Я даже представить боялся, что я могу опоздать, поэтому при виде желтых домов только ускорился, а у указанного здания влетел на тротуар, схватил пистоль и послал ее вперед. Мне нужно было знать обстановку, чтобы выйти с минимальными потерями, а лучше без них.

Старый дом, вероятно, когда-то радовал хозяев сочным зеленым цветом, но сейчас сквозь потрескавшуюся краску просвечивали серые каменные стены, которые весьма уныло вторили такого же оттенка небу. Заколоченные окна добавляли жути, но отсутствие пыли и смазанные петли на двери выдавали присутствие человека.

– Нейтон, – передо мной возникла Мартина. – Скорей, он, кажется, очухался. В подвал! За мной! – она полетела куда-то вправо, я рванул за ней вдогонку. Чуть кубарем не скатился по ступенькам, с ноги распахнул дверь и увидел, как на шатающихся ногах Бэркли уже дошел до пистолета Яры и даже успел к нему наклониться.

– Стой, а не то я буду стрелять! – выкрикнул я и направил на него пистоль.

– Ты даже не представляешь, кто она такая, Эттвуд. Она из другого мира. Она всем нам принесет несчастье, от нее нужно избавиться! – он говорил с таким убеждением, словно не бредил и не выдумывал на ходу, чтобы сбить с толку меня, а реально знал правду. – Брось, что ты знаешь обо мне? Я давно служу, у меня семья есть, а она? Девушка из ниоткуда. Да подумай сам!

– Отойди от пистолета, Бэркли, – я воздушной петлей зацепил Яриного «лебедя» и потянул к себе.

– Так ты знаешь… Это еще интереснее. Чем она тебя купила, а? Переспала с тобой? Что еще может обычная баба, такая как она? Убей ее, Эттвуд. Она опасна!

– А ты нет, Бэркли? Ты убил столько девушек. Стражей. Своих коллег! Чем были опасны они?

– Ничем. Я думал, что они это она, – пожал он плечами. – Но потом увидел ее и все понял.

– На колени, Бэркли, ты арестован в подозрении на убийство и покушении на убийство. И молись стихиям, чтобы она оказалась жива, – все во мне рвалось к ней, проверить ее состояние. Да просто обнять, прижать к себе, услышать, как бьется ее сердце. Но нужно было сначала обезвредить преступника. Сделать все по правилам. Да во тьму эти правила, если я могу потерять ее.

И он сам мне дал нарушить протокол, достав нож и кинувшись к Яре, тишину заброшенного дома разорвал выстрел. Бэркли рухнул как подкошенный, и даже мимолетного взгляда мне было достаточно, что бы понять – он мертв. Я же сел рядом с Ярой и притянул ее к себе. Она была холодной, ко лбу прилипли пряди, его покрыла испарина, а сердце ее практически выпрыгивало из груди. От моих прикосновений она на мгновенье пришла в себя, томный взгляд и прикушенная губа объяснили мне многое, и она подтвердила, прошептав: «пыльца». После ее глаза закатились и она отключилась.

Я, не сдвигаясь с места, сделал слепок помещения, потом поднял девушку на руки, подцепил воздушным щупом ее оружие и поместил его туда, где ему положено было быть. И пошел наверх, надеясь, что в наборе первой помощи есть хоть что-то, что сможет облегчить ее состояние.

Устроив ее на заднем сидении, я, под причитания Мартины, начала перебирать пузырьки. Даже не понимая, что именно мне нужно. Обычно просто промывают желудок и дают маленькими дозами капсикум, настой из жутко острого овоща, очень редко собственно используемого на куне, чаще в лекарских. Вот только я не знаю, сколько этот урод ей дал пыльцы, чтобы рассчитать, сколько этого капсикума надо.

– Да вот же, трифолиум! – заорала Мартина и ткнула на бутылку с розовым цветком. Такой обычно в полях растет, мед из него вкусный. – Им я обычно после королевских балов лечилась.

– Мартина, это не отравление алкоголем! – рассердился я за глупое сравнение.

– И что, главное, что я уверена – поможет! – бескомпромиссно заявила прабабка и прищурила полупрозрачные глаза. – Пои давай! Тут в дозировке точно не ошибешься. Хоть пять ложек влей, хуже не будет.

Я приподнял Яру и начал потихоньку вливать зелье. На третьей ложке ее лицо перестало быть белым. А на четвертой послышался шум. Это приехала подмога. Дэвон и его парни.

– Ты чего моих не взял? – с подозрением посмотрел я на него.

– Как не взял? Вон, секунд твой с Лешуком пошел в дом. Как она?

– Он пыльцой ее накормил. Сколько дал – не знаю. Если поднимешь и узнаешь, буду благодарен.

– Ты его убил? – из обеспокоенного Дэвон стал серьезным. – Нейтон, ты же знаешь, если это самосуд, то во время допроса всплывет и мало не покажется.

– Нет. Я бы сохранил ему жизнь, не смотря ни на что. Но он… Он знал, понимаешь? Знал, кто Яра такая! И пытался ее уничтожить ценой собственной жизни. И он эту цену заплатил.

– В смысле знал? – друг опешил от моего заявления и заозирался по сторонам, удостоверяясь, что нас никто не услышит. – Откуда? И кто он? Мы его знаем?

– Мне вот тоже интересно, но эта тайна нам откроется лишь, если очнется Яра, или ты поднимешь этого гада, – меня немного успокаивало ровное сердцебиение девушки. Но я прекрасно понимал, что действие этого дурмана непредсказуемое, и как он повлияет на ее состояние не сейчас, так завтра – не известно. – Кстати, это Рой Бэркли. Из отделения Горлянки и Галло. Он учился вместе с Битсом и моими парнями. И знаешь, что-то мне подсказывает, что скоро в моем отделе будет много вакансий.

– Друг, я надеюсь, что это не так, – сочувственно хлопнул меня по плечу Дэвон. А Мартина тихо всхлипнула на переднем сидении.

Мы не договорили, вернулись парни. Подъехали еще движи, они заполнили собой и без того узкую улицу. К нам подошел Авель, глаза у него были подозрительно мокрые.

– Она выживет, сэр?

– Она сильнее, храбрее и выносливее, чем мы с тобой вместе взятые, Брикман, – подбодрил я его. – Конечно, выживет. И ты будешь до скончания века чертить ее графики и носить ей чай.

– Лучше так, сэр, чем без нее, – шмыгнул он.

– Отправляйтесь в лекарскую, а мы тут закончим. Брикман, ты ж ездишь? – Дэвон решил покомандовать, а я не стал сопротивляться.

– Конечно, сэр. Поехали. Правда, в лекарской сейчас, наверное, кошмар… Маккоя сам куратор арестовал. Да еще как. По морде дал. Ой, – он прикрыл ладонью рот, еще раз ойкнул, сел за руль, и движ тронулся с места.

– Нет. Ты правильно сказал. У такого урода не лицо, а морда. Он ведь всех нас предал, а мы ему самое ценное доверяли. Наши жизни и здоровье, – я устроил бессознательную Яру у себя на руках и вдохнул запах ее волос. А потом почувствовал некоторый жар там, где сейчас было чувствовать его очень не вовремя. – Вот же я идиот! Авель, мчи быстрее. Я тоже надышался «пыльцы».

Я как-то раз проснулась голой

Не помня ничего совсем

Не страшно то ведь я в постели

Ни с кем

Яромира Темная

Кто-то аккуратно помог снять мне одежду, обтер теплой тряпочкой и укутал в одеяло. Я не могла открыть глаза, ведь даже с закрытыми меня кружило так, что было плохо. Но при этом желание продолжало набегать волнами, принося с одной стороны облегчение, ведь меня переставало каруселить, а с другой стороны неудовлетворенность мучила не меньше.

Потом мне что-то влили в рот, горькое, отвратительно пахнущее, такое противное, что я не смогла сдержать рвотные позывы. Крепкие мужские руки перевернули меня на живот, и я очистила желудок. Глаза все также отказывались открываться. А еще захотелось спать.

– Яромира, не засыпай, нельзя засыпать, – произнес знакомый мужской голос. Разум начал прочищаться. Я не могла понять, где нахожусь, но в голову ничего не приходило, а потом попыталась осмыслить последнее, что помню. Падение, старый деревянный пол, Мартину и мою просьбу найти Нейтона. После воспоминания хлынули рекой. Как я поехала к Флоре, как оказалось, что Маккой предатель, как сломался движ и Рой вызвался добросить меня до Бюро. И как он оказался Беляковым младшим, человеком, который, ища меня, убил четырех местных девушек. А я его добить не смогла, отключилась раньше… Но вряд ли это он меня так заботливо сейчас откачивает. Да и голос не его… А чей тогда?