Я представила себе эту картину, а заодно маму с бабушкой, рыдающие над моим истерзанным телом, высланным из Турции домой… и проглотила подкативший к горлу ком.

Как же хорошо, что я всего-навсего потеряла девственность с проститутом!

Приободрившись, откинула одеяло, готовая вскочить и встретить новый день… и ахнула от собственного непотребного вида — мало того, что я всё ещё была голая и в чулках, все мои ноги спереди были в засохшей уже крови!

— Какой ужас… — прошептала я, аккуратно трогая себя пальцами, пытаясь соскоблить кровь. Сдернула одеяло, подвинулась в сторону — проверить не испачкала ли гостиничные простыни… И чуть не взвыла — до того резко полыхнуло внутри болью.

— Вот она — плата за распутство! — назидательно произнесла я голосом любимой бабули, не вылезающей в последнее время из церкви. — Боль, стыд, бессонная ночь и опухшее от слёз лицо. И эту грязь теперь не смыть с души… Так, кажется, ты меня предупреждала, бабуля? Вот всё примерно так и произошло, как ты говорила… Кстати, а ты уверена, что не смыть? А может, попробовать?

Перестав разговаривать сама с собой, я бросилась в ванную комнату, охваченная новой идеей — залезть в душ и устроить себе нечто вроде аутотренинга. Убедить себя в том, что вместе с девственной кровью на моих ногах я смываю всё, что со мной произошло вчера, и забываю об этом… И одновременно начинаю жизнь с нового листа. Нет больше пугливой девственницы Маргариты Птичкиной, а есть уверенная, взрослая, знающая себе цену ученая-антрополог. Нет больше одолеваемой фетишами и эротическими фантазиями сопливой девчонки, а есть — стойкая, как кремень, умеющая контролировать собственные желания взрослая женщина.

Как можно быстрее я стянула с себя чулки, морщась, когда пришлось отдирать их, прилипшие к ногам засохшей кровью. Включила самую горячую воду, которую только могла вытерпеть, и нырнула под хлёстский, поднимающий облако горячего пара душ.

О да… Это было, без сомнения, то, что доктор прописал.

Резкие, больно бьющие струи очищали и кожу, и душу, стирая с меня его следы, стирая память о его руках на мне, о его губах на моей груди, о его жарких поцелуях… о том, как идеально мы подходили друг другу, о его мощном члене внутри меня…

— Забудь, забудь, забудь… — сквозь зубы повторяла я как мантру, не позволяя себе разрыдаться, хоть под душем это не было бы заметно, и можно было наврать себе, что это не слёзы, а просто вода.

Аутотренинг явно не работал, но я не сдавалась — продолжала тереть себя жесткой мочалкой, представляя себе, как вместе с кровью с меня смывается память о нем, и как я, словно феникс, возрождаюсь из пепла новым человеком.

Всё в прошлом — твердила я себе… Всё, что было в Вегасе, осталось в Вегасе. Все фетиши удовлетворены, все желания исполнены, все гештальты закрыты…

Кроме одного. Отплевываясь, я открыла под душем глаза. Кроме того самого, тайного желания, о котором я забыла, охваченная страстью, хоть и выиграла его самым честным образом!

Я хотела посмотреть, как он… делает это. Как он берет свой великолепный, гладкий и тяжелый член в ладонь и мастурбирует, доводя себя до оргазма. Передо мной, всё время глядя мне в глаза — не зажмуриваясь и не отводя взгляд — так это делал в моих снах мой воображаемый профессор, причем уже много лет подряд!

Это должно было стать моим призом за выигрыш в нашей последней игре! Это, а не секс с потерей девственности!

— О нееет… — простонала я, понимая, что гештальт всё-таки не закрыт. Я ведь буду продолжать мечтать об этом, как и раньше, а теперь и подавно — ведь теперь у профессора из моих снов есть лицо! Есть голос! Теперь я точно знаю, как выглядит его член, и его руки.

Вот только он так и не взял его на моих глазах. И теперь я обречена всё время про это думать.

В еще более подавленном настроении я закончила мыться. Вышла из душевой кабины, обернутая в полотенце, прошла в комнату и села на диван — без малейшего понимания о том, что мне делать дальше. И дело было не только в неисполненной сексуальной фантазии — где-то на уровне подсознания я понимала, что хочу увидеть, как он мастурбирует только потому… что хочу увидеть… его.

Уставившись перед собой в пространство, я несколько раз моргнула. А почему, собственно, я не могу снова увидеть понравившегося мне эскортника? Что мне мешает… заказать его во второй раз?!

Сердце моё бешено заскакало в груди. А почему бы и нет, собственно? Ведь он же явно получил удовольствие — вряд ли вторая встреча будет ему обременительна? Тем более, не забесплатно.

А деньги ты откуда возьмешь? — спросил вкрадчивый внутренний голос. Возьмешь кредит, как напрочь слетевшая с катушек секс-наркоманка? Хотя, на такого, наверняка, придется брать ипотеку, а не просто кредит…

Я усмехнулась, представляя себя, как заполняю бланк заявления в банке и указываю цель займа как «удовлетворение давней сексуальной фантазии». Вот у них глаза на лоб-то повылазят!

В любом случае, узнать не мешает, сколько стоит ночь с моим красавчиком-«профессором». И сделать это можно было только одним единственным способом.

Вновь повеселев, я огляделась в поисках телефона, который забросила вчера куда-то на диван, и с тех пор так в руки и не брала.

— Нифига себе… — пробормотала, прокручивая снизу вверх столбик сообщений, кажущийся бесконечным. Оказывается, достаточно одну ночь выключиться из сети и тебя обыщутся абсолютно все, кто имеет к тебе отношение. Подруги, мама, деканат, Шапошников, какие-то рассылки, спам, поздравления с Валентином от давно забытых знакомых… Решив отложить всё остальное на потом, я ткнула в сообщение от Леськи.

«Ну как, пришел?» — спрашивала она почти сразу же после того, как вчера я забросила телефон на диван.

«Пришел, значит…» — ответила сама себе спустя полчаса. — «Главное, сильно не брыкайся. Расслабься и получи удовольствие».

После этого она еще несколько раз писала — пару раз предполагая, чем я в данный момент занимаюсь, и уже под утро — с беспокойством спрашивая, живая ли я и требуя, чтобы я позвонила, как только смогу.

Я так и сделала.

— Ты куда пропала?! — сразу же ответила Леська таким голосом, словно просидела на телефоне всю ночь в ожидании моего звонка. — Я уже чего только не передумала! Напилась, что ли?!

— Неа… — ответила я мечтательным голосом, расслабляясь на диване. — Только что проснулась. Одна.

Леська пару секунд помолчала, переваривая мой ответ.

— А этот? Ушел?

— Ушел… — промурлыкала я. — Под утро.

Она явно недоумевала, словно ожидала другого ответа.

— И? Чем у вас всё… закончилось?

Я загадочно хмыкнула.

— Приеду, расскажу. Слушай, я хотела спросить у тебя… сколько всё это удовольствие стоило? Не хочу в долгу оставаться…

Леська снова растерянно помолчала.

— Погоди, ты хочешь сказать, что мой подарок тебе… понравился?

Я тоже в недоумении помолчала — выглядело всё так, будто она не ожидала, что «профессор» мне понравится. Неужели вызвала его, чтобы поиздеваться надо мной?

Однако же, начинать выяснять отношения было не самое лучшее время — мне всё ещё нужна была информация о моем ночном приключении.

— Мне твой подарок, Лесь, понравился до такой степени, что я хочу оставить ему отзыв. У них же есть отзовик, в этом борделе?

Сказать, что я хочу вызвать «Максим Георгиевича» на второй раунд, у меня не хватило духу.

— И сколько я тебе должна, скажи, — добавила после затянувшейся паузы.

— Да ерунда… копейки, — отмахнулась Леська. — Ну в общем, если тебе реально понравился этот… тип, я вышлю координаты и его имя, позвонишь им, они тебе скажут, где отзыв оставить, — у нее вырвался невольный смешок. — Ну, ты вообще даешь, Птичкина! Не думала, что у тебя настолько экзотичные вкусы…

Разбираться, что она имеет в виду, я не стала. Дождалась обещанного сообщения, скопировала и быстренько набрала номер. После долгих гудков поздоровалась, вспоминая базисный турецкий, и с замирающим сердцем, путаясь в словах, пролепетала.