Рядом в огненной вспышке появился стальной напёрсток длиной с палец. Внутри лезвия, снаружи перо. Инструмент для письма кровью.

- Ты просто заберёшь моё тело! - фыркнул Кобра, глядя на пергамент из кожи разумных. - И душу!

- Твоя душа и так моя, Кобра, - засмеялся Иистир. - Мои знания, мои силы, мой язык; всё это и так прошло через тебя. Сегодня мы сотворим формальность; мой дар будет с тобой, пока ты будешь со мной, связанный контрактом. Пиши. Имя. Это выгодно тебе, Кобра.

Кобра, тяжело дыша озоном, смотрел исподлобья то на дьявола, то на контракт. Он обдумывал, и ему это было крайне тяжело. Иистир же никуда не спешил, но подсказал протеже верный вариант.

Одно движение рукой, и крышу Исследователя покрыла иллюзия, словно та стала стеклянной. Там, в стальной кабине сверкали в унисон молниям магические круги иномирского бездельника и инфернальные потоки энергии рогатой изгнанницы - лишённой амбиций и господ камбионши, не знающей, что делать со своей жизнью.

Лапа с белым, вымоченным в крови оперением высовывалась из разрыва в радио, пытаясь расширить его и просунуть вторую лапу и дотянуться до Голди. Если демон сорвёт её с руля, машина на всей скорости уйдёт в неуправляемый занос. Тогда останавливать демона будет некому; маги наверняка потеряют концентрацию. Да и они вряд ли уже куда-нибудь доедут.

Камбионша сбросила свою магию и кинулась вручную запихивать демона назад в разрыв; демон-сова начала двигаться немного активнее. Заговоры дружков Кобры оказывали небольшой эффект.

- Кажется, время на исходе, Кобра. Стоит демону протянуть лапу ещё чуть-чуть, и её стальной клюв порвёт их на лоскуты, словно тряпки.

Очередная молния ударила совсем рядом, моментально вырастив стеклянное дерево по левому борту Исследователя. Голубым блеснула магическая защита, раскалившись от касательного удара молнии.

Полуэльфийка-киборг заметно осела, магический выброс закоротил её импланты. Машину немного занесло, но она удержала Исследователь. На водительское место полез бесполезный человек, на чьих руках кровь и машинное масло; демон расцарапал ему плечо, пока тот пролезал мимо, выталкивая старуху и перехватывая руль.

Кобра с трудом удержался, распластавшись на крыше, когда массивный Исследователь тряхнуло.

- Тик-так, тик-так, … - этим ритмом Иистир отсекал молнии, что взблёскивали позади него. - Они умрут, Кобра. Потом умрёшь ты. Потом весь этот гадский песок станет безжизненным пеклом, выжженным ослепительным светом фанатиков. Ты хочешь этого?

- Нет! - крикнул Кобра, сжимаясь от очередной молнии, порвавшей темноту высоко в небе и разошедшейся оглушительным громом.

- Тогда подписывай контракт. Мне нужно твоё имя, Марк!

И тот всё же протянул руку к напёрстку-перу. Иистир широко улыбнулся; момент был великолепен: молнии сверкали, напёрсток сам наделся Кобре на указательный палец и лезвиями вонзился в плоть, пустив кровь. Кобра зажмурился.

- Вот так, мой протеже. Подписывай и знай: я был тебе другом всё это время, но ты сам навлёк это на себя. Если я не могу тебе доверять, то мне придётся тебя контролировать.

“И герой отчаянный, сжав свою отвагу в кулак, подскочил и ударил дьявола в самое сердце длинным когтем, и залился светом демон… Нет, у Кобры на такое не хватит духу. Тут я нужен ему как воздух. Он подпишет контракт и будет стыдиться этого. Этой рукой он перечеркнёт все свои мысленные упражнения, и всё же я знаю, как давить, как вминать его ногой в пол, заставляя быть тем, кем мне нужно. Пусть себя не винит; искатель не может всюду преуспевать и всех побеждать. Порой он встречает силы выше себя”.

И Марк вжал свой палец в пергамент из человеческой кожи, собственной кровью выводя имя из четырёх букв так быстро, как мог, будто пытался пластырь оторвать, но устройство не давало ему писать быстро.Кобре приходилось выводить каждую букву, пока его друзья боролись за свои жизни. Каждую. Букву.

Когда все буквы были расставлены по местам, контракт свернулся и вспыхнул пламенем, исчезнув. Иистир с лёгкостью вдохнул полной грудью. Воздух показался ему чистым, свежим, полным победы… И новой силы от по праву принадлежащей ему души. Той единственной за долгое-долгое время, когда он ими не обладал. Теперь всё как надо. Теперь всё будет по-другому.

Кобра сжался от боли, символы начали прорезаться у него над сердцем, формируя инфернальную магическую печать. Она станет практически незаметным шрамом, но вечным напоминанием, кому он служит.

- Теперь ты не забудешь этот урок, - ухмыльнулся Иистир и повернулся к нему спиной. - Ступай. Спасай наши инструменты из пожара, слуга. Они пригодятся нам для того, чтобы одолеть Озуму.

И Кобра, скрежеща зубами от злости, тихо, словно побитая змея, в которой закончилась ярость, пополз вниз. Униженный, поставленный на своё место.

Иистир довольно почувствовал ветер на своей коже, власть ощутилась удовольствием. Более крепкой хваткой над ситуацией, что до этого выскальзывала из рук.

Теперь всё будет правильно.

***

Демон рвался в реальность; его когти пытались достать Ворчуна, пока тот, вжимаясь влево, всё равно продолжал рулить, борясь с погодой.

Исследователь въехал в зону аномалии. Камни и песок под его колёсами плыли ему поперёк, словно текущая вода, подгоняемая неизвестными ветрами по кругу, словно воронка. Настоящее море песка, со своими штормовыми валами.

Ворчун прикинул курс, подправил его; машину, которую чуть трясло от песчаных волн, стало подгонять. Он отжал газ, пытаясь уловить момент, чтобы выскочить из песковорота, как увидел вдалеке, вне аномалии, загоревшийся сигнальный фальшфейер.

Тот пылал ярким красным светом подальше от белых вспышек молний и оттого был чётко виден. Демон тянул к Ворчуну свои когти, разодрав часть сиденья, но так и не смог дотянуться до водителя, что сосредоточенно вел Исследователь.

Эвелина боролась рядом, пытаясь запихнуть обратно в разрыв перистую лапу, и била демона в стальной зубастый клюв, который тот уже показывал из разрыва, что несмотря на всю магию, становился только шире.

- Я не могу его удержать! - крикнул Алекс.

- Посмотрим, как ему на вкус серебро, - хмыкнула Голди, перезарядила пистолеты и, найдя удобную позицию, начала в упор разряжать их в открытую демоническую пасть.

От выстрелов в закрытом пространстве у всех заложило уши, но Голди не останавливалась, высаживая в демона всё что у неё было.

Неизвестно, что именно сыграло: то, что Алекс потерял концентрацию, может то, что Эвелина испугалась получить шальную пулю и отпрянула, а может демон разозлился, получив с десяток серебряных пуль. Но он всунулся в кабину совиной мордой, чей клюв перекручивался, то выворачиваясь полотнищем острых зубов, то вновь сворачиваясь в клюв.

Демоническая сова просунула обе свои лапы, каждая больше головы Эвелины, уцепилась и начала подтягивать остальные конечности, что вырываясь из чёрного пространства, стали лезть вперёд ещё быстрее, пользуясь ошеломлением защитников.

Пистолеты глухо щёлкнули, отстреляв боезапас. Средь оглушительной тишины со звоном и отдалённым громом на пол упали два отстрелянных магазина, и с щелчком задвинулись два новых, но демон лишь на секунду замер, принимая пули, а после начал лезть ещё яростнее, визжа и проклиная.

Его невероятно большие чёрные глаза с красными маленькими точками взирали на мир, вселяя в душу холод. Пернатой лапой он откинул камбионшу в сторону и, издав пронзительный клич, когтями стал разрывать сковывающий его магический круг, словно тонкую сеточку.

Ворчун пересёкся взглядом с созданием, что с мясным хрустом повернулось к нему, полностью сменив положение своей головы.

Оно широко, словно в улыбке, раскрыло клюв с бездонной чёрной глоткой, из которой разило гнилостью и холодной кровью. У Ворчуна застыло дыхание; демон потянулся лапами, ухватился за кресло когтями.

«Вот она, смерть».

Внутри кабины внезапно померк свет, оставив лишь сумеречные очертания, освещаемые молниями, полетели перья, лязгнул металл.