Галхард вскинул руку, и бурный поток пламени с диким рёвом окутал мужчину, сжигая деревья вокруг и расплавляя камни. Когда пламя стихло, мужчина стоял на том же месте, держась за амулет на груди.

– Ведьмовская магия? Ты тоже наёмник? – произнёс незнакомец.

– Я Галхард! Правдовидец! – выкрикнул советник.

Галхард видел, как в разуме мужчины прошла бледно-оранжевая волна. Воспользовавшись моментом, советник вскинул руку и выпустил тонкую огненную стрелу в ту сторону, где он чувствовал разум стрелка. В кустах затрещали ветки, и невысокая фигура со всех ног бросилась вглубь чащи.

–Тупой ублюдок, – сказал незнакомец и словно мангуст рванул к старику. Советник дважды резко взмахнул рукой, и за каждым взмахом перед ним раздался взрыв. Наёмник отпрыгнул от одного, но второй взрыв ударил его в грудь, заставив отшатнуться.

– Сюда уже идут мои люди. Сдавайся и будешь жить, – сказал Галхард.

– Паскудство, – прорычал наёмник, – почему уже второй раз всё идёт наперекосяк…

– Второй раз?

– Сперва эта сука, теперь ещё ты. Раз ты впрямь Аврельский надзиратель, то тогда здесь и думать нечего.

Мужчина быстро сунул руку во внутренний карман, и прежде чем Галхард успел среагировать, вытащил чёрную плитку на цепочке.

По всему телу Галхарда прошлась тяжёлая волна, будто его облили ведром ледяной воды посреди снежного бурана. Руки отказывались подчиняться и едва двигались. Галхард с трудом вздохнул. Наёмник медленно шёл к нему, продолжая держать перед собой чёрный амулет.

– Эту игрушку мне дали не для тебя, надзиратель. Но раз уж попался, то убить тебя не будет грехом. За всех, что ты, падаль, сгноил на хлопковых полях…

Разум мужчины излучал настолько яркое, пурпурно-красное сияние, что Галхард невольно дрогнул. Такая сильная ненависть почти что обжигала разум самого советника. Невольно он оказался захвачен чужой эмоцией, и на мгновение испытал гнев, направленный на него самого.

Гнев – и таящееся под ним презрение.

Раздался выстрел пистоля. Чёрная плитка в руках наёмника упала на землю. Раздался крик майора Александера:

– На землю, мразь!

Подбежавшие солдаты быстро подхватили за плечи советника. Галхард видел, как незнакомец пытался сбежать, хватаясь за живот, но второй выстрел повалил его на землю.

– Господин советник! – обеспокоенное лицо майора возникло перед Галхардом. – Как вы себя чувствуете?

– Плохо, майор. Плохо. Его нужно было оставить в живых.

– Господин советник, он бы убил вас, – сказал майор.

– Вы преувеличиваете.

Галхард достал из кармана мантии платок, вытер лицо и на секунду обомлел – на платке осталось алое пятно. Коснувшись лица, он только сейчас почувствовал, как из его носа идёт тоненькая струйка крови.

Раздался стон. Наёмник попытался приподняться и отползти в кусты, но тут же рухнул обратно в грязь. Майор шагнул вперёд, взял лежащую неподалёку саблю.

– Врача сюда! Перевяжите ему рану. Его нужно будет как следует допросить.

В спокойной обстановке Галхард, наконец, сумел как следует осмотреть разум наёмника. Это был немного грузный, неловкий, но стойкий и по-своему крепкий разум.

– Господин советник, у вас кровь не останавливается, – сказал подошедший Кир. – Присядьте, врач сейчас вами займётся.

– Пустое, майор. Лучше отправьте пару солдат, пусть проводят меня до Академии. Там хороший госпитальер бездельничает, он меня и осмотрит. К тому же после всех событий у меня возникло одно дело, не терпящее отлагательств.

Через десять минут майор Кир Александер смотрел вслед удаляющемуся в окружении солдат советнику. Сейчас, когда советник в безопасности, он должен как следует прочесать всю область на наличие зацепок.

– Майор, взгляните!

Кир подошёл к подчинённому, склонившемуся над чем-то в кустах. Чёрная табличка из оникса на медной цепочке. Одного взгляда на руническую конфигурацию было достаточно, чтобы у майора похолодело всё внутри.

Это был артефакт из арсенала Имперской Инквизиции.

Центральный корпус был старейшей постройкой в Академии. Именно здесь, в коренастом широком здании с шатровой крышей и бойницами вместо окон при правлении Секкхема Четвёртого, магия переродилась в единственную подлинную науку.

Метомандра, реформатор и придворный маг Императора, почти десять лет вёл здесь жестокое противостояние с последователями старых практик. Несколько раз Академия становилась местом тяжёлых сражений и томительных осад. Поэтому не было ничего удивительного в том, что центральный корпус имел множество тайных проходов и незаметных коридоров. Большинство из них было ныне закрыто и опечатано, но некоторые оставались действующими.

Магнус тихо шёл по одному из таких проходов. Сквозь каменную кладку он слышал приглушённые, неразборчивые голоса в соседних помещениях. Скрытый коридор всегда был пуст, что наводило лёгкий бессознательный страх.

«Неужели я единственный, кто знает про этот проход?»

Мотнув головой, Магнус отбросил эту мысль. Разумеется, преподаватели и некоторые студенты знают. Но пролезть в него, и тем более пройти целиком, могут далеко не все. Сам Магнус узнал об этом месте случайно, когда искал убежища от разъярённой  Марли Дугровской за очередной проваленный тест.

 Добравшись до конца коридора, юноша принялся ждать. Центральный корпус почти никогда не затихал полностью. Преподаватели заходили забрать книги и другие вещи, студенты посещали библиотеку, в некоторых кабинетах проходили вечерние занятия и факультативы. Если он покинет проход сейчас, то бесцельно бродящий по коридору выпускник быстро привлечёт к себе ненужное внимание.

«Меня так запомнят, и если пропажа обнаружится, то все решат, что это я», думал Магнус. Решив, было, отказаться от идеи, он услышал во дворе какое-то оживление. Посмотрев в бойницу, юноша заметил, как внизу начали мелькать фигуры слуг и медицинских работников.

«Видимо, опять кто-то пренебрёг техникой безопасности. Если не сейчас, то никогда» решил Магнус, быстрым шагом подошёл к деканату, вставил ключ, сделал глубокий вдох и быстро вошёл внутрь, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Юноша начал про себя отсчёт. От ближайшей лестницы до деканата была минута ходьбы, а значит, в идеале нужно успевать секунд за тридцать. Помещение деканата состояло из трёх комнат: центральное помещение, кабинет декана и помещение зама. В первую очередь Магнус решил осмотреть кабинет зама, полагая, что раз партия большая, декан не будет ею захламлять свой кабинет, но и в центральном не оставит, чтоб не мозолить глаза всем проходящим. Суждение оказалось верным: в кабинете заместителя вдоль стены лежало два десятка закрытых деревянных ящиков.

Магнус начал лихорадочно думать. Если он хочет успеть выйти незамеченным, то осталось не больше двадцати секунд на неразрешимую дилемму. Открыть ящик можно, вытащив фиксирующие крышку деревянные колышки, но обратно их забить без молотка невозможно. Брать ящик? А вдруг кто увидит? Ладно, пару бутылок можно в мантии пронести, но целый ящик…

Пятнадцать секунд. Стоит ли искать молоток и рисковать временем?

Замок в дверях деканата пару раз дёрнулся. Почти не думая, доверившись инстинктам, Магнус рванул в единственное возможное убежище – под стол заместителя. Он придвинул стул, на которой свисала со спинки серая мантия, и затаил дыхание. Человек за дверью всё ещё не мог справиться с замком.

«Повезло. Должно быть, заклинило», подумал юноша. Из-за двери раздался тяжёлый вздох и шуршание продолжилось. Теперь звуки были более осознанными, и, к удивлению Магнуса, как будто бы аккуратными. Словно открывающий не хотел лишний раз шуметь.

Спустя полминуты дверь отворилась. Раздалось тихое ворчание.

– Старею, как ни крути. Пальцы ещё помнят, но вот сноровка уже не та.

Магнус не узнал голос и не слышал шагов вошедшего от слова совсем. Любопытство взыграло в молодом человеке, и юноша слегка отодвинул мантию. Пожилой седовласый мужчина в расшитой бордовой мантии на лицо казался кем-то знакомым, но Магнус не мог вспомнить, где и когда его видел. Шаги мужчины были абсолютно тихими, несмотря на то что на нём были походные сапоги.