюсь я увести разговор с щекотливой темы, которая, честно сказать, меня слегка нервирует.

— Рабочая необходимость… — шепчет он мне на ухо, и я ужасно хочу отстраниться от очень притягательного, но отчего-то начинающего меня раздражать турка.

— Я устала… — стараясь скрыть своё недовольство, бормочу я. — Вернёмся к ребятам…

— Желание дамы… — галантно возвращает он меня за стол, бросая странный взгляд на мило воркующую парочку.

Танец слегка разгоняет моё алкогольное помешательство, возвращая нотки природной серьёзности. Опускаю взгляд на часы и с ужасом осознаю, что время неумолимо катиться к рассвету.

— Ничего себе… — бормочу я ошеломленно, — мне уже пора…

— Да ладно… — отмахивается Наташа, оторвавшись от своего кавалера. — Один раз живём…

— Да нет, правда… Поздно уже, то есть рано… — путаюсь я, — пойду, а вы оставайтесь, дорогу я помню… — отчаянно стараюсь припомнить наш с Натальей недолгий маршрут от отеля.

— Прекрати… — одёргивает меня Керем, — настоящий мужчина никогда не отпустит девушка одну ночью… Я провожу тебя…

— Не стоит… — стараюсь отмахнуться я от него.

Мысль о возращении в отель в компании нового знакомого отчего-то мне совсем не нравится.

— Не обсуждается! — уверенно отрезает он, сжав мою руку. — Это воспитание!

— Пропустим по стаканчику на дорожку… — неожиданно выпаливает Наташа. — На ход ноги так сказать…

— Мне уже хватит… — морщусь я, отрицательно качая головой, которая начинает противно ныть.

— Да, прекрати… — хитро тянет подруга, подзывая к себе официанта и называя ему какие-то замысловатые наименования. — За приятное знакомство нужно выпить! — строго смотрит она на меня, убеждая в своей правоте. — Мы с Омером, пожалуй, с Вами пойдём. От громкой музыки уже голова трещит…

— Как скажешь, моя королева… — целует ей руку ухажёр, и я стараюсь скрыть своё веселье от подобного обращения к приятельнице.

— Ну если только немного… — наконец, соглашаюсь я, буравя взглядом небольшие стопки с белой жидкостью, живо принесённые официантом.

— А много тебе никто и не предлагает! — смеётся приятельница, разом опрокидывая в себя содержимое рюмки.

— Если не хочешь… — неожиданно притягивает меня к себе Керем, — не пей. Не каждый способен столько в себя вливать…

— За знакомство… — пожимаю я плечами, отстраняясь от мужчины и повторяю то, что минутой назад проделала подруга.

Легкая кокосовая сладость оседает на языке, и я стараюсь ощутить полный вкус напитка, но ядовитая горечь не даёт мне этого сделать.

— А что это было? — недоуменно спрашиваю я у Натальи.

— Не важно… — отмахивается она от меня, копаясь в своей сумке.

Понимая, что перед выходом следует расплатиться, я тянусь к своей сумочке, но та упорно не желает оказаться в моих руках.

Едва ли не падая со стула, пытаясь дотянуться до своего маленького клатча, я отчаянно моргаю, пытаясь сфокусировать расплывающийся взгляд на поймавшем меня Кереме.

Сделать это не выходит, окружающее пространство размывается и кружится вокруг меня с бешенной скоростью, неоновые полосы то и дело вспыхивают перед глазами, заставляя меня щуриться и пытаться прикрыть их руками.

— Что-то мне… — деревянный язык не слушается, а слова тонут в глубине погружающегося в кисельный мрак сознания.

— Пойдём… — будто сквозь толщу воды слышу я любезный голос Керема. — Перебрала слегка, провожу до отеля…

С задержкой доплывают до меня фразы мужчины, видимо, из разговора с кем-то неизвестным.

Постепенно показная нежность сходит на нет, делая его объятия всё грубее и требовательнее. Таща моё вяло сопротивляющееся тело в неизвестном направлении, Керем что-то недовольно выговаривает кому-то на турецком языке, ответа, однако, я не слышу.

Лёгкий щелчок открывшейся двери подсказывает мне, что мы поравнялись с машиной, в которую Керем не церемонясь меня впихивает. Красная лампочка тревоги, что едва заметно мерцала в одурманенном сознании, начинает отчаянно вибрировать, заставляя меня неуклюже сопротивляться. Все мои попытки выбраться не приносят ни малейшего результата, ощущаю себя подобно мухе, застрявшей в липкой медовой сладости, которая как бы ни старалась, обречена на провал.

— Пусти! — хочу закричать я во всю силу лёгких, но лишь сиплый шёпот вырывается из саднящего горла.

— Заткнись! — зло выплёвывает турок и отвешивает мне звонкую пощёчину.

Боли не чувствую, но голова с силой откидывается назад, заставляя меня испуганно охнуть.

— Не хочу… — едва слышно хнычу я, приподнимаясь и стараясь выбраться из машины, но жесткие руки вновь и вновь возвращают мои ноги в салон авто.

— Ты глухой?! — неожиданно раздаётся откуда-то сверху, и я ощущаю свободу от грубо запихивающих меня в салон автомобиля рук.

В непонимании стараюсь подняться, но сильнейшее головокружение опрокидывает меня на кожаную обивку сидения…

Стараясь побороть накатывающую волну тошноты, пропускаю момент, когда свежий воздух наполняет лёгкие, а удушающий сладостью запах салона оказывается позади.

Дикая ярость в тёмных глазах — последнее, что я вижу перед тем, как окунуться в пучину безмолвия…

Выплываю из тёмного мрака урывками. То и дело пытаюсь открыть слипшиеся глаза, но те отчаянно не желают подчиняться. Голова трещит будто кто-то с ненавистью ударяет адским молотком по темечку.

— И что теперь? — доносится до меня испуганный женский шёпот.

— Всё улажу… — еле слышно цедит мужчина, и я, растратив последние силы на разбор их тихого разговора, вновь погружаюсь в спасительную тишину.

Следующее пробуждение уже более приятное. Пульсирующая головная боль осталась в прошлом, сознание относительно свежо и способно мыслить здраво. Глаза с небольшим усилием, но всё же приоткрываются, и я изучающе обвожу окружающее меня пространство взглядом, который неожиданно натыкается на сидящую возле моей постели симпатичную девушку.

«Кажется именно она была в тот вечер в компании Орлова…» — озаряет меня, и я непонимающе пялюсь на неё словно баран на новые ворота.

— Привет! — видя моё замешательство, мило улыбается мне незнакомка, и из моего горла вырывается не то крик, не то стон, который пугает меня саму, что уж говорить об окружающих.

«Воронье карканье на фоне этого покажется нежной мелодией…» — лихо пролетает в моём мозгу мысль, и я жадно пью из поднесенного девушкой стакана.