— Псих, ты хоть знаешь, сколько стоит покраска волос⁈

— Заткнись блять! Заткнись, — усилил он захват.

— Ты чертов ублюдок! — плюнула я в лицо, за что он со всей силы швырнул меня на землю.

Приземлившись на колени, заскулила от боли.

— Соси, и без выкрутасов, — снова схватил меня за волосы наркоман недоделанный, демонстрируя расстегнутую ширинку и поблескивая ножом в руке.

— Родители не говорили тебе, мальчик, что нельзя давать и брать в рот все, что плохо лежит? — откуда-то сбоку раздался голос из темноты.

Очень знакомый голос. Очень.

— Тебе больше всех надо, дядя? Проходи мимо.

Дядя вышел из темноты, являя себя миру. Как никогда я была рада видеть Артёма Демьяновича сейчас.

— Мне кажется, что девушка против полового сношения, — медленно двигался преподаватель в нашу сторону. — А я против любого насильственного проявления в отношении женского пола.

Встав напротив насильника, бизнесмен изучил мое состояние, и, видимо, сделав вывод, что не опоздал, продолжил диалог.

— Итак, я думаю, что стоит отпустить девушку, — предложил Державин.

— Это не девушка, а сумасшедшая гепатитная шлюха! — заверещал Тимурка — плачет по тебе дурка.

Артём Демьянович странно посмотрел на меня, но промолчал.

— Мальчики, может, вы разберётесь, а я пойду? — выдвинула идею, дергая за свои спутанные волосы.

Я все ещё не оставляла попыток подняться с колен. Как бы не на райском курорте прохлаждаюсь, поддувает.

— Да ты заткнешься уже или нет⁈ — наркоша дёрнул с такой силы, что кусок моих волос кажется остался в его руке. Из глаз непроизвольно брызнули слёзы.

— Ну все, парень, я хотел как лучше, — в глазах Артёма Демьяновича вспыхнула такая ярость, что даже я испугалась.

Все произошло буквально за пару секунд. Никакая замедленная съёмка бы не успела запечатлеть эти кадры. Такое стоило видеть в живую.

Раз — он вплотную приблизился к наркоману. Два — удар в поддых коленом, отчего несостоявшийся насильник выпускает из захвата меня и теряет нож. Три — удар в челюсть. Нокаут.

Честно, не хотела бы я быть противником этой двухметровой махины. Видимо, кайф настолько затуманил рассудок парню, что он просто границ не видел.

— И как вам на земле, Разумовская? Не холодно? — пнул он бессознательное тело парня, вместо того чтобы обойти.

— А можно я тоже так сделаю? — с завистью посмотрела я на это действо, отряхивая коленки.

Штаны хоть и не порвались, но вид у них был отвратительный. Жаль, они мне нравились.

— Если хотите — можете даже испражниться на него.

Мужчина окинул взглядом порванный топ и накинул мне на плечи свою куртку.

— Воздержусь, — хотя.

Пока преподаватель собирал мои разбросанные пожитки в виде телефона и сумки, я решила немного отомстить. Раздела наркомана и найдя его мобильный сфоткала его в обнаженном виде, а затем разослала всем имеющимся контактам.

— Вот теперь все, — с торжествующим видом сказала я. — Можем идти.

— Разумовская, знаете, я не хотел бы оказаться у вас на пути, — восхитился Державин, беря меня под руку.

— И правильно. Женщина в гневе — страшная сила. Особенно, если в опасности оказались ее волосы.

Артём Демьянович усадил меня в свой личный танк класса G, укрыл пледом, даже воды дал.

— Куда едем? Вам нужно обработать ссадины, — поинтересовался бизнесмен, постукивая по рулю.

— Без разницы, — ответила, вмиг ощущая накатившую апатию и теряя интерес к происходящему.

Показываться у Киры не хотелось. Опять очередная история, в которую я влипла не по своей вине, но расспросы начнутся. Все это порядком начинало мне уже надоедать. Почему вокруг меня вечно кто-то умирает, кого-то насилуют и избивают. Это когда-то должно уже кончиться или нет?

— Хорошо, отдыхайте, — мужчина больше не задавал вопросов.

Завёл двигатель и поехал в неизвестном направлении. Вскоре мне уже было все равно, даже если меня захотят-таки убить, а потому я просто отключилась.

— Александра, просыпайтесь. Александра! — звал меня голос откуда-то из далека.

— Ну ладно, — все-таки смирился обладатель раскатистого баса.

Я летела, буквально парила. И только темнота была моей неизменной спутницей. Обволакивала мое тело, залечивая душевные раны, прогоняя прочь воспоминания и тоску о них.

Проснулась я среди ночи от жажды. Разлепив кое-как глаза, память начала возвращаться кусками. Клуб, танец, Тимур, побег, попытка изнасилования, Державин.

Села на кровати, вглядываясь в темноту. Большая, нет, огромная просторная студия метров 150. Кое-как приняв вертикальное положение, поняла, что на мне нет моей одежды. То есть на мне была какая-то огромная футболка, которая на мне выглядела как платье.

Ощупав себя, облегченно вздохнула, хоть белье было на место.

Коленки неистово жгло, ровно как и всю кожу головы. Опустив взгляд на ноги, обнаружила на них какие-то темные пятна. Приглядевшись, поняла, что это зеленка. Зеленка, мать твою, серьезно?

Отлично, меня раздели, помыли, обработали и даже переодели. Только радости это не вызвало, скорее наоборот, негодование.

Единственный источник света был в дальнем углу студии, куда я и отправилась. Артём Демьянович сидел на диване, обложившись какими-то бумагами и работал над ними под свет ноутбука.

— А, Разумовская, проснулись, — поднял голову от документов мужчина.

— Да, пить захотелось. Мы сейчас где? — решила присесть рядом, было неловко щеголять перед своим преподавателем полуголой.

«На коленях тоже было неловко стоять в подворотне», — возмутился внутренний голос.

— Мы у меня дома. Я сначала отвёз вас в больницу, попытался разбудить, но безуспешно. Адреса вашего не знаю, документов у вас при себе не было. Кстати, это очень легкомысленно. Всегда нужно носить хотя бы права, если не паспорт. В гостиницу было бы бессмысленно, да и номер оформлять со спящем телом подозрительно. В общем оставался только этот вариант, — закончил рассказ Артём Демьянович.

— Понятно. А…? — показала я рукой на своё одеяние и ноги.

Мужчина усмехнулся, почесав бороду.

— Александра, извините за прямоту, но ваш облик был немного подпорчен, и мне пришлось применить меры. Я не укладываю грязнуль в свою постель, даже просто на сон, — это он мне сейчас о своих предпочтениях рассказывает⁈

— Как следствие, мне пришлось снять вашу одежду и немного обмыть полотенцем ваше прекрасное тело и прилагающиеся к сему части. Как видите, чтобы не смущать вас до конца, я даже выделил вам одну из своих футболок.

Так, хорошо, с этим разобрались. Голышом не оставил, и на том спасибо.

— Но зеленка⁈ — с ужасом посмотрела на свои ноги.

— Разумовская, вместо того, чтобы просто выразить благодарность за спасение и мягкую кровать, вы ещё умудряетесь возмущаться. Откуда вы такая взялись?

— Оттуда, откуда и вы, из пи… — попыталась ответить на его вопрос, но меня нагло перебили.

— Я разбираюсь в анатомии, спасибо.

Державин встал с дивана и на минуту удалился из моего поля зрения, а когда вернулся, то держал два стакана с водой. Один поставил передо мной, из второго начал пить.

Я аккуратно принюхалась, но не спешила.

— Давайте поменяемся? У вас ведь тоже вода? — предложила я.

Где-то явно должен был быть подвох.

— Вы всегда такая подозрительная?

— Отчасти. Так что?

— Да пожалуйста, — протянул он мне свой стакан. — Оставьте себе оба. Мне как-то расхотелось пить.

Ой, какие мы обидчивые. Он просто не проходил то, чему подвергаются обычно девушки. И не стоял на коленях перед наркоманом с расстёгнутой ширинкой. Не получал по лицу дверью от собственного отца. И уж точно бизнесмен такого масштаба не знал проблем с деньгами. Но благодарности он заслуживал.

— Спасибо. Правда. Наверное, я сумасшедшая, но единственное, о чем я думала в тот момент, это то как будут смотреться в гробу мои волосы, учитывая, сколько он их выдрал, — призналась я, осушая испитый им ранее стакан.