– Мне кажется, он удивляется, почему на него не выделили приборов, – Я с наслаждением сделала глоток, но тут же поперхнулась. Из-за кота. Он всем своим видом говорил: «Пьешь, зараза? И мне не наливаешь! Жадина!». Я буквально слышала его мысли. – Тьфу ты. Принеси ему миску с молоком что ли?

– Да мы его сегодня уже три раза кормили. И купали! – чертыхнулся скелет, от возмущения перешедший с хрипа на фальцет. Салем со скучающим видом отвернулся. – Ладно, прожорливый мешок с костями! Сейчас принесу. И рыбки, – Саймон ушел.

Зато вернулся Дейв. Он молча поднял заоравшего дурниной кота за шкирку, подсунул на стул пару подушек, так, чтобы животное было вровень со столом, а потом опустил его и, как ни в чем не бывало, ушел.

– Вот это выдержка, – поразилась я, кот же уселся и начал раздраженно вылизываться.

А вскоре нам всем принесли еду, и даже мохнатый подобрел. Настолько, что после ужина позволил Колину взять себя на руки и тихо тарахтел, пока тот, уже в кабинете надиктовывал мне под запись классификации подъемов и вызовов. Где-то на середине основных формул и способов последних, мы вдвоем уже отчаянно зевали, а Салем спал. Но некромант не сдавался. Сказал, что надо дописать все, ведь уже завтра я буду пробовать поднимать сама.

По доброте душевной мой начальник

Меня закрыл в подвале неспроста

Я отомщу а себе в помощь возьму

Кота

Яромира Темная

Что-то сильно давило на грудь, так, что с трудом удавалось сделать вдох. А еще невыносимо пекло.

«Только бы не инфаркт», – подумала я и открыла глаза.

Нет, инфарктом там даже не пахло, а вот одной наглой черной кошачьей мордой очень даже! Салем, словно почувствовав мое негодование, приоткрыл один глаз. Весь его вид говорил о том, что я потревожила его царственный покой, и он надеется, что не зря. А мне вдруг пришла идея, что если я сразу не покажу ему, кто хозяин, то он и на голову сядет легко и непринужденно.

– Так, шерстяной, давай договоримся сразу. Ты живешь со мной, спишь со мной, ешь со мной – я только за. Но… Гадишь на место, мебель не портишь, даешь толпе милых скелетов за собой ухаживать и ведешь себя как приличный кот, а не как шваль подзаборная. Ясно? – Салем закатил глаза, медленно стек с моей груди на кровать, потянулся и лег рядом как Сфинкс. Мол, так сойдет? – Я рада, что мы договорились. Мы тут живем, дружок, на всем готовом, не за что не платим, пьем, едим и спим. И хоть мне неприятно быть настолько от кого-то зависимой, то для домашних котов это абсолютно нормальное дело, и, в отличие от меня, ты теперь домашний кот. Живи, наслаждайся и не наглей.

Прочитав нотацию, я двинулась в ванную довольная собой, как удав. Но уже почти дойдя до двери оглянулась и увидел, что кошак встал и нацелился устроиться на моей подушке.

– Даже не думай, Салем! – сурово припечатала я, и тут же в дверь постучали. – Войдите.

– О, леди, вы уже проснулись? – костяным ураганов в комнату влетел Элвин. – Котик! А Тео тебе там уже паштет свежий делает! Леди, завтрак почти готов, хозяин уже спускается. Я вашу одежду привел в порядок… Вы опять в том же пойдете? – он так участливо, но при этом с тоской посмотрел на меня, что я не сдержала тяжелого вздоха.

– Спасибо, Эл, надену что-нибудь новое, – надеюсь, улыбка вышла не очень вымученной.

Выйдя из ванной, я обнаружила уже лежащий на кровати комплект из блузы и широких брюк. Что же, с одной стороны Элвин не стал радикальничать и не подсунул мне платье, с другой – я не буду сильно отличаться от местных женщин. А главное, Салем не покусился на одежду и караулил меня рядом с ней. И это значило, что мы с шерстяным друг друга поняли и услышали.

Завтракали снова втроем. Только в этот раз Салем не пострадал, скелетики переделали один стул под него и теперь в столовой стоял «детский» стульчик. Вернее – «кошачий». У него была пара ступенек, чтобы шерстяной мог легко забраться, и мягкая подушечка. Ну конечно, с его-то мехом ему на деревяшке жестко сидеть…

Колин был с утра молчалив, он периодически спрашивал, запомнила ли я чего-нибудь из того, что вчера писала, но в памяти отразилась лишь классификация. То ли мозг еще не проснулся, то ли ночью он уже спал и руки писали на автомате. Так что порадовать некроманта мне было решительно нечем. Он повздыхал, но принял это во внимание. А потом Эл принес мне плащ, сумку с конспектом и карандашами, а так же, кобуру и пистольницу, с содержимым, естественно. И у меня проскользнула мысль… На сколько бы мне было легче на земле, имей я у себя вот такого вот помощника? Правда, мысль быстро улетучилась из голову, потому что стоило нам с Колином подойти к порогу, как кот истошно заорал и перегородил дорогу.

Салем выгнул спину, распушил хвост и вообще выглядел угрожающе. Его протяжное мяуканье навеяло не очень хорошие мысли. Если почитать какие-нибудь мистические рассказы, то там вечно животные ведут себя странно перед какими-нибудь событиями. С другой стороны, этот котяра вообще странный.

– Слушай, а у вас бешенство бывает? – я повернулась к Колину, который явно прикидывал, как обойти разбушевавшийся черный шерстяной комок.

– А что это? Приступы ярости? Бывают.

– Да нет. Болезнь такая, микроорганизм, вирус, который попадая в организм нарушает работу нервной системы, заражение возможно при укусе больным животным другого животного или человека до крови, или если оно обильно слюной польет на открытую рану. С такой болезнью не живут дольше двух недель, чаще, не больше недели. Это стопроцентная смерть. И больные очень агрессивны во второй стадии, – сказав это я уставилась на кота, он же мгновенно успокоился и посмотрел на меня, как на идиотку.

– Видишь, Салем не болен, – с укоризной сказал Колин. – Кот, ты хочешь ехать с нами? – Вместо ответа котяра подошел ко мне и, встав на задние лапы, потянул ко мне передние.

– О, как это мило! – тут же воскликнул Элвин. – Какая же он душечка. Вредный гаденыш, конечно, но очаровательный.

– Ладно, – сдалась я. И правда, в эти глаза нельзя было смотреть сурово. Пришлось подхватить его на руки. – Только когти, чур, не выпускать. Я не хочу, чтобы моя одежда страдала от общения с тобой.

– Хорошо, что Нейтон этого не слышит, – усмехнулся Колин.

– Он сказал бы, что я не только с людьми общаться не умею, но и с животными обращаться? – спросила я, закатив глаза.

– Зато ты проницательная, и мне это нравится. Я тебе этого не говорил? – некромант открыл мне дверь и помог усесться в движ.

– Еще нет, – мне показалось, что мы с котом хмыкнули, да еще и одновременно. – Но прогиб засчитан, учитель.

Всю дорогу черный лежал у меня на коленках, уютно свернувшись клубочком, подставил мне для почесывания место за правым ухом и тихонько тарахтел. Нет-нет, но одна рука Колина отрывалась от руля и тоже гладила этого шерстяного манипулятора.

Потому мы дохали до дома в тишине и покое. А когда подъехали, то сразу увидели Нейтона.

– Доброе утро! Что-то вы не торопитесь, друзья мои! – он был недоволен, хотя и старался не показывать этого. – Смотрю у вас новый член команды? Как назвали?

– Салем, – коротко ответила я.

Кот мяукнул, махнув хвостом, и завертелся у меня на руках. Пришлось отпустить. Мы с некромантом переглянулись. Колин-то знает, в честь кого имя. Салем тем временем неторопливо подошел к Нейтону и понюхал его с таким видом, точно собирается пометить. Мой начальник напрягся, но не пошевелился. А котяра просто взял и потерся ему о ноги.

– Что ты так напрягся, Эттвуд. Кот знает, что ты его спас, так что твои ботинки в безопасности, – съязвил некромант. – Какая сводка?

– Благодаря вашему допросу взяли второго Кокни, камни при нем. Марси оформили, как признавшуюся во всем добровольно, – о да, я все знаю, не надо на меня так сердито смотреть. – Ей в ратуше, думаю, сделают поблажку, остальные – ограбление по предварительному сговору. Дело закрыто.