– Я почему-то так и думал. – Аграф в мундире, увешанном какими-то наградами, удовлетворённо кивнул. – Капитан Рус, вы объявлены пиратом и террористом. Вам надлежит деактивировать вооружение, снять щиты и принять на борт досмотровую группу, которая произведёт ваш арест. В противном случае вы будете уничтожены.

– А если я выполню ваши требования, то вы напоите меня горячим нэйтом, немного пожурите и отпустите с миром? – усмехнулся я.

– Тебя будут судить, хуманс, и непременно казнят самым жестоким способом в назидание другим. – Лицо аграфа стало злым, и слова он практически выплёвывал сквозь зубы.

– Ну и какой мне смысл сдаваться? – Я рассмеялся. – Я предпочитаю подраться. Глядишь, и ваше поголовье подсокращу.

– Ты будешь умолять о смерти, хуманс! У тебя на твоём жалком транспортнике нет ни малейшего шанса! – прорычал аграф, прежде чем отключиться.

– Ну а сейчас нас начнут убивать, – чуть слышно произнесла голограмма Эльки, возникшая у меня справа за спиной. Впрочем, в рубке её услышали все.

– Не важно, когда умирать, важно как. – Я повысил голос. – Внимание, экипаж! – Трансляция шла на весь крейсер. – Сегодня нам предстоит показать, как умеют драться и умирать кроны и русские! Не посрамим же памяти наших предков! И пусть сегодняшний день ушастые ублюдки вспоминают с ужасом!

– Командир! – Дэрл повернул голову в ложементе. – Ты всё правильно сказал, кроме одного. Сейчас здесь нет кронов и русских. Сейчас все мы здесь РУССКИЕ!

– ДА!!! – Рёв больше сотни могучих глоток кронов было слышно даже без трансляции, а волна эмоций едва не сбила с ног.

Линкор тем временем начал подрабатывать маневровыми двигателями, стремясь отодвинуть свою тушу подальше от нашего «Варяга». Оно и понятно, мы настолько притёрлись к его борту, а расстояние было метров 50, что аграфы просто не имели возможность включить защитное поле. Вернее, включить его они могли бы, но тогда это самое поле прикрыло бы и нас. На то и был мой расчёт. Дэрл также подработал маневровыми, продолжая удерживать дистанцию. Другие корабли аграфской эскадры застыли на своих местах. Их командиры просто не знали, что делать. Открыть по нам огонь не представлялось возможным, так как каждый промах, а их, с учётом уже наших энергощитов, будет много, прилетит плюхой по своему же линкору.

Поняв, что от нас так просто не избавиться, с линкора открыли ураганный огонь всеми доступными в этом секторе зенитными установками. Ну что же, как говорится, не мы первыми начали.

– Ларг, огонь по ближайшей мелочи! Нирс, уничтожить огневые точки на линкоре!

Старший канонир справился блестяще. Два залпа главным калибром, и пара вражеских фрегатов, на свою беду попавших к нему в прицел, превратились в груду обломков. Впрочем, и оператор вооружений тоже не подкачал. Ему потребовалось меньше пяти минут, чтобы заткнуть все зенитки с нашей стороны и начать качественно и планомерно перфорировать борт линкора, снося с него всё, что выступает и не соответствует эстетическим вкусам Нирса.

Командир линкора, поняв, что так просто нас не стряхнуть, решил изменить тактику. Он посчитал, что, разогнавшись, может заставить нас отстать. И это сработало бы, но только при условии, что аграфам противостоит средний транспорт. Но у нас-то самый настоящий атланский крейсер, от которого редко какой корабль сможет удрать.

Курс команда линкора выбрала крайне неудачный. Ну, смотря для кого как. Они начали разгоняться прямо через строй своих эсминцев и фрегатов. Это же просто праздник какой-то! Пока до командира линкора не дошла вся полнота его заблуждений, мы успели превратить в состояние металлолома пять фрегатов, а пару эсминцев вообще распылили торпедами. Аграфы даже растерялись от таких потерь. Видимо, словили когнитивный диссонанс. Ведь перед ними был всего лишь транспортник, но этот самый грузовоз только что помножил на ноль несколько боевых кораблей и при этом даже краску не поцарапал у себя. Ну оно и не удивительно. Щиты «Варяга» примерно на уровне новейших линкоров, и пробить их можно тоже лишь главным калибром того же линкора, да и то не с первого раза. А аграфские линкоры и тяжёлые крейсера, по понятным причинам, опасаясь разнести в клочья свой же линкор, стрелять по нам не будут. Во всяком случае не должны.

Аграфский линкор крутился как уж на сковородке, пытаясь не то чтобы стряхнуть нас, а хотя бы немного разорвать дистанцию, чтобы дать возможность лёгким силам отжать нас от своего борта. А тем временем численность этих самых лёгких сил всё больше и больше сокращалась. И это мы ещё били местными орудиями, правда, используя атланские снаряды.

И тут случилось то, чего я ну никак не ожидал. Одна из шахт в борту линкора внезапно раскрылась, выпуская наружу массивный цилиндр с закруглёнными торцами. Мина. И достаточно мощная. Это что, ушастые решили взорвать её в непосредственной близости от своего борта, рискуя получить огромные повреждения? Додумать я не успел. Между линкором и «Варягом» вспыхнула рукотворная звезда. Тряхнуло так, что кое-где сорвало с креплений оборудование. Вэйр со своими подчинёнными техниками Райденом и Кироном бросились устранять повреждения. И хотя критично мы не пострадали, но проблема нарисовалась не шуточная. Нас взрывом отбросило на довольно значительное расстояние, чем аграфы сразу же воспользовались. Слитный залп просадил наш щит почти полностью и даже кое-что прилетело во внешнюю обшивку, снеся одно из орудий главного калибра. При этом несколько снарядов и ракет всё же пришлось в изрядно развороченный борт своего же линкора. Впрочем, к тем повреждениям, что были получены от взрыва мины, мало что добавилось.

Дэрл с Лийей отреагировали моментально, вновь прижав крейсер к разбитому борту линкора. Вот только аграфы, похоже, закусили удила. Огонь по нам если и уменьшился, то не намного. Но этого хватило, чтобы щиты постепенно восстанавливались. М-да, долго так продолжаться не может, и надо что-то предпринять. Ушастые так могут и весь линкор взорвать, чтобы нас уничтожить. А значит, надо в любом случае идти на прорыв, что в сложившейся ситуации было равносильно смерти.

– Босс, капитан Сардр на связи. – Элькина голограмма даже пальчик приложила к ушку, имитируя приём сообщения.

Сардр был командиром десантной секции крейсера. Опытный вояка, прошедший много боёв.

– Слушаю, капитан.

– Командир! Мы тут с парнями посовещались и решили, что раз уж всё равно крышка, то почему бы нам не прогуляться на линкор ушастых и не поразвлечься там напоследок. Спрыгнем прямо в пробоины, попытаемся захватить боевую рубку и перехватить управление орудиями. Если получится, то постараемся вас огнём поддержать. А там, как знать, может, вам и удастся оторваться и уйти в прыжок.

– Вы понимаете, что это верная смерть?

– Двум смертям не бывать, – усмехнулся могучий крон, – а для воина смерть в бою почётна.

– Принято, – после недолгого раздумья ответил я. – Готовность 15 минут.

Спустился в десантный отсек. Не мог я отправить парней и девчат на верную смерть, не попрощавшись с ними лично. Да и моего присутствия в боевой рубке не требовалось. Я мог из любой точки корабля руководить боем.

Десантура собиралась в бой с шутками-прибаутками. Словно не воевать идут, а на увеселительную прогулку. А ещё заметил, как то один, то другой боец аккуратно засовывал в распахнутые на груди створки бронескафа голубой берет. Поближе к тельнику с голубыми же полосками. Увидев меня, Сардр рявкнул:

– Смирно!

– Вольно, бойцы! Как настрой? – Я старался казаться бодрым, но кто бы знал, как у меня тяжко было в груди.

– Позитивный настрой, командир! Надерём ушастым задницы! Напомним, как умеет воевать РУССКИЙ десант! – раздались крики со всех сторон.

– Знаешь, командир, о чём жалею? – произнесла статная девица, вгоняя в тяжёлый плазган энергоблок. – О том, что нам так и не довелось стать настоящими русскими.

– Бойцы! – прохрипел я. Какой-то непонятный комок подкатил к горлу и перехватил дыхание. – Воины! Улия сожалеет, что вы не смогли стать русскими. Но она не права! Вы все РУССКИЕ! Ведь русский – это не принадлежность к какой-то расе, не набор генетического кода. Русский – это состояние души, состояние Духа! И сегодня вы доказали, что являетесь самыми настоящими РУССКИМИ! Ведь только русский может с радостью отдать свою жизнь за Родину, за други своя! И я горжусь, что мне довелось сражаться бок о бок с вами, РУССКИМИ воинами!