Она внезапно схватила оба тесака и, подняв, ударила ими в силовое поле, да так, что поле прогнулось и завибрировало.

- Живо! Ты не сможешь меня удерживать вечно! – рыкнула она разъярённо.

Голди глубоко вдохнула несколько раз, переглянулась с Отто. Тот показал головой Хэнку, чтобы тот отправился назад. Кахаширка отвернулась от них и начала отдавать приказы помощникам.

- Если бы ты мог сделать маленькую щёлочку, я расстреляла бы эту стерву, - храбрясь, улыбнулась Голди, показав зубы.

- Боюсь, они тоже к этому готовы, мисс Голди. Ничего, у меня есть план. Эй! - крикнул он на ту сторону. - Если вы останетесь здесь, я сначала ослеплю вас, а потом мои друзья вас расстреляют. У нас много времени на подготовку и достаточно оружия. – Отто обернулся к Голди. - Более того, мисс Голди, я видел, у нас есть и в задней части тяжёлые пулемёты? Прошу, изрешетите им средства для отступления.

Голди широко улыбнулась. Руга оскалила зубы.

- О нет, ты не успеешь! - рыкнула она, а потом приказала своим. - Вы двое, сторожить проход! Убейте их всех! Умнику отстрелите руки и ноги! Хочу повесить его смазливую рожу на капот.

После чего рванула наперегонки наружу, с грацией горной реки и грохотом грузовика оттолкнув забравшегося внутрь Исследователя очередного рейдера, искажённого дьявольскими чертами.

***

Внутри вскипало море. Оно двигало её через втыкающиеся в тело стеклянные кусочки, через гудящую в голове бурю, через вечный грозовой шторм, заставший их под утро.

Руга защитила лучших, пожертвовав половиной остальных, и эта жертва напрасно таяла; элемент неожиданности уходил с каждой секундой, что не могло оставить её равнодушной. Она никогда не отпускала свою добычу до этого и сейчас не собиралась.

По спине ёрзал подвешенный тяжеленный пулемёт, плотно прижатый к могучему телу. Она увидела, как небольшая башенка на корме Искателя чуть приподнялась, готовая к стрельбе, повернулась с металлическим перестуком.

Руга напрыгнула сверху; пулемёты засверкали вспышками, но она не была на линии огня. Она силой ухватила один из дёргающихся пулемётных стволов, сверкающий убийственными вспышками, подняла, борясь с могущественной отдачей, и вонзила один из тесаков в бойницу под ним.

Наёмница внизу, за стеклом, посмотрела непонимающе, пытаясь опустить стволы, чтобы нацелится хоть на что-то, кроме гремящих грозовых небес, но тщетно; стволы не опускались, и с каждой попыткой тесак входил лишь глубже, мешая движению.

Беловласая полуэльфийка что-то крикнула Руге, но та только жестоко улыбнулась. Золотой глаз забегал на сконфуженном старушечьем лице; это жертва ещё не понимала, что лебёдочная цепь уже наброшена на шею. Осталось только нажать на газ.

Руга стащила со спины пулемёт, передёрнула затвор и, крепко перехватив, с диким криком зажала спусковой крючок. Пулемёт задёргался в руках, как жукозаяц “ногами”, пытаясь вырваться из хватки, пока выплёвывал одну за другой пули очередь.

Бронированное стекло со стальной сеткой сначала побелело от входящих пуль; гильзы падали и прямо в воздухе отлетали в сторону, сдутые потоками штормового ветра, обжигая грубую кожу, если задевали её. Пулемёт перегревался от песка. В белёсом перемолотом стекле показались брызги внутреннего стеклянного геля, наёмница кинулась в проход, спасаясь от скорого вторжения.

Дикая иномирская машинка глухо хряснула, её красный ствол зашипел, как задушенная змея. Руга в ярости швырнула заклинивший пулемёт в стекло, и его остатки обвалились внутрь башенки. Бесполезное ненадёжное оружие силой её броска проломило остатки крыши, создав сравнительно небольшую дыру, в которой всё ещё торчали стеклянные куски.

Боевой поезд на колёсах, названный “Исследователем”, вдруг дёрнулся и тронулся, словно раненый жук. Не вставая на дыбы, он рванул вперёд, разбрасывая колёсами камни. Руга, потеряв равновесие, только успела схватиться за задранные стволы пулемётов башенки и чудом устояла на ногах. Неловко ступив, она по колено провалилась одним сапогом в проделанную дыру. Баллистический гель казался горячим, словно только что расплавленный воск.

Опираясь о пулемётные стволы, она вытащила ногу, но только для того, чтобы начать обламывать края, делая проход больше, однако стекло плохо поддавалось. Слух полностью её покинул, когда рядом ударило около двенадцати молний; они били бесперебойно, в разные участки, и каждая из них невероятно гремела, рискуя вонзиться прямо в них.

Под очередным ударом кусок стекла рухнул вниз. Машины рейдеров, оставшиеся в защитном поле, сейчас увидели, куда рванул Исследователь, завелись, засверкали в буре фарами и постарались не отстать. Беглецы - глупцы. Если они и выберутся из бури, то снаружи будет только больше преследователей.

Три хлопка; Руга сжала зубы, чувствуя, как металл прожёг плоть в спине, дробя кости. Пули застряли среди позвонков, заставив её дёрнуться, но чтобы убить, дрянного дьявольского оружия с порохом достаточно не будет.

Она почувствовала позади ударную вибрацию, прошедшую по поверхности Исследователя и, повернувшись, сразу же заблокировала удар, но Гурхрам тут же ударил её лбом в переносицу, заставил оступиться, опёршись о пулемётные стволы. Она жестоко улыбнулась, чувствуя, как стекала по лицу сукровица, становясь мягким костяным наростом.

- Вот ты где, старший братец… Ты заставил себя ждать.

***

Экипаж проснулся в панике; нападение случилось внезапно ранним утром, пока все спали, истощённые и нуждающиеся в отдыхе. Вместо завтрака Молчун вкусил лишь песка и собственного адреналина.

Руга сделала правильно, как и должна была, кроме одного: она рискнула и отправилась прямо в бурю, не дожидаясь, пока беглецы выберутся наружу. Что вообще её могло толкнуть так поступить?

Голди с ужасом (и возможно восхищением) рассказывала о кахаширке, что поднимала вверх стреляющие пулемёты, держа их руками за стволы, и о том как без страха высаживала содержимое своего пулемёта в пуленепробиваемое стекло.

Сжав пистолет зубами, Молчун рванул наружу, переступая через оглушённых рейдеров и невзирая на чертыхания Ворчуна, который клял треклятый мир и Отто Ина за то, что мы все позволили рвачу оказаться в нашем свинарнике и выгнали его чудом, когда тот уже обмакнул свои жвалы в кровь.

Поход в бурю был билетом в один конец, однако все в этом поезде вышли бы на последней остановке раньше, если бы он не уговорил “кондуктора”. Тем не менее, он всё равно собирался вернуться живым.

Песок забивался меж костяными наростами, пальцы скрежетали по стали, цепляясь за поручни. Летящий песок и осколки сожжённого стекла высекали искры из стального корпуса Исследователя. Вспышки молний слепили сквозь дневную бурю, выращивая стеклянные деревья тут и там, а после разбивая их на осколки. Машина бесстрашно катила сквозь камни и движущийся песок, перемалывая его колёсами.

Взобравшись наверх, Молчун достал из зубов пистолет и щёлкнул предохранителем. Сквозь бурю Ругу было почти не разглядеть, но несмотря ни на что, она удержалась на крыше заднего вагона. Она уцепилась в задранные вверх стволы пулемётов и ногой упорно разбивала крышу башенки. Машину дёрнуло, одна из молний ударила близ них, запустив и сразу же перегрузив включенные щиты.

Раз - и - два, три выстрела в спину.

Она замерла, дёрнулась, собирая силы. Нельзя было дать ей оправиться; Молчун откинул руку с пистолетом, чтобы удержать равновесие. К чёрту оружие, оно уже сделало свою работу.

Несколько ударов, Руга заблокировала первый выпад, но Молчун сразу же треснул её головой, заставил отступить.

- Вот где ты, старший братец… Ты заставил себя ждать.

Снова включился щит, и волна песка пролетела над ними, раскрыв её улыбку. Сукровица текла по её переносице.

Руга резко оттолкнулась, сделала скачок, полный ярости и злобы. Тесак в её руках, но Молчун спокоен; шаг в обход, блок, два крепких удара в спину, и он почувствовал, как его костяшки окрасились её кровью. Она охнула и дёрнула за цепь тесака. Молчун, предвидя это, уже переступил через неё и занял более устойчивую позицию.