Наступило молчание.

— Тебе тоже спасибо за то, что выслушала меня. Куда ты пойдёшь на ночь глядя?

— К маме. Она примет меня в любое время суток.

— Давай я помогу встать тебе.

Звукорежиссёр придержал стул, где сидела певица. Она встала. Не посмотрев себе под ноги, девушка сделала шаг и внезапно споткнулась.

— Я сейчас упаду, — испугалась она.

— Я держу тебя, держу, не бойся, — он схватил её в объятия и они взглянули друг другу в глаза.

Ещё секунда и между ними исчезли все преграды, обиды, препятствия. Молодые люди стали бешено целоваться.

Молодой человек расцеловал артистке всё лицо, шею, руки, взял на руки и отнёс в спальню. На кухне сиротливо осталась стоять на столе посуда. В спальне он поставил её на ноги. Толя снял с Алисы футболку, она расстегнула и сняла с него рубашку. После этого они легли на кровать.

Всю ночь, как когда — то раньше влюблённые предавались любви. В спальне были слышны только шёпот, слова нежности и вздохи наслаждения.

Затем они заснули. Она спала на его груди. Волосы во сне у артистки разметались в разные стороны. Звукорежиссёр обнимал её во сне так крепко, будто у него её могли украсть.

Восход застал влюблённых всё ещё крепко спящими. Они слишком устали за ночь, чтобы так рано вставать.

Солнце поднималось выше, выше и выше. Первым проснулся мужчина. Не желая будить любимую, он от нечего делать стал смотреть в потолок и крепко задумался, что ему теперь делать дальше. Перед Толей стояла весьма сложная дилемма и только он один должен был решить, как ему быть дальше.

Вот зашевелилась и проснулась Алиса.

— Поцелуй меня, пожалуйста, любимый, — попросила она.

Звукорежиссёр не смог отказать ей в столь маленькой просьбе и с величайшим удовольствием сделал это.

— Вставай, любимая, — произнёс он. — Завтрак сегодня готовлю я. Иди в душ, позавтракай, а потом мы хорошенько поговорим с тобой.

Солистка не обратила внимания на то какой был странный тон у молодого человека и танцуя вприпрыжку, отправилась мыться. Если бы они так поздно не проснулись и не почувствовали чувство голода, влюблённые наверняка не отказали себе в удовольствии ещё хоть раз любить друг друга. Но им сильно захотелось есть. Что поделаешь, природа берёт своё. К тому же, мужчина принял единственное, как ему казалось, верное решение.

Пока в душе хлестали струи воды, Толя вымыл вчерашнюю посуду и приготовил завтрак. Когда девушка вышла из душа, он сказал:

— Я скоро, милая. Не скучай, — и сам отправился в душ.

«Чего это сегодня он такой загадочный?» подумала она и стала ждать, пока мужчина вымоется.

Солистка не любила завтракать в одиночестве, хотя, бывало, приходилось. Через десять минут он вернулся и они позавтракали. Во время завтрака влюблённые общались, но мало из — за того, что были заняты едой.

Закончив есть, Толя сказал:

— Посиди здесь, Алиса. Я пойду вымою всю посуду и вернусь.

— Давай, Толя, лучше я. Женщина обязательно должна ухаживать за своим мужчиной хоть иногда.

— Пожалуйста, посиди лучше здесь. Я хочу сделать тебе приятное. Это не обсуждается. После того, как я помою посуду — вернусь и мы с тобой поговорим. Разговор нам предстоит очень серьёзный.

— Хоть приятный? — с тревогой спросила артистка.

— Как пойдёт.

Ещё более заинтригованная, чем до завтрака она приготовилась ждать звукорежиссёра с нетерпением. Через несколько минут он вернулся. Молодой человек поцеловал певицу долгим страстным поцелуем в губы.

— Хотя мы совсем недавно виделись я соскучился так, будто не видел тебя целую вечность.

— Я тоже, — довольно улыбнулась артистка.

После этих слов молодой человек припал к её губам с ещё более страстным поцелуем. На этот раз он был ещё более долгий, чем первый.

— Да что случилось — то? — с удивлением и беспокойством спросила Алиса.

— Я пытаюсь отложить начало разговора. Я боюсь, он действительно будет тяжёлый.

Молодой человек сел напротив артистки, взял её за руку, очень нежно поцеловал её и тяжело вздохнул.

— Я действительно в своей жизни не любил ни одну женщину в своей жизни не любил так, как тебя, Алиса. Видит Бог, что это правда. Я не думаю, что кого — то полюблю сильнее, чем тебя потому, что сильнее, чем есть, любить нельзя или же хотя бы так же сильно, как люблю тебя. Я люблю тебя больше своей жизни. Ты любишь меня?

— Да, Толя.

— Ты выйдешь за меня замуж и родишь мне детей?

Этот вопрос огорошил девушку своей неожиданностью и внезапностью. К чему такие вопросы с самого утра?

— Так выйдешь или нет?

— Выйду, но не сейчас.

— Хорошо, пусть не сейчас, — с тяжёлым вздохом сказал мужчина. — А когда?

— Давай хотя бы, когда истечёт мой контракт с Кучеренко.

— Допустим, — молодой человек вздохнул ещё более тяжко. — Ты родишь мне детей? Пусть хоть одного?

— Да.

— Когда?

— Когда — нибудь.

— Хотя бы когда примерно?

— Лет через десять.

— Вот что и требовалось доказать. Помнишь наш самый первый разговор когда — то давно, когда я провожал тебя в первый раз в жизни домой?

— О чём? Мы много с тобой много говорили о разном.

— О том, что люди любят, когда оказывается, что они правы.

— Помню. Причём тут это?

— При том, что готовясь к разговору с тобой, Алиса, я догадывался, что ты ответишь примерно так же, как сейчас. Я ещё тебе тогда сказал, что тоже люблю, когда оказываюсь прав. Так вот, я сейчас был бы готов всё отдать, лишь бы ошибиться.

— Но почему, Толя? Объясни мне, пожалуйста, толком, что случилось? Я не понимаю, что произошло.До этого всё было просто прекрасно. Сейчас я ничего не понимаю. Поэтому я боюсь.

— Я проверял тебя любишь ли ты меня. К сожалению, я пришёл к выводу, что ты любишь меня недостаточно, как мне того хотелось.

— Но почему⁈

— Потому что я, к сожалению, слишком хорошо изучил твой характер за всё то время, что знаю тебя. Он у тебя очень предсказуемый.

— Как ты можешь так говорить? Ведь я же вчера сама пришла к тебе.

— Да, пришла. Это только потому, что тебе было плохо и ты нуждалась в утешении и в том, чтобы я успокоил тебя. Хочешь правду, Алиса? Ты никогда по настоящему не любила ни меня, ни Валеру. Я допускаю, что возможно ты любишь меня больше, чем его и я рад этому. Но ты никогда никого из нас не любила по — настоящему. Ты только сама убеждала в этом себя и всех остальных. Прежде всего ты любишь саму себя, свою свободу, свои песни. Ты эгоистка, Алиса, тебе уже давно пора признать это. Я безумно хочу быть с тобой, это правда. Я бы даже отдал за это ровно половину своей жизни. Беда только в том, что хоть и говоришь мне, что любишь, но тянешь время вместо того, чтобы создать со мной семью. Пойми, как бы я не любил тебя, я хочу делить тебя ни с кем: ни с твоей свободой, ни с твоим контрактом, ни с твоими поклонниками. У тебя вечно на все мои предложения какие — то отговорки. Поэтому, извини меня, Алиса, но я решил, что не буду с тобой. Если бы я даже опять поддался на твои чары, ты бы потом опять упрекала меня, что я лишил тебя твоей независимости. Оно мне надо? Спасибо, я сыт по горло твоими разговорами о свободе. Знаешь, как мне надоело это? Ты хочешь, чтобы наши лучшие годы ушли на то, пока ты налюбуешься тем, что толпы твоих поклонников восхищаются тобой. Мне останутся в лучшем случае какие — то жалкие крохи. Прости, но этого не будет. Не дождёшься. Ты рождена прежде всего, чтобы толпа восхищалась тобой. Вот пусть и делает это, раз тебе так противно моё личное восхищение. Тебе нужны кратковременные романы, как, я не хочу сказать, что всем, но многим артистам. Одна, огромная, настоящая, так, чтоб на всю жизнь, любовь, тебе не нужна и боюсь, что никогда не будет необходима.Как только в твоей жизни появится какое — то по настоящему серьёзное чувство, ты сразу будешь думать, что кто — то захочет отобрать твою независимость. С меня хватит. Этих упрёков в жизни я уже наслушался.