– Нет, Яра… Ты не права. За это время вы с Дэвоном кардинально изменили мое отношение к некромантам. Я не скажу, что теперь спокойно отношусь к проявлениям тьмы. Но ты мне дороже, чем вынашиваемая годами неприязнь. Я это хотел сказать… И вот еще, – он подался вперед, обхватил мое лицо ладонями и поцеловал, очень целомудренно, но так, что сомнений не осталось, я ему больше чем подчиненная или друг. – Прости, я не должен был этого делать, – отпрянул он от меня и испарился из комнаты так быстро, что я даже сказать ничего не успела.

Под маской доброй мне не спрятать

Как ночь безлунная нутро

Во мне темнеет я несу же

Добро

Уснуть после такого поведения мужчины было очень тяжело. Одна часть меня порывалась пойти-таки к нему и затребовать или продолжения банкета, или выяснения отношений. А другая всеми силами пыталась удержать в собственной постели, говоря, что так у местных точно не принято, и он скорее напугается моего порыва. Вот и металась я в сомнениях, пока не заглянула ко мне Мартина и, не добившись внятного ответа, не вызвала Саймона. Тот примчался с кружкой чая с молоком. И какой-то установкой похожей на радиомагнитолу… Ну даже не знаю, начала прошлого века, наверное. Я такие только в фильмах видела. Но звук из нее лился на удивление чистый, и под что-то вроде Шнитке я в итоге отключилась.

А утром… Утром было очень неловко, что мне, что Нейтону, и, глядя на то, как ухмылялся Дэвон, наше смущение было явно заметно невооруженным взглядом. И друг точно о чем-то догадывался. Я же тихо пообещала себе поговорить с Нейтоном и расставить все точки над «и». Вообще, как он посмел, поцеловать меня и сбежать? А ведь именно из-за этих мыслей я сегодня надела максимально откровенное платье. Если его можно было так назвать, конечно. Но Элвин моему выбору очень порадовался, и унесся из моей спальни, приговаривая: «Наконец-то я сделал из нее настоящую женщину». Вот если бы он был человеком, а не скелетом, его слова можно было бы понять превратно.

– Ты сегодня замечательно выглядишь, Яра. Кого собираешься поразить?

– Пока не решила, Белчера или Тейта, или обоих, но не знаю в какой очередности, – хмыкнула я и искоса посмотрела на Нейтона, тот невозмутимо пил чай. Вот же… Аристократ несчастный! – Думаю, посоветуюсь с Либремом. Все же в интригах он больший мастер, чем я.

– Но идея накрутить Тейта пришла тебе, а не ему, – подал голос Нейтон. Он был одет во вчерашнее, но заботливо очищенное и выглаженное костлявыми, поэтому вряд ли кто-нибудь в Бюро смог бы предположить, что Эттвуд ночевал не дома.

Вот только не думаю, что это кого-то вообще волновало, ведь мы приехали раньше, чем все остальные. И если о похождениях Авеля мы хотя бы предполагали, то отсутствие двух наших «подозреваемых» напрягало. Броу позвонил через час, после того, как мы пришли в Бюро. Коротко сказал, что ночью случился инцидент, и пообещал, что они оба вернуться до обеда. Мужчина сказал, мужчина сделал. Вернулись.

Оказалось, что они уже за полночь «провожали» Эмили Тейлор до дома, и к ней начал приставать какой-то мужик. Когда он стал слишком активным, они его скрутили, но притащили в отделение Бернса. Мужик оказался племянником кого-то из городского совета, и поэтому парни чуть сами не оказались за решеткой. До Эттвуда никто дозвониться не смог, поэтому разбирались своими силами. Ладно, дядя оказался в курсе не очень хороших привычек своего младшего родственника и коллеги отделались легким испугом.

– Этот гад, пока его старший не слышал, пообещал, что мы еще пожалеем, что так его подставили перед дядей. Представляете? – пожаловался Сток. – Типа, «телочка бы поломалась, а потом бы ей понравилось. И вообще бы он ее побрякушкой какой-нибудь отблагодарил. И все были бы без претензий. А теперь его ждут семейные проблемы из-за нас», гаденыш! – передразнил он представителя местной золотой молодежи. И если честно, в данном случае с Локуэлом я была согласна.

– Копии всех своих объяснительных сняли? – тяжело вздохнул Нейтон. – Давайте. Он посмотрел на фамилию. – А дядю его зовут не Грегори Фойерстин? – парни синхронно кивнули. – Тьма. Ладно, я сам с этим разберусь. А вы проверьте алиби этого любителя приключений на моменты смерти всех трех жертв. Вряд ли, конечно, он имеет к этому отношение, но все же убедиться нужно.

За всеми этими перипетиями я не успела заметить, как наступил обед, а следом за ним пришло время ехать в Алькарик. И новости о возможных связях банды через брата Джулиана Либрема не порадовали.

– Как хорошо, что вы держали в тайне, что владеете этой информацией. К сожалению, в подобных случаях мы обязаны доложить отделу внутренней безопасности, – куратор завис на секунду, а потом продолжил. – Но их присутствие может испортить нам всю игру… Так что, давайте попробуем придержать информацию, пока не продвинемся в своем деле?

Он, конечно, не столько спрашивал у меня, сколько ставил перед фактом, но я в любом случае была согласна. Внутренники перевернули бы все с ног на голову и вывернули бы наизнанку, оставив нас без ниточек, которые либо привели бы к убийце, либо к тем, кто покрывает банду. И зачем это нам? Вот вообще не нужно. Тем более мы уже в Алькарике и можем воспользоваться информацией в своих интересах.

Все же, мы решили вызвать первым Тейта, вдруг он что-нибудь про своего соратника поведает, а может вообще сдаст и подельников из стражи.

Охранники, услышав, кого мы требуем, сердито разворчались, что снова будем их гонять просто так. Но выбора у них не было. Тейта привели. Что же, выглядел он почти так, как на картинке в деле, хотя харизмы бумага не передает, а ему в ней не откажешь. Есть такие мужчины, и вроде знаешь, что он гад с мерзким характером и большим послужным списком, отрицательным, естественно, но все равно в его компании спина автоматически выпрямляется, а взгляд становится томным. Правда, когда он открывает рот, возникает еще желание свернуть ему шею. Но это все лирика. Тейт обладал яркой внешностью, плавными широкими жестами, невероятно заразительной улыбкой и тем самым тембром с хрипотцой, заводящим толпу фанаток у певцов и актеров. И все это вкупе с невероятной наглостью раньше помогало ему избегать наказания. Но не сейчас.

– Здравствуйте, – чего не отнять у Либрема, даже давя на преступника при допросе, он оставался невероятно вежливым. Вот его бы никогда, наверное, в превышении полномочий не могли обвинить. С другой стороны, это как в том анекдоте про «тыжедевочка», улыбку и розовый топор. – У нас есть к вам несколько вопросов. Вас зовут Горацио Тейт?

– А то ты не знаешь, друг, – ухмыльнулся тот и уставился на меня. – А ты та деваха, что спит со своим начальником? Хорошенькая, я бы тоже от такой не отказался. Удачно ты пристроился, друг. И почет, и телочка.

– Во-первых, я вам не друг, во-вторых это не «телочка», а префект, – спокойно заметил куратор и продолжил. – Какими работами вы занимались на складе, где вас взяли?

– Да ты о чем, друг? – проигнорировал его первые слова Тейт. – Я там случайно оказался! Шел мимо, слышу кто-то кричит, зашел, а там мужики телок в клетках держат, а тут магопредставление, ваши набежали. А я чего, сказали лежать, я и лег. А надо было бежать, домой.

– А лучше вообще в малознакомые места не заходить, не правда ли? – иронично произнес Либрем. – Можете не отпираться, вас опознали пострадавшие, как одного из тех, кто имел отношение к их похищению. Часть девушек попала в клетки именно благодаря вам.

– Да что же они… Я ничего не делал, они шли со мной добровольно!

– Конечно-конечно, а потом так же добровольно накачивались пыльцой, сидели в клетках и давали себя… Не при женщине будет сказано.

– Да ладно, чего ты ее не берешь иногда пожестче? – усмехнулся допрашиваемый. – Знаешь, чего стоят стоны, когда она отказывает, а ты все равно берешь то, что твое по праву? Как она сладко хрипит, когда ты сжимаешь ее горло или визжит, стоит ей пустить кровь? – говоря это, он смотрел не на Либрема, а мне в глаза.