– И это не ты? – какое чувство пытался спрятать Нейтон за ехидством, я так и не поняла.

– Увы, но нет, мы оба испытываем друг к другу скорее дружеские или родственные чувства, – улыбнулся Колин и пожал мою ладонь. – Ты, Эттвуд, завтракал?

– Да, – кивнул Нейт, но я-то видела, каким взглядом он смотрел на кусок нарезанного для бутербродов мяса.

– Врет, – констатировала я. – И, кстати, весьма не правдоподобно.

– Тогда прошу, – Кол указал на Нейтону на стул. – Саймон?

– Да, хозяин, сейчас, – он мгновенно достал еще одну чайную пару и тарелку с приборами, поставил их перед усевшимся напротив меня моим начальником, налил ему чай, а после так же быстро убрал все, что уронил у двери. Правда, при этом он же тихонько бормотал под наши смешки. – Я-то думал, она у нас навсегда, и скоро мы будем нянчить маленьких некромантиков, а эти… Тьфу, разве можно так разочаровывать? Размечтался, несчастная погремушка. Пойти что ли Элвину пожаловаться? Этот не поймет, – с этими словами он гордо вынес из столовой мусор.

– Какая замечательная работа, Дэвон, – Нейтон явно впечатлился деятельностью Саймона. – Полная сохранность личности. Но… Суть, привязанная к костям, разве это не противоречит всем нормам и законам?

– Если сама суть не против, так, как леди Мартина или Альфред, то почему нет? – пожал плечами Колин.

Дозавтракали мы довольно быстро, и, рассевшись в движи, разъехались в разные стороны: Колин в Бюро, а мы с Нейтоном и, естественно, Мартиной, на похороны.

– Ты рада? Теперь официально и полностью ты – член команды, – сказал он и покосился на прабабушку.

– С одной стороны да, я хочу участвовать в расследовании активно, мне мало сидеть в лаборатории, то есть в воскресной, – мне подумалось, что он бы поговорил о чем другом, да при ней стесняется. Хотя, взрослые люди, мужчины и стесняются? Да ну, бред какой-то. – С другой… Нет у меня пока уверенности, что я справлюсь именно как некромант, все-таки пара десятков подъемов это не тот опыт, который я считаю достаточным для полноценной и продуктивной работы.

– О, тьма! Учись, правнучек. Какая умная, самокритичная и ответственная девочка.

– Мартина! – возмутились мы в один голос.

– Молчу-мочу, не мешаю, – тут же она сделала вид, что сидит спокойно на заднем сидении и смотрит в окно. Там из-за низких туч местами начали пробиваться солнечные лучи.

– Интересно, – вдруг осенило меня. – Мартина не может осязать, она суть, но сейчас она едет с нами в движе… А не остается где-то позади проходя через него. Как так?

– Я просто двигаюсь с той же скоростью, я привязана к тебе и это получается словно само собой, Яромира, – улыбнулась она и, подмигнув нам, снова повернулась к окну.

– Невероятно, – не совладал с эмоциями Нейтон. – Раньше у меня бы и не возникло таких вопросов.

– А как часто раньше ты встречался с душами, ну, то есть видел сути?

– Не очень. Скажем так, я стараюсь держаться от тьмы как можно дальше, – он нахмурился, впрочем, как и всегда, когда говорили о темном даре.

– Ты хоть отдыхаешь? – у него под глазами залегли такие тени, что впору его самого некромантом объявлять. Или зомби. Хотя нет тут у них такого понятия.

– От случая к случаю, как и ты. Но ты при этом выглядишь замечательно, – улыбнулся он.

– Новый мир, новые способности, – рассмеялась я. – Ты не видел меня на Земле, пару суток почти не спящую, держащуюся на кофе, мате, пистонах от начальства и энтузиазме. Если считать зарплату, то, фактически, голом. Да и Колин со скелетиками окружил меня заботой прямо как старший брат, которого у меня никогда не было.

– Я рад, что у тебя все хорошо.

– Согласись, лучше я на соседнем сидении, чем в твоей голове, – я хмыкнула. – Хотя, честно, момент осознания был эпичным.

– Какой момент? Что значит эпичным? – Нейтон остановил движ около неприметного забора, за которым плотной стеной росли высокие кусты. А я с удовольствием наблюдала, как его лицо меняет выражение с удивленного до смущенного.

– А что там с моментом осознания? – подключилась Мартина, вгоняя правнука в краску.

– Не будем сейчас об этом. Нам пора, – отрезал Нейтон и вышел из движа.

– Потом расскажу, – шепнула я и последовала за ним.

Я ожидала увидеть кладбище, колумбарий или что-то вроде того, но вместе с нами тянулась толпа людей к невысокому зданию, но они не заходили внутрь, а заворачивали за него. Вдоль широкой дорожки росли невысокие деревья, которые я сначала приняла за кусты.

Присмотревшись, я увидела под ними небольшие таблички с именами и датами. Сначала, мне показалось, что это зафиксировали момент и человека, кто посадил растение, но потом до меня дошло, что даты это годы жизни.

– У вас деревья вместо надгробий? – прошептала я Нейтону.

– О чем ты? – он взял меня под руку и протянул какую-то странную шапочку. – Надень, не то чтобы это обязательно, но так тебя сложнее будет узнать потом. Мало ли.

У меня в руках оказалась небольшая шапочка с вуалью-сеткой, скрывающей часть лица. Я покрутила ее, пытаясь понять, как прицепить так, чтобы она не упала, а потом нашла небольшую заколку внутри. Оказалось все проще простого – она просто прикалывалась к волосам. Ладно хоть я сегодня их убрала в колосок, а то на распущенных она бы очень странно бултыхалась при повороте головы.

– Ты так и не ответил, почему тут деревья? Я как-то ритуальный аспект вашего мира еще не изучила, а похоронный так и вовсе пропустила. Хотя надо бы быть в курсе. Следователь все-таки. Некромант.

– Сейчас мы все окажемся на площади прощания, там о погибшей скажут пару слов те, кто ее знал, потом жрец, это маг получивший сан в храме стихий проведет ритуал отпущения, а ее родственники посадят то растение, которое выбрали. Его они могут оставить здесь навсегда, как сделали когда-то родственники этих умерших, – Нейтон посмотрел на ближайшие к нам деревья. – А могут забрать домой через пять лет, когда растение будет достаточно сильно для пересадки. А у вас это не так происходит?

– Нет, вообще в разных культурах по-разному, но подобного я не слышала, ух-ты! – мы обошли здание, пока разговаривали, и я увидела его обратную сторону. Развернутая от высоких дверей обе стороны, колоннада со стеной за ней изрезанной невероятной резьбой, прятались под односкатной крышей. Она словно обнимала площадь то ли руками, то ли крыльями. А в центре, перед нами стояла неглубокая чаша диаметром в человеческий рост, в ней что-то белело. – Это страж Удан? – мне вдруг стало не по себе, и я прижалась к руке Нейтона.

– Да, часто при ритуале тело оставляют открытым, так отдают дань предкам, считавшим, что умерший увидит всех кто придет к нему в такой скорбный день и отблагодарит удачей. В данном случае так сделать не получится.

– Жаль. Вообще так не должно быть! – меня захлестнула злость, а и руки вылез небольшой черный щупалец, и лишь он заставил взять себя в руки. Я не имела права так себя вести. Нейтону и так тяжело находиться рядом с некромантом, а тут еще и прямая демонстрация силы. Нехорошо.

– Да, ты права, так быть не должно. И мы с тобой остановим это чудовище, – мужчина погладил меня по руке, вызывая странный прилив нежности. Где-то в глубине я ему поверила.

Тут на площадь к чаше вышел человек в четырехцветном плаще. Выглядел он так, точно сошел с экрана какого-нибудь триллера. Такой весь лощеный с вкрадчивым голосом и ледяным взглядом. С другой стороны, про Колина я тоже так думала, еще и алкоголиком считала. А друг и не пьет, и никакой не маньяк, вообще добрейшей души человек.

К жрецу присоединился супруг погибшей, он сказал немного. Об их знакомстве и любви, о том, как прошел их последний день вместе, а потом он не смог сдержать чувств и его отвели в сторону. Слово взял ее начальник, и я не заметила, в какой момент он перевел взгляд на нас с Нейтоном, и Эттвуд, отцепив мои пальцы от своей руки, подошел к нему.

– Я знаю, что такое терять близких, и знаю, что такое терять людей, с которыми ежедневно день за днем защищаешь закон. Тех, кто прикрывает твою спину, и чью спину прикрываешь ты сам. И я клянусь, что не успокоюсь, пока не возмездие не настигнет виновного в том, что все мы здесь сегодня собрались. Легкая искра слетела с его ладони и, приземлившись на белую ткань, впиталась в нее.