— Подарок-то привез?.. — бубнила я, собирая в голове свою лживую мозаику.

— Не поверишь, привез. Это, кстати, я тоже больше для тебя покупал, — ткнул он носом на смартфон.

Рядом с Тишей на кровать опустилась маленькая коробочка с аккуратным красным бантом.

— Очень интересно.

— Дома посмотришь, — рычал Тихомир. — Можешь выбросить, я не обижусь.

Я махом забрала коробку, пока он ее сам в окно не вышвырнул. Так-то парень, который этот подарок готовил, очень меня любил! Да и моей сопливой истории эта деталь будет очень кстати.

Скажи я правду, мать еще себя винить начнет за этот треклятый сарафан, и, вероятнее всего, родителей Тиши тоже привлекут к разбирательству, ведь ситуация вообще не шуточная, и станет только хуже.

— Давай мы никому об этом не расскажем…

Парень опустил голову:

— Уверна?

— Да. Мы вроде бы как разобрались. Скажем просто, что погуляли, да расстались. Благо, помолвиться не успели.

— Согласен. Так будет лучше.

— И завязывай с этой ерундой! — крутанула я пальцем, намекая на его чумную голову.

— Завяжу! Как-нибудь…

Яркое солнце слепило, водопадами света врываясь в широкие окна факультетской мастерской. Мы всей группой расселись кто где и старались лишний раз не смотреть на благоухающую всевозможными заговорами красно-желтую стопку на раскройном столе. Наконец-то это вышивальческое приключение закончилось. Половина чуть не свалилась в очередную депрессию, Ольгу вообще хотелось прибить, потому что все ее “я сама” в итоге обернулись: “Мила! Мать перемать! Я нихрена не успеваю!”

Мы закончили свою вышивку последними, но нам хоть переделывать не пришлось, а у некоторых шитье начало меркнуть уже после пары примерок, ведь не все в команде отличались верой. Нам еще с внушаемым Вадимом повезло, которому теперь все средства хороши, хоть гороскоп, хоть пожелание удачи, лишь бы контракт заполучить, а с остальными Белогор проводил такие сеансы духотерапии, что институтская управа его уже на работу просветителем зовет. Это ж надо, до народного вуза эти бездушные веяния докатились!

Завтра начинается чемпионат, и все очень удачно складывается, потому что у “Золотого валька” открывается второй пункт приемки, и пока новых постоянных сотрудников не отстажируют, мне наверняка перепадет немало смен для подработки. Когда Илья только позвонил, я думала его сотрудницы меня проклянут, но на деле гнев сменился милостью стоило всего дважды выйти на подмогу. А там началось, то дети болеют, то отпуск нужен, то уйти пораньше, а тут Милослава, которая никогда не отказывается, — подружка на века! Хотя мне нравилось торчать в прачечной чуть не сутками. Мне теперь вообще все нравилось, кроме безделья, потому что стоило хоть на мгновение расслабиться, как я начинала сгорать от стыда. Наверное, можно и в следующем месяце у Третьяка генералку забрать, чтобы валиться с ног даже по выходным.

Дверь в мастерскую распахнулась:

— Всем привет! — заорал Вадик.

Я уронила голову на руки. Наконец-то!

— Опаздываете, — причитала Есения, сверля Белогора своими колючими глазками.

— Прости, Еся, тренер увлекся! — прикрикнул капитан, стаскивая свою алую рубаху на ходу. — Ну-с, посмотрим!

— Только аккуратно! — прикрикнула Ольга и строго уставилась на Вадима.

Парень напрягся и даже улыбаться перестал. Посвящение княжны в вышивальщицы прошло успешно, ведь стоило ей один раз заметить, как шитье теряет свою благодать прямо на глазах, она вступила в наш клуб “Идите к черту со своими заказами”, хотя до этого искренне не понимала, почему никто из нас не хочет монетизировать навыки. Душу свою бесполезно растрачивать не самое приятное занятие, поэтому вышивать за деньги никто из нас не планировал. Благо, на третьем курсе шитья практически не останется, будет больше теории, черчения и проектирования. И повезло же в техникум не пойти!

Парни переоделись, но посмотреть на себя мы им не дали, и даже заранее завесили здесь все зеркала тряпками. Пусть только попробуют к концу чемпионата хоть половину мощности растерять, хрен им, а не новая форма в следующем году!

— Во сколько у нас там завтра, — зарылась Ольга в расписание матчей. — Три часа?

— Да. Белогор, что с деканатом? — уточняла староста.

— Нормально, я уладил. У вас там Станиславовна, она не против.

Я потупилась. Отмена наших пар из-за матчей виделась мне страшнее кошмара, и я до последнего верила, что преподаватели пошлют нас к чертям, но теперь этот кошмар сбылся, и я готова была разныться от ужаса. Опять эти клюшки, снег, треск, и не самые приятные воспоминания.

— Мила, — толкнула меня Ольга локтем и дернула бровками. — Да ладно тебе, мы уже смирились.

— Попробуй тут не смириться! — захохотал Вадим. — Такая рожа виноватая, что аж я сейчас заплачу.

— Ладно тебе убиваться, Милослава, — сказал Борис. — Мы ж все понимаем, никто тебя не осуждает.

— Вот-вот, — кивнул мне Белогор. — Передавай привет! И на финале встретимся!

Я кивнула и вымученно улыбнулась. И почему так сложно признаться?.. Дождусь этого самого финала, чтобы Тихомир им сам сказал, что мы расстались уже сто лет как, и буду краснеть еще больше. Я несколько раз порывалась рассказать об этом подругам, уж Ольга от Вадика скрыть ничего не может, а там и все бы знали, но прошел уже месяц, а я до сих пор “влюбленная предательница”.

В преддверии чемпионата у Тихомира наверняка тренировки каждый день, и никого не удивило, что он ко мне не ездит. Олег и вообще сменил гнев на милость, когда принял нашу временную разлуку за ответственность перед командой и товарищами. Пусть он теперь ждет не дождется встречи, а с расспросами о нем даже не лезет. Никто не лезет, потому что думают, что я безумно скучаю, вот и хватаюсь за все подряд, лишь бы не грустить!

Я закусила рясны и старалась громко не рычать. Уже миллион раз порывалась ему написать или позвонить, но палец все время зависал над экраном и не двигался, сколько бы я не истерила. И ведь что сложного?! Мы все же не чужие люди, даже целовались, можно было хоть спросить, как у меня дела, и рассказать, что он там своим про нас наплел: я его бросила, он меня, или мы обоюдно разбежались, когда поняли, что это “не судьба”…

Тогда расстались и слова друг другу не сказали, но оно и не удивительно, я могла думать только, что родителями наплести, и совсем не планировала завираться по самое горло, но в итоге стоило переступить порог дома, как все принялись яростно защищать “влюбленную дуру” от нападков одного разъяренного медведя, и скажи я тогда, что мы расстались, подставила бы всех сердобольных защитников. Когда мама про “судьбоносный сарафан” опять вспомнила, язык вообще к зубам прирос. Обидно было до слез, что настолько почитаемая ею семейная реликвия сработала совсем не так, как ей бы того хотелось. Я еще обещала, что наш род на мне не сложится, а сама всю череду “счастливых совпадений” прервала. Все этот придурошный пророк виноват!

Надеюсь, что пусть Тихомир телефон и ради меня купил, пользуется им до сих пор, ведь собирался же завязывать с этой суеверной зависимостью. Сейчас только и получалось успокаивать себя, что ему это всяк на пользу пойдет, и пусть не судьбоносная любовь, а всем нам было полезно окунуться в это приключение. Может, он во вкус вошел, и уже себе другую подружку завел?.. При таком раскладе мне вообще будет проще простого, — бедная несчастная брошенка, а он неверная сволочь. Лучше не сочинишь, ведь пока все думают, что завтра я поеду с Молотами на первый матч серии в финансово-юридическую академию, и как повезло, что туда посторонних не пускают, и я смогу этим оправдаться хотя бы перед родными, которым Дан и без меня расписание матчей достал.

— Мила, идем? — окликнула меня княжна.

Я глянула на часы.

— Сегодня без меня, я в “Валек” обещала зайти. Нужно расписание обсудить.

Ольга нахмурилась:

— Чет ты туда зачастила…

— Не начинай, Ольга.