— Твоя балетная растяжка меня особенно радует, — шепнул он ей на ухо. — Знаешь, можно многое еще попробовать.

Лили мотнула головой: он всегда говорит что-то пошлое, стыдное, да еще и в такие моменты. Она поставила вторую ногу на стул, стараясь хоть как-то удержать равновесие, но нога постоянно соскальзывала. Сириус прижал ее крепче, принялся шептать какие-то смущающие глупости, а Лили с ужасом поняла, что прямо напротив них — зеркало. И в нем Лили хорошо видела свое лицо. Раскрасневшаяся, с растрепавшейся прической. Лили уткнулась лбом в плечо Сириуса. Мышцы тянуло — она уже несколько дней не делала традиционную растяжку, а движения Сириуса вызывали некоторый дискомфорт.

Лили читала, что для девушек оргазм — это больше психология, чем физиология. Но сейчас она ощущала, что постепенно начинает появляться эта знакомая тяжесть внизу живота, обещая разрядку. Вот только Сириус кончил раньше. Последние его движения были довольно грубыми, Лили даже не сдержалась:

— Больно!

Но он словно ее не слышал. Пара движений — он прижал ее к себе так крепко, что перехватило дыхание — и вот он уже хрипло выдохнул. Лили огорченно подумала, что в их отношениях главным является секс. Почти любой разговор в итоге сводится к этому. Разве что по парку они гуляют просто так, но Лили была уверена: это из-за холода. А еще ее огорчала собственная неудовлетворенность. Сейчас, когда появилось желание, это особенно расстраивало. Он мягко отпустил ее, оставив сидеть на столе. Лили тяжело дышала. В отражении зеркала она выглядела по-настоящему развратно, хотя юбки уже упали, закрыв нижнее белье и чулки.

— Ложись! — приказал он.

И Лили устало откинулась назад. Она знала, что сейчас последует. Он всегда доводил дело до конца. Отбросил вверх тюлевые юбки, закрывая Лили с головой, ухватил ее за лодыжку, высоко поднимая ноги, а потом начал пальцами стимулировать клитор, иногда проникая внутрь. Скрытая юбками, Лили обхватила руками грудь. Плотная ткань корсета почти болезненно сжимала соски. Много времени не потребовалось. Она тихо застонала, кончая. Почувствовала, как он вернул край трусиков на место.

— Ну вот. А ты боялась. Как видишь, никому мы не нужны.

Лили вздрогнула. Неловко закопошилась в юбках, возвращая их на место, села и опасливо посмотрела на дверь. Слабость после оргазма все еще не отпускала, поэтому она лишь недовольно охнула, когда Сириус снова сгреб ее в охапку и сел в кресло, пристроив Лили на коленях.

— Что это такое было? В тюбике? — спросила она, пытаясь поправить сбившийся лиф платья.

— Лубрикант. Искусственная смазка. Ее в основном используют для анального секса, но и так тоже можно.

Лили затравленно посмотрела на Сириуса. Если он взял эту штуку заранее, значит планировал это безобразие. Словно отвечая на ее невысказанный вопрос, он сказал:

— Ты вечно слишком много думаешь. Надо же было тебе помочь. В магловских фильмах девчонки непременно приводят к себе в комнату парня, когда родители уезжают.

Лили надула губы. Сама она магловские фильмы почти не смотрела. Петунья говорила, что у некоторых ее одноклассников дома стояли видеомагнитофоны, но Эвансы пока считали такую покупку излишней тратой. Лили видела только те фильмы, что летом показывали в кинотеатрах и по телевизору. Да и то — предпочитала все же что-нибудь почитать.

— Только ты — не мой парень, — напомнила она.

— Ну надо же было восполнить пробелы в отношениях.

— Тогда стоило начать с парка аттракционов, цветов и посиделок в кафе.

Сириус засмеялся. Он крепче обнял ее, заставляя прислониться к нему плечом:

— Я просто выбираю то, что мне нравится. Но, если ты так хочешь, я могу сводить тебя в ресторан. В воскресенье. Цветы дарить не буду — у тебя и так в комнате розами воняет, к чему дарить то, чего у тебя уже в достатке. Хочешь, закажу французские сладости? Или магические фрукты из Бразилии? А для парка аттракционов слишком холодно.

В субботу Блэки устроили прием в честь свадьбы Лили и Сириуса. Их брак был слишком поспешным, но маги, на самом деле, нередко играли свадьбы в строго семейном кругу. Для Лили первый в ее жизни светский прием запомнился дорогим нарядом, шепотом за спиной и жуткой усталостью.

После приема Сириус сразу повел ее вниз, в комнату около родового алтаря. И тут же принялся расстегивать многочисленные пуговички на платье. Оно было из молочно-белого бархата, вышитое изумрудно-зелеными и золотыми лентами. Узкий корсаж, глубокое декольте, пышная юбка.

— А магией нельзя? — устало спросила Лили.

Такие же маленькие пуговки были и на шелковых перчатках. А на шее — тяжелое золотое колье с крупными изумрудами.

— Бальные платья защищены от воздействия магии, — отозвался Сириус, пыхтя над крошечными пуговками. — Просто представь: танцуешь ты вальс, а тут твоя соперница произносит заклинание, расстегивающее пуговки, и ты уже в одном нижнем белье. Вечерние наряды — практически доспех. Так что жди, пока я тут разберусь.

Под платьем был еще и корсет. Чтобы талия смотрелась узкой даже под плотной вышивкой, корсет затянули туго. Лили мечтала снять это орудие пытки уже в тот момент, как Белла затянула шнуровку. Сириус закончил с пуговицами и потянул платье наверх, снимая часть тяжелого наряда. Потом потянул завязки нижних юбок, снял кринолин. Обхватил ладонями талию. Лили удивленно смотрела на его руки — он легко свел пальцы вместе, настолько узкой вышла талия.

— Круто, — хмыкнул он. — Может, не стоит его снимать?

— Пожалуйста, сними с меня его, — устало попросила она. — Давай оставим твои сексуальные фантазии на следующий раз. Я очень хочу нормально дышать.

Сириус засмеялся, но все же развязал шнуровку корсета. Лили облегченно вздохнула, наконец получив возможность нормально дышать. Корсет тоже полетел на пол, упав в ворох нижних юбок.

— Ловлю тебя на слове, — широко улыбнулся он и потянул вверх шелковую комбинацию.

Комбинацию надевали во многом для того, чтобы не оцарапать кожу, затягивая корсет потуже. Бюстгальтер под корсет не надевали, поэтому Лили сейчас зябко поежилась.

— Помоги расстегнуть перчатки.

— Не хочу, — широко улыбнулся Сириус. — Это залог того, что ты не будешь что-либо делать сама. Садись на пуф, нужно тебе прическу разобрать.

Лили, несколько затравленно посмотрела на него, но все же послушно села. В перчатках и правда было не слишком-то удобно. Крошечные пуговички, например, в них не расстегнешь.

— Я думала, на балу будет Джеймс, — постаралась отвлечься от странной ситуации Лили.

— Соскучилась? — хмыкнул Сириус, осторожно снимая с нее диадему.

Сам он снял только пиджак смокинга, отчего Лили чувствовала себя еще неуютнее: она тут сидит, буквально, в чулках и перчатках, а он полностью одет.

— Вы же лучшие друзья. Я думала, он будет…

— Если бы он пришел ко мне, ему пришлось бы посещать и остальные приемы, а он пока не готов, — Сириус нахмурился, а потом продолжил. — Ты же не знаешь… Джеймс — будущий Лорд Поттер. На данный момент его род не имеет главы, поэтому Поттеров никуда особо и не зовут. Признали их право держать траур.

— Траур? — удивилась Лили.

Сириус заклинанием притянул к ним какую-то высокую скамейку, оббитую кожей, и принялся на нее складывать драгоценные шпильки, которыми была украшена прическа Лили.

— Отец Джеймса принадлежит к боковой линии рода Поттер. Сам Джеймс приходился бы четвероюродным братом Карлусу Поттеру, который и возглавлял семью. Карлус был женат на Дорее Блэк, у них был сын Генри. Он был старше меня года на три, мы вроде даже были знакомы в детстве…

Лили хмурилась. Она уже понимала, что история будет с трагичным концом.

— Когда Генри было шесть лет, группа магов проникла в дом, убили наследника, а потом пошли убивать Карлуса и Дорею. Только не учли природную мстительность женщин нашего рода. Дорея заставила своего мужа спуститься к родовому алтарю, пока она сдерживала злоумышленников. Карлус признал Джеймса наследником, это можно сделать и в его отсутствии, а потом убил себя прямо на родовом алтаре, чтобы обеспечить абсолютную защиту поместья. Дорея, уже умирая, переместилась к родителям Джеймса, все им рассказала и предупредила, чтобы до поры не совались в поместье, а потом тоже себя убила, произнеся ритуальную фразу. Пока в поместье не придет наследник, защита будет практически нерушимой.