А пока надо ждать, оберегая свой драгоценный груз здесь, на этой военной базе – частичке великой Японии!

Шли годы, и вскоре Окада потерял им счёт. У него была вода, еда и цель жизни – дождаться тех, кто дал ему это поручение и передать им груз. Он не посмел вскрыть пакет и не знал, что в нём находится. Лейтенант ел, спал, читал книги, которые были в библиотеке базы. Сначала прочёл простые комиксы и детективы, потом перешёл к более серьёзным книгам, в том числе и поэзии. Особенно полюбил старинные пятистишия-та́нка:

Выходил охотиться, беря с собой карабин из арсенала базы. Убив ещё одного медведя, не стал оставлять его хищникам, а перетащил жир, печень и часть мяса к себе. Каждый день выходил утром на галерейку, осматривал окрестности. Иногда замечал на горизонте дым или силуэт корабля, но с каждым годом всё меньше придавал этому значения.

Изредка к острову приближался катер пограничников, скорее всего, это были русские. Они подходили, не скрываясь, иногда просто шли вдоль береговой линии, иногда высаживались на остров. Реже появлялись контрабандисты. Они шли на тихом ходу, с опаской, высаживались ненадолго, что-то делали своё, потом уходили. Хотя среди них Окада разглядел в мощный бинокль японцев, он не давал о себе знать. Лейтенант ждал только японскую армию во главе с генералом Ямадзаки и не мог рисковать, доверившись контрабандистам.

Нашёл главный вход под галереей, разблокировал его, но почти не пользовался, предпочитал ходить запасным ходом, которым и попал сюда, тщательно запирая его изнутри. Он улетел из Маньчжурии уже после объявления капитуляции, но свято верил в то, что его страна возродится, за ним приедут и всё будет, как прежде. Ничто не смущало его душу, только тело давало о себе знать болями и недугами. Благодаря здоровому образу жизни и спокойствию духа, он дожил до глубоко преклонных лет, но не знал их точного количества.

С каждым днём всё труднее стало выходить наружу, и вскоре Окада понял, что время его истекло. Он нашёл сумку с пакетом, переложил на видное место, и хотел было снова улечься на свою койку, как вдруг подумал, что когда его найдут, генерал Ямадзаки не сможет войти внутрь. Ему и в голову не приходило, что тот гораздо старше него, и если даже не погиб тогда, то давно уже умер своей смертью.

Лейтенант прошёл к дальнему входу, отпер внутренний засов и чуть-чуть приоткрыл стальную дверь. Свои наверняка знают про этот ход и смогут зайти внутрь, враги запасного хода не найдут, а главные ворота открыть у них не получится.

Потом девяностотрёхлетний лейтенант Сэберо Окада приковылял в свою каморку, улёгся на койку и блаженно вздохнул. Он не нарушил присяги, честно ждал много лет. И не его вина, что за ним не пришли. Он выполнил свой долг.

Сэберо ещё раз глубоко вздохнул, закрыл глаза и забылся в лёгкой, нежной, как цветущая сакура, дрёме.

Веня Киреев блаженствовал. Подошла к концу эпопея поиска работы – выматывающей беготни по агентствам и собеседованиям, ответов на звонки, их ожидание, получения нелепых писем на почту и многого другого. Молодой специалист без опыта работы не особо-то и был кому нужен, но с другой стороны, диплом с отличием и хорошие рекомендации тоже чего-то стоили.

Поэтому совсем уж недостойные предложения отбраковывались, однако и планку слишком высоко Веня не поднимал. В конце концов, после всех переговоров и раздумий осталось два места, где готовы были взять молодого специалиста Киреева. В первом из них предлагали стартовую зарплату в сорок тысяч, но контора была шумная, начальница взбалмошная, да и ехать с двумя пересадками на метро пришлось бы часа два утром, и столько же вечером.

Другой офис находился через три станции подземки плюс пятнадцать минут пешком, спокойствие и железную дисциплину обеспечивал шеф из военных, видавший виды, уверенный в себе бывший полковник, но больше тридцати пяти не обещали. Правда, намекали на неплохие премиальные по результатам работы, но насколько это соответствовало действительности, кто знает…

В общем, на выходных они с Лерчиком всё обсудят, и в понедельник он отправится на новую работу. Веня отключил приём звонков с неизвестного номера, за Танюшкой он пойдёт к пяти часам, никто ему пока не нужен, и можно поваляться на диване под старую комедию с Луи де Фюнесом и припасённую парочку бутылок пива.

С понедельника он становится главным кормильцем, работать придётся не так как раньше, а с утра до вечера, поэтому сегодня и решил устроить себе «прощальный гастроль», как говорила его бабушка. Что ж, для кого-то разгулом является ресторан, казино, мальчишник на природе, а для их небогатого быта и пиво под «Большую прогулку» вполне сойдёт.

Веня стал закрывать вкладки на ноутбуке, и вдруг увидел новое входящее письмо, которого ещё пять минут назад не было. Подумал немного, стоит ли открывать – адрес незнакомый, скорее всего, снова предложение работы Незаменимым Пахарем в конторе «Ух» за двадцать тысяч в месяц.

Однако, увидев имя отправителя – господина Хирото Кимура, удивился не на шутку. В иностранные компании он резюме не посылал, а мысль о том, что представители японского бизнеса следили за его учёбой и начали борьбу за гениального специалиста, отмёл сразу – он всё же был реалистом.

Его любимая (без всяких кавычек!) супруга ещё бы полчаса гадала и строила предположения, но Веня был мужчиной и следовал мужской логике. Он просто открыл письмо, и с возрастающим недоумением прочитал:

«Многоуважаемый господин Вениамин Киреев!

По нашим данным, Вы являетесь дальним потомком Киреева Савелия Андреевича, журналиста, а Ваша супруга Валерия – Горчакова Николая Алексеевича, офицера Русской Армии. Если это действительно так, я приглашаю Вас для обсуждения деталей, связанных с их интеллектуальным наследством, а также некоторых предложений материального характера.

Если Вы соблаговолите принять моё предложение, прошу ответить на данный адрес электронной почты, либо по телефону, указанному на сайте, ссылка на который имеется в приложении.

С глубоким почтением, господин Кимура Хирото.»

Дальше шли какие-то иероглифы, потом указания на звания и титулы господина Хирото: писатель, профессор, глава некоей корпорации, а также его адрес в Токио. Сначала Веня решил, что это розыгрыш, но потом оставил эту мысль: об их предках никто из друзей не знал, а темой розыгрыша от его весёлых товарищей, скорее всего, стало бы липовое приглашение на работу в концерн уровня «Тойоты».

Да и сайт внушал доверие. Правда, всё там было на японском и английском, но имя Хирото Кимура, написанное латиницей, он разобрал. С фотографии на него смотрел типичный, по его представлениям, японец: среднего возраста, с непроницаемым желтоватым лицом, на котором, однако, помещалась дежурная европейская улыбка. Короткий седоватый ёжик, очки в тонкой оправе, тёмно-синий костюм с белой рубашкой и галстуком.