Вечерами Северус выбирался в библиотеку. Ему можно. Сюда иногда забегал Регулус, но он был словно воришка в собственном доме — оставлял стопку книг на одном из столов, максимально быстро брал следующую партию и сбегал прочь из библиотеки. Только поселившись в этом доме, Северус узнал ужасную истину: все дети Блэков создавали немало проблем. Казалось бы, что от учителей должен бегать шалопай-Сириус. Но нет, тот добропорядочно посещал все занятия — как раньше, так и сейчас. Это Регулус прячется ото всех. Весьма успешно прячется, к слову.
Еще в библиотеке бывает Лили. Заходит всегда быстро, тут же вызывает домовика, что следит за книгами, выдает длинный список литературы и занимает один и тот же столик у окна, с видом на парадный вход. Библиотека у Блэков занимает несколько помещений, и альтернативный вид — на английский парк и пруд — почему-то привлекает Лили гораздо меньше. К Новому Году Северус с болью понял, что так Лили следит за входом: как только появляется Сириус, она тут же бросает учебу. Медленно приходило осознание, что Лили, любимая Лили, здесь не просто добровольно. Все еще сложнее: она влюблена в Сириуса Блэка. И это особенно сильно ранит.
Он хотел с ней поговорить… но не находил правильных слов. Прятался за стеллажами, наблюдал за ней из окна, скрывался за портьерами. Лили стала еще красивее. Ей шли эти платья, ей была к лицу роскошь, а собранные вверх волосы делали ее утонченной леди… настоящей аристократкой. Что он мог сказать ей? Она и ранее отвергла даже его дружбу, объясняя это усталостью и нежеланием мириться с его друзьями. Теперь из всех друзей у него только Эйвери, да и Пожирателем Смерти он больше стать не может — Блэки лишили его права вступать в какие-либо организации без их согласия. Он сам казался себе нелепым, трусливым, жалким. Он даже в любви ей так и не признался — Лили сама все узнала. А сейчас боялся попросить о дружбе.
Блэки как-то внезапно начали вести себя крайне активно, на Северуса посыпались заказы с зельями, но все они — довольно легкие. Он готовил их по ночам, когда дом засыпал, а вставал всегда поздно, благо здесь никто за его режимом не следил. Боролся сам с собой. Отчаянно хотел ненавидеть эту семью, но особо не получалось. Все искал поводы превратить их всех в злостных врагов, но это сложно сделать, когда спишь на мягкой постели, ужинаешь как король и работаешь в лаборатории своей мечты.
Оставалось только слоняться по библиотеке, читать редкие фолианты, записывать необычные рецепты. Смотреть на Лили. Вечерами, когда уходили гости или она сама возвращалась домой, Лили сидела за книгами. Недолго — час, иногда два. Она всегда выбирала столик в самой маленькой библиотечной комнате, здесь даже книжных шкафов не было — на высоких стеллажах стояли журналы, подшивки газет и свежие экземпляры самой новой литературы. Северус был благодарен Лили за этот выбор: здесь легко наблюдать за ней, оставаясь в тени. В библиотеке не зажигали свечей, только стояли у входа лампы с магическими светильниками. Берешь один и с ним идешь искать нужную книгу. Северус ходил по библиотеке без светильника.
Видимо умаявшись за день, Лили опустила голову на руки, а потом, кажется, задремала. Северус все уговаривал себя подойти к ней, разбудить, поговорить… и даже, как ему казалось, почти решился на такой поступок, как в библиотеку зашел Сириус. Тот стоял спиной к стеллажам, поэтому Северус не мог рассмотреть лицо, но Блэк опустился перед креслом Лили на одно колено и шепотом что-то сказал. Кажется, позвал ее по имени. Лили подняла голову, сонно потерла глаза. А потом они поцеловались.
Аристократы не демонстрируют чувства на людях, и даже скандально известный Сириус Блэк никогда не целовал жену в общественных местах. Но сейчас их поцелуй выходил за любые рамки приличия. Лили зарылась пальцами в волосы Сириуса, а тот провел рукой по ее ноге, задирая наверх юбку и показывая кружевной край чулок.
Северус замер. Он хотел уйти, но боялся даже пошевелиться — вдруг под ногами скрипнет паркет, или он врежется в стеллаж. И почему-то даже глаза закрыть глаза не получалось, только билась паническая мысль — не собираются же они прямо здесь…
— Это вообще-то библиотека, — раздался звонкий и крайне возмущенный голос Нарциссы. — И это не ваша личная комната.
У Северуса просто сердце ушло в пятки. Нарцисса стояла всего в паре шагов от него, в проходе между стеллажей. Видимо, она вышла сюда из большого зала через другие двери. У Блэков библиотека занимала четыре помещения, связанных между собой несколькими арочными проходами. Эта комната была одной из самых маленьких, в нее можно было попасть как из коридора, так и из самого большого зала, где хранились все книги по магическим искусствам, а так же по истории, юриспруденции и прочим научным дисциплинам. Соседнее помещение принадлежало художественной литературе, а самое дальнее, закрытое для не-членов-семьи, содержало дневники и рукописи самих Блэков. Лили выбирала именно эту комнату из-за вида из окна, но в основном все проводили вечера в большом зале: там и кресла удобнее, и атмосфера приятнее.
— Уже уходим, — засмеялся Сириус и даже не посмотрев в сторону кузины, поднял Лили на руки.
Та возмущенно пискнула, тут же потребовала поставить ее на ноги, но Блэк лишь смеялся, унося Лили из библиотеки. На столе осталась груда книг и открытая чернильница.
— Мне даже любопытно: ты собирался досмотреть представление до конца? Так и стоял бы здесь? — недовольно фыркнув, спросила Нарцисса, когда смех Сириуса стих где-то в коридорах дома.
Северус в ответ промолчал. Он попросту не знал, что ответить.
— По-моему все, кроме самой Лили, знали о твоей влюбленности даже в то время, пока я училась, — вздохнула Нарцисса. — Но знаешь, ты так жалок. Смирись уже с этим: вы бы никогда не смогли стать нормальной парой. Даже если бы не было Джеймса и Сириуса, она бы все равно тебя не выбрала. В житейской логике Лили гораздо умнее тебя. Вы были бы несчастны вместе.
Северус вздрогнул. Слышать подобное было оскорбительно.
— Ты не можешь знать заранее, — возразил он.
— Почему же? У тебя редкий дар, который мог бы сделать тебя богачом. Но, вместо того, чтобы воспользоваться помощью Слизнорта, ты пошел к Люциусу. Наивный. Знаешь, почему я выбрала его? Он гораздо хитрее, чем ты думаешь. Пара ласковых слов такому гордецу, как ты, и вот уже редкие дорогостоящие зелья потекли рекой. А мог бы работать со Слизнортом. Да, он порядком надоедает. Да, иногда пришлось бы перешагнуть через свою гордость и побегать с дурацкими поручениями. Но знаешь в чем разница? Слизнорт никогда бы не допустил, чтобы ты вляпался в историю с незаконными зельями.
Северус зло сжал кулаки. Декан предлагал ему покровительство еще на втором курсе, но Северус действительно отказался. Он видел, как себя ведет Гораций Слизнорт. Как кичится и хвастается, как гоняет своих учеников в Хогсмит за ингредиентами, чтобы не платить за доставку… Да, Северус не смог перешагнуть через свою гордость.
— И знаешь почему не смогли бы быть счастливы вместе? — едко ухмыльнулась Нарцисса. — Для Лили готово место в Мунго, ее ждали на должности штатной лаборантки. Гораций подготовил девочке место, сейчас за свободную вакансию дерутся полукровки. И знаешь почему он позаботился об устройстве маглорожденной девчонки без яркого дара? Потому что она как раз не строила из себя принцессу-нищенку. Дарила подарки, носила ему заказы. И благодарила его за заботу. Вы бы попросту не ужились вместе.
Северус гордо вскинул подбородок. Он собрался уже ответить, но увидел насмешку в глазах Нарциссы. После небольшой паузы, она весело поинтересовалась:
— Что, хотел сказать, что у вас совершенно разные случаи? Она ведь простая маглорожденная, а ты — потомок сильного рода. Даже Дар унаследовал. Лили говорила, что не один. Но знаешь что? К чему дар, если нет денег и связей? Маман узнала все про Лили. Ее бабушка по папиной линии — русская графиня. Обнищавшая, дитя мезальянса, да еще и танцовщица, но все же аристократка. Дед по маминой линии — сквайер. Происхождение в магловском мире у нее ничуть не ниже, чем у тебя в магическом, но это не мешало ей улыбаться Слизнорту. Ты бы переосмыслил немного свою жизнь. Тетушка тоже, знаешь ли, не поможет тебе из долговой ямы вылезти. Будешь строить тут из себя короля в изгнании — будешь платить долг до конца жизни. Научишься вертеться в мире аристократов — вполне успеешь заложить новый родовой алтарь до пятидесяти.
