Я присела и стукнула брюнетку по ноге:

— Дай мне чистую спецификаю.

Девушка сунула мне второй лист и уставилась.

— Я бы так не рисковал, — посмеиваясь сказал парень на кассе.

— Что у вас тут… Ох ты! Какая красота! — эхом пронеслось по всему залу.

Я задрала голову. К кассе подошла начальница и прижав ладони к щекам восторженно таращилась на наряд перед моим лицом. Ей бы на кафтан Лучезара Казимировича посмотреть, вот где слов не подобрать. Здесь от одной носки уже часть оберегов померкла, если продавать собрались, придется скидывать в цене чуть не половину.

Я подобралась. Не время оплакивать чьи-то вышивальчнские потуги, ничего не поделать, время такое.

— Записывай, — опять стукнула я девушку по ноге и сверилась с листком. — Первая графа, шелк-шармез восемьдесят процентов, добавки, ацетат пять, тенсел пятнадцать.

Брюнетка усмехнулась:

— А говорили стопроцентный шелк…

— Восемьдесят, это очень хорошо, иначе с таким обвесом, — дернула я наузы. — Он бы пополз. Дальше, подклад, таль-хлопок сто процентов. Третья графа, декор. Нити золото, шелк сто процентов, нити изумруд шелк семьдесят, вискоза тридцать. Нити окантовки конопля сто процентов, — я бегло глянула на брюнетку, которая молча кивала и быстро чиркала на листке состав этого произведения искусства.

— Дальше…

— Пояс, пятая графа. Шелк-атлас пятьдесят процентов, вискоза пятьдесят процентов. Камни, девятая графа. Жемчуг акоя, жемчуг южного моря, тиятянский жемчуг, жемчуг мело, — я запнулась, пересчитала изумруды и продолжила перечисление.

Да это платье стоит пятьдесят моих сарафанов. Мело то где нашли? У нас одна жемчужина на весь курс, мы ее только что не облизывали, хотя за всех даже сказать не возьмусь, а тут их аж четыре! Мне почему-то всегда казалось, что люди, которые носят подобные вещи, сами в прачечную не ходят. Я глянула на руки брюнетки. Кольца нет. Секретарша?..

После такого свои сарафаны доставать как-то стремно.

— Оценочная стоимость, — мычала я. — Шитье потухло на тридцать процентов, но любви не коснулось, больше честолюбия и здоровья, так что навскидку пятьсот пятьдесят три тысячи, плюс пояс и самоцветы еще двести двадцать пять. Пометь в рекомендациях, валек только березовый, без тиснения и рун, чистый, иначе благословение слетит. Щелоки без отдушек, конопля их не любит, наплечники лучше отпороть, там пластиковые вставки, может фон верха испортить.

Я встала. Брюнетка шмякнула громкую точку, схватила платье и огляделась:

— Теперь мне можно без очереди в “крайнюю правую”?! — рявкнула она в ошарашенные лица столпившихся над нами всех троих ряженых руководителей.

Ну точно одна семья! Неужели мы с Треней и мамой вместе тоже смотримся так мило?..

Мужчина в камзоле любезно указал ей рукой не сводя с меня глаз.

— Сочтемся, — шикнула мне девушка и резво начала пробираться в другой конец стойки.

Обязательно.

Я стащила ручку, уложила листок на сумку и подвинула чемодан. Раз уж мои познания их так впечатлили, может еще скидка перепадет? С таким комплектом будет нелишне.

— Ты откуда так в тканях разбираешься?.. — шепнул кассир.

— Я учусь. На технолога семантиста шитой продукции, материаловедение на отлично, — бубнила я.

Стойка у кассы с грохотом распахнулась.

Колосок схватил мой чемодан, куртку и затащил все это внутрь, напрочь игнорируя мой перепуганный взгляд.

— Иди-ка сюда, — схватил он меня под руку и заволок вслед за пожитками, стойка опустилась обратно. Парень взял чемодан за ручку и подкинул. — Здесь минимум на пятнадцать тысяч. Мало, но тяжело, значит шитье, камни и наверняка шерстяной сарафан. А значит плюс пять, плюс три за шлифовку, иначе тебя бы здесь не было, плюс щелоки и полированные колотушки. Я прав?

Я кивнула. Бухгалтер, он и в элитной прачке бухгалтер.

— Значит так, — кивнула женщина. — Будет бесплатно за три часа работы. Помощь нам сегодня пригодится. Тем более такая! — хлопнула она в ладоши.

Бесплатно?.. Серьезно?!

Я осмотрелась.

— Ч-что делать?

— Вот все то же самое, что ты только что делала!

На шею опустился форменный фартук, и хозяйка быстро повязала его прям поверх моей алой туники. Да таким палец в рот не клади! Бизнес развращает, ни стыда, ни совести, это я не понаслышке знаю. У Олега всего лишь пасека, и тот злой вечно, как собака, а здесь и местечко по кошернее. Может на подработку устроиться?.. Так-то на свадьбу пора копить.

Меня пристроили рядом с кассой.

— Следующий! — прикрикнула женщина, указывая на меня рукой, и быстро умотала обратно на свое место.

Передо мной на стойку опустился пиджак с рунными пуговицами. Я попятилась и испуганно обернулась на парня, который закатывал рукава своей белой рубахи и таращился на меня в ответ. Я вообще-то не работала еще в своей жизни, неужели не очевидно?! Маме надо было хоть позвонить, они же меня ждут, так-то сочельник. С другой стороны почти двадцать пять тысяч за три часа даже отец не заработает. Да и дома сейчас такая толпа, что здесь все равно что рай. Как раз детей уложат, а там и я подъеду.

— Смотри, — уложил кассир передо мной лист спецификации, когда наконец-то сообразил дать хоть какую-то инструкцию. — Нам нужна оценка для страховки, камни и основной состав, расписывать благословения полностью нет смысла, как и смотреть на ярлыки, но я думаю, ты и так в курсе. Потом прям в чехле туда, на склад, — указал он на дверь за нашей спиной.

Я кивнула.

— Проверяют перед чисткой? — на всякий случай уточнила я.

— Конечно, но сама понимаешь, там у нас не дипломированные технологи.

Я опять кивнула.

Мужчина передо мной недовольно хмурился и нетерпеливо постукивал пальцами по стойке. Наверное, лучше не говорить ему, что пуговицы пластиковые, и толку от этих оберегов, как от солнечных очков в ночи. Ну хоть шерсти добавили, почти как на ярлыке обещали. Три процента, вместо тридцати. Я усмехнулась, быстро заполнила таблицу и передала ее на кассу, для чего даже оборачиваться не пришлось.

Конвейер заработал. А я еще сокрушалась насчет своей бесполезной специальности. Может тоже в бизнес податься? Оценщиком, например. Хотя за такое мне быстро голову какой-нибудь представитель масс-маркета свернет. Составить ребяткам конкуренцию и разобраться в процессах чистки? Но для это придется еще техникум кончать, может к курсу четвертому послабления начнутся, и на это время найдется?

Интересно, и как Тихомир относится к деловым женщинам?

Вроде платить за булочки мне не позволил, но про очелье все же заикнулся, а ведь стоит оно куда дороже шапки.

Волосы безжалостно нападали на лицо, я шмыгнула к сумке и вытащила оттуда рабочий шитой платок. Все три сотрудницы были в форменных белых фартучках и хлопковых голубоватых рубахах в пол, на головах голубые кокошники-гребни, и если бы не ряженое руководство, моя инородность бросалась бы в глаза. Но я сегодня тоже нарядная, ведь до последнего верила, что Тихомир попрощаться перед праздниками заедет…

Я собрала волосы и повязала платок. Так-то лучше! Хорошо стойка высокая, и никто не видит этого фартучка, который для моего наряда слишком уж короткий. Как горничная.

Телефон зазвонил спустя полчаса, я извинилась перед клиентом вполне себе искренне, но все равно заслужила парочку проклятий. И ведь не предъявишь же, что если бы не я, торчать ему тут еще лишний час!

Я присела под стойку:

— Мам, я занята, не теряй, буду поздно.

— Ты где?

— Я еще в прачечной, у них тут завал, попросили помочь… С оценкой.

Мама охнула:

— Правда что ли?! За скидку?

Я подняла глаза на кассира, который был занят расчетом очередного клиента, и прижала трубку поближе ко рту:

— Бес-плат-но…

— Во дела! Тогда можно сейчас отец еще пару шалей привезет?

— Пока, мам.

Лучше б не говорила, ведь в хозяйстве лучше скидок только бесплатно! И совсем не волнует, что дочь в Карачун через весь город одна потащится?