Сережа остался ждать меня в машине, обещая присматривать за спящей Лизой.

Позвонила в домофон. Надеюсь, что сын Державина хоть иногда бывает дома, и мне сегодня повезет.

— Марк, здравствуй. Это Александра. Открой, пожалуйста.

— Какая еще Александра? — послышался явно недовольный голос парня.

— Девушка твоего отца, Марк. Ты откроешь или будем по домофону разговаривать? — раздраженно бросила я, теряя терпение.

Наконец раздался долгожданный писк, сообщающий, что мне все-таки открыли эту чертову дверь.

Комплекс, расположенный почти в самом центре города, имел внушительную парковку, охраняемую детскую площадку и зону для отдыха. Вполне себе по-мажорски. Я бы сказала, что сын превзошел отца, однако это касалось кажется лишь понтов.

В подъезде сидела консьержка, подозрительно косо смотрящая на меня. Я закатила глаза, молча кивнула в знак приветствия и прошла к стеклянному лифту. Весь интерьер кричал о том, что здесь жили далеко не бедные люди. Голос «Алисы» или чей-то очень похожий на нее, известил, что мы доехали до пятого этажа. Одна из дверей на этаже уже была открыта, видимо, в нее мне и нужно было зайти.

— Ну проходи, коль пришла, — вышел на порог Марк, приглашая жестом пройти внутрь.

— Спасибо, — сдавленно произношу я, чувствуя себя крайне неловко.

Никогда не думала, что буду разговаривать со своим ровесником, при этом чувствуя себя как неуверенный подросток. Смущало даже не то, что он выглядел недовольным и даже не его пренебрежительное отношение ко мне. Как раз-таки это все можно было понять. Повод, наверное, из-за которого я пришла — он и заставлял меня волноваться. Я боялась услышать что-то, что меня заставит переживать или испытывать разочарование в Державине?

— Говори, — словно нехотя выдавил из себя сын Артёма.

Парень засунул руки в карманы джинсов, награждая меня полупрезрительным взглядом.

— Марк, за что ты так со мной? Я ведь не сделала лично тебе ничего плохого. И, как минимум, заслужила хотя бы разговор не в пренебрежительной манере, — спрашиваю, действительно пытаясь понять, в чем проблема.

Я не уводила его отца из семьи, не давала никаких публичных интервью и даже не претендовала на хоть какую-то часть его денег.

— Серьезно? Ты не понимаешь? — ехидно оскалился парень в вопросительной ухмылке. — Может, дело в том, что ты просто очередная подстилка, на которую он тратит время и деньги впустую? Или ты думаешь, что одна такая у него? Что ты вообще знаешь о моем отце? Хоть что-то?

— Я ничего не думаю, если честно, — на его пламенно — озлобленную речь хотелось лишь снисходительно улыбнуться, но я сдержалась.

— Заметно, что ты не думаешь. Надеешься, что он женится на тебе с прицепом?

— Нет, не надеюсь, Марк, — ровным голос произношу я. — Я никому не навязываю свой, как ты выразился, «прицеп», как и никому никогда не навязывалась сама. Задам тебе аналогичный вопрос. Что ты знаешь обо мне, избалованный зазнавшийся говнюк? Тебе самому хоть раз приходилось чего-то добиваться в жизни собственными силами? Что-то более весомое, кроме очередной бабы, готовой раздвинуть перед тобой ноги при первом же твоем одобрительном взгляде? Ты получаешь все, что пожелаешь по первой прихоти. Все, начиная от денег, заканчивая людьми. Захотел квартиру в элитном комплексе — пожалуйста. Попросил новую машину С класса — пользуйся, не благодари. Зачет, экзамен, диплом — без проблем, было бы кому платить. Не работаешь, ходишь по ресторанам, клубам, втаптываешь в грязь людей и при всем при этом считаешь, что каждый в этом мире тебе должен. Думаешь, что так будет всегда? Рано или поздно твоих родителей не будет рядом. А ты останешься один, без поддержки и любимых людей, которых не успел обрести за свою никчемную жизнь. Твои недодрузья мажорчики вряд ли останутся с тобой, если ты просрешь бизнес отца и остатки денег своей матери. Знаешь, когда не стало моей мамы, на меня свалилась огромная куча дерьма и ответственности в виде алкоголика-отца, нужды платить самостоятельно за учебу и как-то содержать себя и дочь. Здорово, правда? Никто не поможет тебе кроме себя самого, запомни это и возьми на себя хоть какую-то ответственность кроме покупки гандонов в аптеке. Хомячка заведи в конце концов. Если он у тебя не сдохнет за пару месяцев, значит ты не так безнадежен, Марк.

Парень хмыкнул, о чем-то явно размышляя, взгляд его потемнел и даже стал чуть более осмысленным. На долю секунды, мне так показалось. Честно говоря, я не пыталась унизить сына Артёма, и даже не хотела читать ему нотации и морали о жизни. Просто называть мою дочь «прицепом» — это перебор даже для Державинского засранца.

— Спасибо за нотации, мамочка. Пришла-то зачем? За этим? Или какой-то другой был повод, более весомый, нежели присесть мне на уши? — облокотившись о косяк, с насмешливой улыбкой интересуется Марк.

— Пфф, нужен ты мне больно, а уши твои и подавно, — закатываю глаза. — Ты знаешь, где сейчас твой отец? Давно с ним разговаривал?

— Я обязан тебе отвечать?

— Марк, не будь последней задницей, умоляю.

— Умоляй, только хотел попросить, — не сдерживая очаровательной улыбки. — Ладно. Не хмурься, у тебя морщины уже на подходе. Пару дней назад скайпились. Он с Олегом же улетел решать вопросы с матерью. Я в их дела не вмешиваюсь, — пожал он плечами.

— И все? Больше ты ничего не знаешь? — напирала я.

— Нет. Да что ты смотришь на меня как на врага народа? Какой мне смысл сейчас врать? Возможно, я мерзкий зазнавшийся мажор, но точно не пиздабол.

Я задумалась. Если даже Марк не в курсе того, где его родитель сейчас и что вообще происходит, то я в принципе не знаю, к кому обратиться за помощью.

— Что-то с отцом? — не на шутку встревожился парень, меняясь в лице.

— Хотела бы и я это знать.

— Что ты имеешь в виду?

— Он уже три дня не выходит на связь, Олег тоже. Абоненты вне зоны доступа. Меня это беспокоит. Если честно, то я чертовски сильно волнуюсь, переживаю и думаю о самом плохом.

— Хм, это не похоже на отца, — задумчиво, копаясь в телефоне. — Да, действительно. Не был в сети, собственно, как и моя мать. Интересно. Сейчас наберу его адвоката.

Марк что-то полистал, приложил телефон к уху и вышел из коридора, где мы находились все это время. Раздался его тихий напряженный голос. Я изо всех сил напрягала свой слуховой аппарат, но понять о чем шла речь так и не смогла. Уловить удавалось лишь какие-то бессвязные отрывки фраз. Через пару минут Державин младший вышел ко мне с уже привычным надменным выражением лица и ехидной улыбочкой.

— Норм все. Выйдут на связь в ближайшие пару часов, я думаю. У них уже суд закончился даже…

— И??? — перебила я парня в нетерпении.

— Отец выиграл. Мать не получит ни копейки. Доказательства сфальсифицированы, свидетелей, кстати, тоже привлекут за дачу ложных показаний. А маме еще и штраф грозит, либо исправительные работы, — на удивление спокойно вещает Марк. — Ты уже второй раз за полчаса смотришь на меня удивленно. Все заслужено, я считаю. Не такой я мерзкий тип, Александра. Отцу своему дерьма не желаю. А маме давно головушку пора лечить.

— Поражена в самое сердце, — искренне ответила я, выдыхая облегченно впервые за трое суток.

На секунду мне показалось, что теряю сознание от переизбытка чувств, но я всего лишь прислонилась к стене и медленно по ней сползла вниз. Ощущая прохладу и надежную опору в виде бетонной перегородки, я позволила отпустить себя. Державин в порядке, жив и здоров. Он выиграл суд. Эта сука получит по заслугам. Все правильно, все справедливо. Впервые мне показалось, что справедливость есть, ничтожные проблески, но они случаются в жизни.

— Эй, ты в порядке? — обеспокоенный голос над моей головой. — Не надо тут умирать, пожалуйста. Как я потом буду объяснять твой труп в своей квартире отцу???

Марк опустился передо мной на колени, заглядывая в лицо. В его взгляде я увидела неподдельную тревогу и растерянность. Возможно, я была не права на счет парня. Ничто человеческое ему не чуждо. Прав был Теренций все-таки.