Шум сверху уведомил о том, что мы приплыли. Время пролетело незаметно. Я прислушался, полностью погрузившись в слух, усиленный моей вампирской сутью.

— Эй! — рыкнул грубый мужской голос с хрипотцой. — Показывай.

Вероятно, это стражник, досмотрщик, либо какой иной представитель надзорной слжубы. Должно быть он жестом указал на ладью или что-то вроде того.

— Всё как обычно, — вежливо отозвался Хорвар.

— Я тебе дам! «Как обычно» у него, видите ли, — вновь хрипловато выдал говоривший. Раздался стук металлического сапога о дерево ладьи. Шнека чуть покачнулась. Я услышал шелест извлекаемого из ножен клинка. Короткий свист замаха и глухой удар.

— Ну зачем мешки портить-то?.. — недовольно буркнул рыбак.

— Молчи лучше, — коротко бросил по-видимому стражник. — В трюме что?

— Вино, самодельное, и сыр вон в тех!

— Вино, говоришь?..

Раздался стук открываемого над моей головой люка.

«Ой-ой…»

Я приготовился обратиться в туман.

— Записывай. Шесть бочек, — к кому-то обратился стражник. И уже к Хорвару: — Сколько с вином?

— Две, вон те, с пробками.

— Две с вином, четыре с сыром, — снова хрипловато бросил страж закона кому-то третьему. Потом снова, должно быть, повернулся к рыбаку. — Показывай сыр.

— Как прикажете, сейчас!

Раздалось кряхтенье. Бочку возле той, внутри которой схоронился я, схватили и с кряхтеньем и шумом потянули наверх. Затем раздался стук — бочку поставили на палубу. Короткий скрип. В нос ударил кисловатый запах перемешанный с легкой ноткой тухлятины. Я поморщился. До слуха донеслось чавканье.

— Неплохо, — хмыкнул всё тот же голос с хрипотцой. — Потеряешь свиток с описью — сядешь за решетку.

И уже обращаясь к кому-то третьему:

— Пошли отсюда.

Раздались удаляющиеся по деревянному пирсу шаги минимум трех человек.

«Так-так-так… Три стражника значит было, а не два…» — понял я.

Возле моего вместилища с шумом опустилась бочка с сыром. Вылезать я не спешил — глупо. На улице день и кто угодно может увидеть, как из ладьи выходит незнакомец, — а то и двое — облаченный во всё черное. Закрыв трюм, Хорвар покинул шнеку и куда-то ушел. Я вновь погрузился в медитативное ожидание.

Минут через пятнадцать к ладье подошло трое.

— Бочки вон туда, — послышался голос Хорвара.

Через пару секунд крышка трюма снова открылась. Мою бочку подхватили чьи-то крепкие руки и перевернули на бок, должно быть взвалили на плечо. Я уперся коленями в стенки, чтобы меня не бросало внутри бочки и это не вызвало подозрений.

Грузчики — носильщики? — отнесли моё вместилище и довольно жестко поставили — скорее уж бросили — на камень.

«Суки».

Рядом раздался стук, уведомивший, что второй грузчик поставил другую бочку рядом. В течении пяти минут все бочки были перенесены.

— Свободны, — довольно грубо бросил рыбак. Раздались удаляющиеся шаги.

Когда всё затихло, по крышке моей бочки три раза постучали. Хорвар тихо сказал:

— На выход.

«Туманная форма».

Я выскользнул через щели, одновременно оглядываясь. Мы находились в каком-то глухом переулке. Только после этого я материализовался за спиной мужика. В нос ударил запах тухлой рыбы. Макс выбрался как обычно, без выкрутасов. Достав из поясной сумки маленький кожаный мешочек, он бросил его рыбаку. Кивнув, Хорвар потерял к нам интерес, отвернулся и направился прочь из переулка. Мой напарник щелкнул пальцами, привлекая моё внимание, и мотнул головой в сторону каменной стенки, коей оканчивался переулок. Я кивнул.

Бесшумными тенями мы перемахнули через стену и скрылись в трущобах.

Элиот сильно изменился с последнего моего посещения. Начать хотя бы с того, что я не помню, чтобы он был портовым городом. Однако, это мелочи. Главное было в другом — это был нищий город. Куда-то делся лоск и приглаженность виртуальной реальности. Покосившиеся двух– и трехэтажные дома, чья черепичная крыша полностью застилает небо над узкими улочками. Кривые камни, выложенные дорожками меж домов. Нищие, озлобленно смотрящие на чужаков, проходящих по узким улочкам меж замызганных стен, и также злобно провожающие их взглядами. Тусклые слюдяные окна с ромбовидной решеткой. А ещё был запах. Миазмы, насквозь пронизывающие город.

Разорванные крысиные тушки, валяющиеся прямо на улицах. Канавы, заполненные человеческими отходами до такой степени, что всё их содержимое тонкими ручьями бежит меж камней мостовой. Дерьмо, валяющееся прямо у домов. Справляющие нужду бомжи, даже не думающие стесняться при виде двух чужаков. Они скалили желтые щербатые зубы, провожали незнакомцев злым взглядом. А ещё были трупы. Раздувшиеся синюшные трупы, оттащенные к стенке и брошенные, забытые. Убитые в потасовках бандиты, умершие от голода нищие или просто случайные жертвы местной шпаны.

Картина так плотно врезалась в память и откладывалась на сетчатке, что всё внутреннее естество с головой погружалось в окружающий мрак и смрад. Казалось не только одежда, но и душа пропитывались миазмами горя, болезней и разложения. На душе поселилось мерзкое чувство гадливости.

Через неопределенный промежуток времени мы вышли на главную улицу, имевшую небольшой наклон в сторону порта. Только здесь я выдохнул. Голубое небо над городом сильно контрастировало с мрачностью и серостью узких улочек припортовых трущоб.

— Ну как тебе? — хмыкнул Макс, подходя к двери какого-то трактира.

— Так себе, — признался, направляясь следом. Поежился, воскрешая воспоминания.

Трактир был под стать трущобам — узкие проходы, множество круглых столиков с грубо сколоченными стульями и табуретками рядом, а также тусклое желтое освещение, расставленное на потолочных балках и создающее полумрак — удушливый и очень неприятный. И конечно же стойка. Имелся второй этаж — по обыкновению лестница располагалась напротив входа, подъемом в правую часть дома. За стойкой стоял хмурый дородный мужик с густой седоватой бородой и недлинными нечёсаными лохмами на голове.

— Дела гильдии нас не касаются, да? — тихо обратился к нему Макс.

— Не думаю, что тебе это интересно, — хмуро буркнул мужик.

— Приветствую, я пришел узнать о гильдии.

Не успел я переварить белиберду, которую они озвучили друг другу, как мужик кивнул и бросил взгляд на меня.

— Со мной, — вампир мотнул головой, приглашая меня проследовать за ним.

Мы обошли стойку и прошли в подсобное помещение. Трактирщик не сдвинулся с места, оставшись в зале. Подсобное помещение оказалось ничем иным, как кухней. Дородная кухарка, чье лицо сплошь было покрыто язвами и волдырями, помешивала какое-то варево в черной деревянной кастрюле, то и дело вытирая потеющие ладони о грязный фартук. Пройдя по диагонали, мы прошли в дверной проем, за которым обнаружилась лестница, деревянными ступеньками уходившая куда-то вниз.

Спустившись, попали в подвал, заполненный ящиками с продуктами и бочками с неизвестным содержимым — вино, сыр или что-то вроде того, как я понимаю. Достигнув задней стенки подвала, Макс остановился и наклонился, чтобы поднять какую-то бочку справа.

«А я думал, как в кино — стенка и есть проход!» — подумалось мне.

Отодвинув пару бочек, вампир обнажил нишу с самым обычным деревянным люком в полу.

— Бочки за собой задвинь и прыгай, — тихо обратился ко мне Макс. Поддев люк, он нырнул внутрь.

Аккуратно задвинув бочки за собой, я протиснулся в нишу. Повторив маневр напарника, спрыгнул вниз, благо там была высота человеческого роста, не более. В нос ударил смрад нечистот. С тихим стуком крышка опустилась над моей головой. Напарник зашипел:

— Тише ты, зараза!

Я притаился, одновременно оглядываясь. Судя по всему — это канализация. Мы оба прислушались к окружающим звуком. Ничего. Кроме попискивания крыс, конечно же, и ручейков нечистот, журчащих где-то дальше. Вампирское зрение быстро адаптировалось и окрасило мир в черно-серые тона. Макс поманил меня жестом и двинулся в сторону доносившихся звуков.