— В принципе, я так и думала, что ты так ответишь. Коготок увяз — всей птичке пропасть.

— Ой, не учи учёного, — взъярился мужчина. — Ещё ты будешь мне читать свои морали!!! Да кто ты вообще такая, чтобы учить меня жизни? Слышала такое: «Не учите меня жить, лучше помогите мне материально!» Ты можешь мне чем — то помочь? Нет? Тогда закрой свой рот и молчи!

— Я предлагала, ты сам отказался, — спокойно ответила солистка. — Не ори на меня. Я совсем не виновата в твоих бедах. И никто не виноват, кроме тебя самого. Так что сам и выпутывайся из той грязи, в которую ты сам залез. Не хочешь отпускать меня — не надо. Только жаль, что ты не внял моему совету. Смотри, потом не пожалей.

— Ладно, извини, — примирительно буркнул молодой человек. — Я пойду. Я наговорился с тобой досыта. Приеду в обед, привезу тебе еды, после загляну вечером, тоже привезу поесть. Алиса, не волнуйся, сегодня я обязательно позвоню своему отцу. Скажу, чтобы платил выкуп. Я думаю, от силы пара дней и ты на свободе. Пожалуйста, ты только потерпи и я обязательно отпущу тебя.

— Посмотрим. Иди уже.

Антон опять связал руки певице и уехал. Для неё потянулись тоскливые часы ожидания.

От нечего делать Алиса то пела, то разговаривала сама с собой, то вспоминала всё, что у них было с Толей.

«Ничего, я надеюсь, что он вытащит меня из этого страшного, жуткого места» думала она. "Надо только дать ему срок.

На порядочность продюсерского сынка девушке особенно рассчитывать не приходилось. Она прекрасно видела, что он доведён до отчаяния, поэтому способен на всё. Как известно, надежда умирает последней, но отчаяние есть отчаяние.

Вот только, как звукорежиссёр узнает, где она находится? Это солистка представляла себе смутно. Хотя подспудно она всё же старалась верить, что всё будет хорошо.

Во всяком случае, если не сейчас, то чем раньше, тем лучше.

В обед приехал Антон. Привёз, как и обещал продукты.

Развязал руки артистке. Терпеливо сидел ждал, пока она наестся. На этот раз он ничего не говорил, а почти всё время молчал.

Потом связал ей руки и снова уехал. Явился вечером и так же вёл себя с ней, как в обед. Как только певица закончила приём пищи, молодой мужчина заявил:

— Всё, моя красавица, я поехал. Жди до утра. Завтра я расскажу тебе, что ответил мой отец на моё предложение о выкупе.

Сказав это, он нежно прикоснулся губами к её щеке, снова связав ей руки и добавил:

— Я знаю, что тебе до глубины души неприятны мои поцелуи, но что поделать? Я не мог сдержаться.

Алиса ничего не ответила мужчине. Он был прав: чьи — чьи, а его поцелуи были для него уж точно глубоко неприятны.

Антон жалобно взглянул на неё, тяжело вздохнул и покинул её одну на сей раз до утра.

Он приехал домой весьма в весьма злом и недовольном состоянии. Тоже мне, королева выискалась! Он предлагает уехать с ним куда — нибудь, а он ей, видите ли, не по нраву. Да любая бы другая сама кинулась к нему на шею. А эта совсем не хочет, более того, даже позволяет себе говорить с ним презрительно. Уж точно молодой мужчина не привык к такому обращению.

Зато с другой стороны, он не мог не признать, что именно такое отношение и привлекало его к певице. Антон привык, что девушки сами были готовы бегать за ним табунами. Ещё бы! Ведь он красавчик, сын продюсера, пусть не всегда, но часто при деньгах. Теперь же он ясно видел, что всё это не срабатывает с солисткой.

Мужчина уже даже не знал, чем её таким пронять, чтобы произвести на неё приятное впечатление. Сначала артистка казалась ему такой недосягаемой стервой, а она, оказывается, может жалеть, сочувствовать, сострадать, сопереживать. Причём, вполне искренне, не играя.

Хоть говорят, что жалось унижает, но молодому человеку всё же было приятно, что за последнее время хоть кто — то пожалел его, пусть даже ненадолго. Всё время Антон слушать угрозы от своих кредиторов устал.

Да ещё Алиса такая красавица, что даже захватывает дух. Причём самая настоящая красавица. Когда он говорил ей какая она красивая, то нисколько не врал.

У мужчины за его не такую уж долгую жизнь было много девчонок, но такой красивой, как солистка не было никогда. Остальные рядом с ней даже близко не стояли.

Как он не старался вырвать её из своего сердца и своей памяти — не мог. Не выходило, как не пытался.

Проклят он кем, что ли! Антон в сердцах чертыхнулся, вспомнив о певице. И ведь никогда не будет его добровольно, а силой принуждать совсем не хотелось.

Он не был таким уж безжалостным подонком, каким казался всё это время Алисе. Поэтому молодой мужчина решил смириться с тем, что дала ему судьба. Поэтому скорей бы получить свой выкуп, вернуть солистку домой, рассплатится со своими долгами и уехать отсюда навсегда, пусть и одному. Хотя как всё же жаль, что не с артисткой! Видит Бог, он действительно был готов измениться ради неё, даже бросить играть в азартные игры.

Но, если ей это не надо, то Антону тоже. Он останется таким каков он есть до конца своей жизни какой бы она не была.

— Привет, папа, — заявил молодой мужчина, дозвонившись, до Кучеренко, — это я.

— Говори быстрее, что ты хотел, а то у нас сегодня был такой переполох. Пропала солистка «Зелёного неба» Алиса Руднева. Сегодня рабочий день был сорван и все стояли на ушах.

— Я знаю, где твоя солистка, — как обычно со своей излюбленной наглой усмешкой изрёк молодой человек. — Можешь не волноваться. Твоя Алиса у меня. Вчера я похитил её.

— Чего? — на пару секунд продюсер даже утратил дар речи. — Если это шутка, так очень глупая и жестокая.

— Никая это не шутка, — слегка обидевшись, заявил Антон. — Всё правда. Всё так и есть. Алиса у меня. Только я не скажу тебе, где я держу её. Сначала заплати за неё миллион долларов.

— Антон, ты совсем рехнулся, делать такое: похищать людей. Ты хоть знаешь сколько дают за это?

— Мне это нисколько не интересно. Папа, я дошёл до края. Дальше бездна. Только бездна и больше ничего. Я проигрался по — крупному, у меня большие долги, если вовремя не отдам их, меня могут убить. Да, отец, не вздумай обращаться в полицию. Если ты это сделаешь, я убью твою Алису. Ты сам говорил, что она приносит тебе самый большой доход по сравнению с другими твоими протеже. Вот теперь настал твой черёд доказать это. Покажи, что готов раскошелиться ради твоей такой талантливой солистки, если не хочешь ради единственного сына.

— Какой ты глупец! — разозлился на него пожилой мужчина. — Что ты наделал! Что ты натворил! Сколько тебе надо времени, чтобы подождать, пока я соберу такую сумму? Какой ты идиот! У тебя в голове совсем нет ума!

— День или два. Максимум три. Не больше. Дольше я не могу ждать, иначе меня самого отправят на тот свет. Захочешь — найдёшь, где взять такие деньги.

— Почему ты не попросил у меня эти деньги так, не похищая человека? Я бы дал тебе их, пусть не всю сумму сразу, но дал бы.

— Где бы ты взял их?

— Не знаю, я бы мог найти при желании.

— Поздно пить «Боржоми». Надо было думать об этом раньше. А теперь всё, ту — ту, поезд уже ушёл в далёкую, необъятную, неизвестную даль. Отец, не вешай мне на уши лапшу. Ничего бы ты мне отродясь не дал. Ты перестал давать мне деньги уже какое — то время в целях профилактики, чтобы научить меня, как себя вести. Я не думаю, что ты осчастливил меня ими, узнав, что на мне крупный карточный долг. Ты даже в лучшее время не хотел снабжать меня ими, что уж говорить о теперешних временах. Помнишь, ты как — то спрашивал кто придёт ко мне и зачем? Я тогда сказал, что мои друзья, но не сказал зачем. Мы играли с ними в карты. Проигрался я, правда, совсем недавно.

— Хорошо, сын, я постараюсь найти эти деньги и вовсе не буду идти в полицию.

— Молодец, папа, пятёрка за правильный ответ. Всё, я отключаюсь до завтра. Завтра я позвоню и спрошу нашёл ты деньги. Чао, папа.

Мерзавец положил трубку. Кучеренко оставалось слушать только мелодичные гудки в ней. Он сам опустил трубку на рычаг.