Не знаю, проводились ли испытания армейских доспехов в подобных условиях, но мы лёжа умудрились скинуть их в рекордное время. Кажется, вместе со всей остальной одеждой разом.

Слышу лёгкий вскрик боли. Но для спасательницы она не имеет никакого значения — девушка во власти удовольствия. Меня же словно молнии пронзают от охватившей страсти. Ещё! Ещё! Ещё!

— Хочу сверху… — возбуждённым шёпотом произносит Вера и опрокидывает меня на землю.

Теперь я вижу ею всю! Такую обнажённую! Такую желанную! При свете полной гоблинской луны девушка напоминает таинственную богиню, спустившуюся с небес прямо на меня. Чувствуя, что финал близок, прижимаю к себе и целую так, как никогда ни одну женщину не целовал. Наши тела одновременно вздрагивают, и вдруг…

Тысячи созвездий! Хоровод из них кружится вокруг нас! Ощущение единения не только с Верой, но и со всем мирозданием заставляет вопить от восторга! Мы растворяемся с любимой во всём этом, рассыпаемся звёздной пылью и становимся одним целым. Наши чувства и эмоции переходят на абсолютно иной уровень, и от этого ощущения становятся ещё ярче! Это уже не секс! Этому нет названия!

Всё заканчивается так же резко, как и началось. Обнажённая девушка без сил рухнула мне на грудь и, тяжело дыша, проговорила.

— Я только что видела рай… С тобой… Спасибо…

— Я люблю тебя, — тоже не в силах отдышаться, прошептал я. — Сдохну, но никому не отдам.

— Ты тоже только мой. Убью любую приблизившуюся. Даня… Я ещё хочу…

Желания наши полностью совпали, и мы снова занялись любовью, потеряв счёт времени. Пусть как в первый раз нас не накрывало, но всё равно, уверен, такого секса, когда тела и энергия переплетаются, ни один человек ещё не испытывал.

Мы полностью потеряли счёт времени. Лишь только под утро какой-то здоровенный и очень зловредный местный жук беспардонно хватанул меня за голую задницу, заставив прийти в чувство и снова начать мыслить.

Одевались мы счастливые и безумно грустные. Наша первая ночь закончилась. Подобная, если и повторится когда-нибудь, то очень нескоро. Для начала нужно выжить в гоблинской Реальности. Потом, если повезёт вернуться на родину, придётся разбираться с дедушкой-императором.

Александр Пятый вряд ли обрадуется тому, что первым мужчиной у его внучки стал вшивый графёнок, недавно считавшийся не менее вшивым барончиком. За «испорченную» родословную династии мне грозит даже не каторга, а самая мучительная смерть. Без боя я, конечно, не сдамся, но сложностей предстоит много.

— Я буду с тобой до конца. Верь мне. Костьми лягу, но сделаю так, чтобы император не мешал нам быть рядом, — словно прочитав мои мысли, произнесла Вера и целомудренно чмокнула в щёку.

Правильно, кстати, сделала. Даже от такого лёгкого прикосновения губ мне резко захотелось снова скинуть с себя броню со всей остальной одеждой.

— Расслабься, — успокаивающе погладил девушку по волосам. — Будут проблемы с ним — решим. Ну а сейчас у нас немного иная задача.

— Я поняла. Твой Чах. Что он вообще за существо такое?

— Называет себя Великим наумбом, выпить не дурак. Характер вредный, самодовольный. Но в целом парень неплохой, по-своему надёжный. Выручал меня не раз. Надеюсь, мы тоже выручим его.Ты как себя чувствуешь после такой «брачной ночи»?

— Ты знаешь, Данила, но на удивление шикарно! Словно в меня аккумулятор мощный вставили! Э-э-э-э… Под аккумулятором я подразумеваю не то, что ты вставлял.

— У меня больше или меньше?

— Тьфу ты, пошляк! — рассмеялась Вера. — Не будь я спасателем, то обязательно бы покраснела от твоих вопросиков. У тебя лучше! Так сойдёт?

— Лучше «войдёт», но сейчас о деле надо думать, — с неохотой посерьёзнел я. — Признаться, у меня энергии тоже хоть отбавляй. Поэтому предлагаю сделать максимальный прыжок. Если получится, то даже два. Потеряно много времени и нужно его навёрстывать.

— Допускаешь, Чах уже «того»? — тихо спросила Вера. — Извини, что так говорю, но мы должны исходить из реалий.

— Нет. Он пока жив. Я чувствую это, — убеждённо ответил я. — Раньше просто не верил в его гибель, но после нашей с тобой ночи что-то изменилось во мне. Теперь я уверен, что наумб живой. Хотя и хреново ему очень.

— Ну и чего тогда копаешься?

— Тобой любуюсь.

— Подкат засчитан, но отмазка слабая. Данила, успеем ещё полюбезничать. Сейчас же мне больше хочется увидеть твоего таинственного Чаха и эту проклятую лабораторию, на которую мы столько сил и нервов угрохали.

Я принял во внимание доводы и тут же переместился к одному месту, которое раньше пометил для себя. Верку ждать не пришлось. Она стоит рядом и довольно улыбается.

— Горюнов! Теперь у меня есть личный извозчик!

— Поза «наездницы» понравилась? Или нормально объяснишь, как чуть ли не раньше меня здесь оказалась?

— Во мне тоже что-то изменилось. Как только ты вошёл в некое состояние…

— В группе Морячка его Кругом называют. Только у меня он индивидуальный.

— Учту на будущее. Так вот, как только ты вошёл в свой Круг, то я непроизвольно потянулась к тебе и вдруг очутилась в нём. Словно смотрю на мир твоими глазами, чувствую эмоции, ощущаю все желания. Будто бы мы один человек. Поэтому, когда ты переместился, то переместилась и я. Прикинь?

— Прикинул, — кивнул я. — То-то смотрю, как-то легко перемещение произошло. Оказывается, ты подпитывала меня. Устала?

— Вообще нет! Видимо, быть наездницей… Хм… Нужно будет потом подобрать иное определение, чтобы мысли в сторону секса не скатывались… О! Пассажиркой быть менее энергозатратно.

— И при этом ты всё равно с извозчиком своей энергией расплачиваешься, облегчая ему работу! — завершил мозговой штурм я. — Полезно мы сегодня с тобой ночку провели! Во всех смыслах полезно! Уверен, что есть и ещё какие-то пока скрытые от нас вещи.

— Какие?

— Время покажет. Чах утверждал, что раскрываются они, как правило, при определённых условиях. Потом хрен закроешь. Раз мы такие крутые сегодня, то, может, не будем тянуть гоблина за мошонку и сразу переместимся в лабораторию? Как думаешь?

— Я бы рискнула! — моментально согласилась Вера. — Только не в саму лабораторию, а в её окрестности. Хочется прикинуть обстановку, прежде чем в бетонную ловушку соваться.

— Правильно. Пять тебе, Верунчик, за теорию и пять с плюсом за практику.

— Практики ещё не было. Так что пять, да ещё и с плюсом, пока ставить не за что.

— А это за другую «практику» поставил, — загадочно улыбнулся я и подмигнул девушке.

— Горюнов, блин! Прекращай уже мыслями фривольными разбрасываться! Я сама только-только немного успокоилась. Но… Поцеловать на дорожку можешь.

Я с удовольствием исполнил её пожелание. Эх, тут такая «клубничка на двоих» намечается, но вместо этого опять воевать. Переместились мы снова легко и непринуждённо. Чувствую, что энергия слегка просела, только всё равно бодрячком оба.

Переместились и… чуть не вляпались! Примерно в ста метрах от нас копошатся гоблины около артиллерийской батареи. Быстро, пока нас не заметили, скатились в небольшую ямку и замерли, прислушиваясь к происходящему. Вроде пронесло, и на нас никто не обратил внимания.

— Откуда их столько? — чуть слышно проговорила Вера.

— Не знаю. Ладно бы несколько отрядов пехоты местность прочёсывали на всякий случай, но орудия… Ещё следы от гусениц видел. Не нормаль…

Меня прервал слаженный артиллерийский залп. После этого раздался визгливый голос с приказными нотками и снова орудия жахнули.

— По всем правилам осаду ведут, — озвучила очевидное Вера, полностью превратившись в сержанта Палкину. — Словно цитадель взломать пытаются.

— Чаха, а не цитадель, — сделал я единственный для себя вывод. — Кажись, наумб успел защиту поставить из Пояса Хаоса.

— Из чего?

— Потом объясню. Но наумб явно здесь. Я очень хорошо его ощущаю.

— Поняла. Значит, перемещаемся на гоблинскую базу к нему?

— Успеется, — возразил я. — Давай-ка в полной мере оценим обстановку. Хрен знает, как выбираться будем. Может, и ножками топать придётся.