Пытка закончилась так же внезапно, как и началась. Ощущение, что ящик атомных батареек сожрал: энергии прорва, и она требует выхода. Потом, конечно, утрясётся, но нам есть куда её применить прямо сейчас.
Наумб перенёс меня к засаде оборотней. Первых двух я легко сделал со спины своим серпом. Не очень по-мушкетёрски, но тут не до правил. Десяток трансформировавшихся тварей — это не одиночный поединок. Вижу, что Чах тоже душу отводит: из кустов вылетела мохнатая когтистая лапа.
— Трое есть! — довольно доложил наумб.
Ну а дальше началась игра в салочки. Вначале я маневрировал между деревьями, пытаясь увернуться от зубов и когтей расстроенных оборотней, а потом мы с Чахом оставшуюся в живых парочку гоняли. Юркие, заразы! Совсем помирать не хотят! Дураки! Я ж убью не сразу, мне перед этим допросить необходимо. Могли бы жить и жить… ещё несколько минут!
Всё закончилось тем, что своего я зарубил, вовремя не убрав пламя с серпа. Жуткое у меня оружие, оказывается, когда под завязку напитано силой. Достаточно небольшой раны, чтобы организм оборотня пошёл вразнос и перестал функционировать.
А вот Чах — молодчина. Свою жертву он отрихтовал качественно, но оставил в полусознательном состоянии.
Экспресс-допрос я начал так же, как делал это с харками. Полностью обесточив серп, загнал его остриё в грудь твари. Но, к сожалению, информация потоком не потекла. Успел узнать лишь то, что мой подопечный был осведомлён только о тех оборотнях, что теперь по частям валяются в лесу.
Хорошая у гадов конспирация. Даже когда едут на стопроцентное дело, соблюдают её.
Ну а дальше сработали в пленном какие-то ментальные блоки, и он сдох. Обидно. Стараешься тут, потеешь, а информации с гулькин нос. Ладно, на безрыбье и сирьена с пивом потянет.
Немного отдышавшись, взял телефон и позвонил Старшему следователю Комову.
— Илья Сергеевич, не помешал ничего не делать?
— А, Данила! Ну как? Домой уже приехал? Хорошо встретили родственники?
— А то вам не доложили. Хотите три новости? Две хорошие и одна на ваше усмотрение.
— Давай сперва «на усмотрение», — явно напрягся следак.
— Как скажете. Короче, оборотни какое-то время вряд ли ко мне сунутся. Так что можете сворачивать свою операцию в Тюмени и отбывать в столицу.
— С чего ты взял, что я здесь?
— Потому что «здесь» и «там» сильно отличаются. Но если я ошибся, то остальные новости вам уже неинтересны. Доложу местным следакам.
— Уел… И перестань придуриваться! Нервы уже и так все истрепались!
— Уговорили. Пожалею ваши нервы. Сейчас скину адресок, где лежит свежая, мухами ещё не засиженная тушка суккуба. Помнится, что эти твари после гибели много тепла выделяют? Скоро начнёт.
— Ох… Ты когда успел⁈ Меньше ж двух часов в Тюмени!
— Я просто талантливый. А успел перед тем, как уничтожил десяток оборотней. Если вы засекли моё местоположение, то сюда труповозки присылайте. Эта и есть вторая хорошая новость.
— Демоны… — вздохнул Комов так, что мне самому его жалко стало. — Тогда действительно, операция провалена. Сам про неё догадался или кто подсказал?
— Стечение обстоятельств, Илья Сергеевич. Если хотите, то потом поболтаем. Я мне реально уже хочется до дома доехать.
— Не «если хотите», а представить, старшина Горюнов, полный отчёт! По минутам расписать ваше пребывание в Тюмени!
— Тогда я лучше с поезда начну.
— И там оборотни были⁈
— Не. Мудаки. Но злопамятные очень. Я, конечно, могу с ним и сам разобраться…
— Не сметь! — перебил меня следак. — Вначале отчёт, а потом решим!
— Понял. Ну, я поехал? А то в лесу так шашлыками из оборотней воняет, что аппетит проснулся.
— Езжай, извращенец. И постарайся хотя бы на сегодня без новостей обойтись.
Вернувшись к машине, привёл водителя в чувство. Парень очень удивился резкой потере сознания и боли в затылке. Пришлось по дороге к поместью прочитать ему длинную лекцию о здоровом образе жизни и правильном питании. Рядовой молча слушал, кивал, но уверен, что не об этом думает сейчас.
Во время боя я реально весь провонял палёными оборотнями. Парадная форма вся грязная, даже несколько маленьких кусочков от плоти тварей прилипли. А ведь садился в автомобиль чистенький, отутюженный. Вот и думает водила, что это за приступ такой у него случился и где я так смог уделаться за несколько минут. Зуб даю, понимает, что всё неспроста, но задавать лишние вопросы старшине с жетоном личного порученца не решается. Правильная позиция! Меньше знаешь — лучше спишь.
Вот наконец-то и семейное гнездо Горюновых. Стою около ворот и любуюсь на мощный такой особнячок, выполненный в древнерусском стиле деревянного зодчества. Наша семья им больше ста пятидесяти лет владеет.
Нажал на кнопку звонка и стал ожидать. Через пару минут к воротам подошла какая-то женщина. Отворив небольшую калитку, она ахнула и замерла, закрыв лицо ладонями. Но я успел рассмотреть, кто это. Судя по фотографии в досье, это моя мать, Варвара Дмитриевна Горюнова. И как вести с ней, я даже примерно не представляю. Но женщина всё сделала за меня, внезапно кинувшись на шею, причитая.
— Сыночек! Живой! Данилушка! Родной ты мой!
— Здравствуй, мама, — только и смог вымолвить я, ожидая, когда бурные эмоции улягутся.
Честно говоря, чувствую себя очень неловко. Да, это тело её сына, но в нём сейчас иной человек. А тот Данила сгинул в автобусе при нападении гоблинов на кортеж генерала Ростоцкого. Как давно это было… За столько месяцев я уже полностью привык называться Горюновым, но сейчас, глядя на счастливую Варвару Дмитриевну, прямо резануло по сердцу. Ощущаю себя вором.
— Сынок! Да что мы у ворот топчемся? В дом пойдём! — отстранившись и смахнув слёзы, протараторила она и чуть ли не потащила меня к дому. — Настя! Настя! Брат вернулся!
Как только я переступил порог, так увидел молодую русоволосую женщину двадцати четырёх лет. Это и есть моя старшая сестра Анастасия Юрьевна Горюнова. Высокая, красивая и явно раздражённая. В отличие от матери, никаких родственных чувств к братишке явно не испытывает. Видимо, достал её прежний Данила до самых печёнок своими выходками.
— Когда уезжаешь? — сразу же спросила она.
— Две недели отпуска дали.
— Плохо.
Развернувшись, она поднялась по лестнице на второй этаж и с силой захлопнула за собой дверь комнаты. Точно. Не любит. Хотя, быть может, просто характер скверный имеет. Вон уже сколько годиков, а до сих пор в девках ходит.
