― Щипать тебя не буду. У тебя слишком нежная кожа, боюсь оставить синяк.

Я рассмеялась, и сама чмокнула его в губы.

― Жаль, что две такие прекрасные новости нужно омрачить чем‐то неприятным, ― выдохнула я с грустью в голосе, поворачиваясь к окну, и смотря на рядом стоящую машину.

― Если хочешь, мы можем для начала поехать выпить кофе, отметить твой развод, пусть пока и не официальный, а остальное перенесем на вечер?

Максим снова сжал мое запястье, а я в ответ покачала головой, возвращай свой взгляд на него.

― Я уже не смогу спокойно радоваться тому, что я сегодня узнала. Поэтому, лучше давай сразу, бей по голове этим тяжелым мешком, чтобы я не сожрала себя до вечера.

― Ты права, Сонь, лучше сразу. Речь пойдет о записи с камер в клинике. Моему начальнику охраны едва удалось ее достать, потому что кто‐то пытался удалить запись. И скорее всего я знаю кто это хотел сделать.

― Тот, кто пытался убить мою дочь?

― Да. Это Наташа, медсестра.

У меня едва челюсть не отвалилась от слышанного.

― Какого хрена она это сделала?

Я сжала руки в кулаки, чувствуя, как меня накрывает паника. Какое дело может быть этой девчонке до моего ребенка?

― Тихо‐тихо, Сонь, успокойся. Дыши глубже, малышка.

― Я дышу, Макс, дышу.

Ни хрена я не дышала. Я была в шоке. Как она посмела? Зачем она полезла к Насте?

― Скажи, зачем она это сделала?

― Ей заплатили за это. И ты удивишься, когда узнаешь, кто это сделал.

Я нахмурила брови в ожидании смотря Максу в глаза.

― Кто? Я знаю этого человека?

― Это Елена, женщина, к которой ушел Виктор.

Прикрыв глаза, я через нос втянула воздух и громко выдохнула. Я не удивлена, нет, это не так называется. Мне больно от того, что я сейчас услышала. И больно за то, что эта женщина живет с Виктором.

― Какой кошмар, ― прохрипела я севшим голосом, прикрыв лицо руками и медленно качая головой, ― просто невыносимо. Почему? ― я резко подняла голову и посмотрела Максу в глаза. ― Почему она это сделала? Виктор же ушел к ней, он оставил нашу семью ради нее и ребенка. Почему она хотела убить мою Настю?

― Я не знаю. Но думаю, с этим разберется полиция.

― Елена уже там?

― Следователь сказал, что ее должны задержать. А вот Наташа уже в полиции.

― Мне нужно поговорить с Виктором.

Я только залезла в сумочку за телефоном, как Макс остановил меня, положив на ее свою руку.

― Подожди, Соня. Не торопись.

― Почему? ― уставилась на него непонимающим взглядом.

― Ты не можешь знать, как Виктор отреагирует на эту новость. Он может начать защищать ее, и спрятать где‐то.

― Я не думаю, что…

― Сонь, она мать его ребенка. Не забывай об этом.

Я сжала губы и кивнула. максим прав, Виктор может бороться за нее, ведь у них растет ребенок. Его собственная дочка, малышка, которую он так сильно хотел.

― Ты прав, что‐то я совсем не думаю.

― Не волнуйся, милая, все будет хорошо.

Я кивнула и прикрыв глаза, откинула голову на сидение.

Зачем этой женщине понадобилось убивать мою дочку? За что? Ребенок в чем виноват?

У меня от одной мысли, что моего ребенка хотели убить, волосы на коже дыбом встают и тело леденеет от страха. Что если бы у них получилось? Что если бы они отняли у меня малышку?

По щеке скатилась слеза и я зажмурилась, пытаясь унять свои эмоции. Но мне очень больно, что кто‐то может так просто решать кому жить, а кому умереть. У меня же ни разу рука не поднялась ударить ребенка, потому что я считаю это неуважением к нему. Последнее дело бить ребенка, который заведомо слабее тебя.

― Не плачь, Сонь, видеть не могу твои слезы.

Я открыла глаза и кивнула, тыльной стороной ладони вытирая мокрые дорожки.

― Мне просто сложно понять, как рука поднимается на такое?

― Нам не понять и не надо. Я не хочу это понимать. Я люблю свою дочь и никогда ее не был. А тут… Так, дорогая моя, а давай мы все же заедем в кафе? Выпьем кофе, ты отвлечешься, подумаешь о хорошем, и мы поднимем тебе настроение. Знаю, это не просто, но вспомни о том, что у Насти скоро операция, которая даст ей возможность прожить долгую и счастливую жизнь.

― Да, это действительно хорошая новость. моя девочка сможет нормально жить. Практически, как и ее сверстники.

― Именно. Да, первое время будет сложно, но мы справимся. Я хочу, чтобы мы были вместе. И я буду поддерживать тебя, ты главное не иди на поводу у эмоций.

― Спасибо тебе, Максим. Ты очень много для меня сделал, я это ценю.

― Так что там на счет кофе?

― Что, если Настя меня ждет?

― Ждет, но сейчас у нее процедуры, ты пока не сможешь к ней попасть.

― Точно, совсем забыла. Столько новостей за одно утро, что уже голова кругом идет.

― Понимаю, поэтому тебе нужно успокоиться.

― Тогда лучше чай.

― С круассанами? ― уточнил Макс, большим пальцем поглаживая мое запястье с внутренней стороны.

― Да, или с блинчиками, только если со сгущенкой.

― Тогда я знаю одно хорошее место, там тебе понравятся блинчики.

― Поехали.

Макс наклонился и оставил поцелуй на моих губам, даря тепло и приятные ощущения в душе. Я была рада, что он со мной рядом, иначе даже подумать боялась, чем бы могла закончиться эта история. Вспылила бы я, позвонила Виктору, а он спрятал Елену. И тогда бы я точно ничего не смогла доказать. Жалко ли мне мужа и его малышку? Очень. Но то, что его женщина пыталась убить моего ребенка, я так просто забыть не смогу. Она должна понести наказание. Ведь не приди мы вовремя, моей Насти могло уже не быть.

И снова тело покрылось мурашками, и я сжала кулаки, пытаясь себя успокоить и не показать Максу свое волнение. Пока он отвлекся на дорогу, мне нужно унять свои нервы. Я нужна Насте и потому не могу выматывать себя, чтобы потом ощущать пустоту. Ей от этого будет не легче.

― Приехали, ― отвлек меня от мыслей Максим, глуша двигатель и поворачиваясь ко мне.

― Быстро мы доехали.

― Пятнадцать минут, здесь недалеко.

― Пятнадцать? ― удивленно переспросила, выгибая бровь. ― Вот это я замечталась.

― Ты снова волнуешься, Сонь. Мне это не нравится.

― Прости, никак не могу все эти новости из головы выбросить. Постоянно думаю о том, что могло случиться непоправимое, что мы могли не успеть…

― Но мы успели, и это главное.

― Да.

Выйдя из машины, Максим взял меня под локоть и повел к кафе, в котором, по его мнению, были очень вкусные блинчики. И я бы могла сказать, что съела бы хоть с десяток, но судя по моему настроению, понимаю, что вряд ли осилю хотя бы два. Да и вредно это. Зима близится, а я набираю вес. Нет, так нельзя.

Уже подойдя ко входу, Максим только взялся за ручку двери, когда у меня прозвенел телефон сообщая о входящем сообщении. Я не стала откладывать на потом, вдруг мне Виктор решит написать что‐то на счет последних новостей. Но разблокировав экран телефон, увидела другое имя отправителя.

Марат.

«Соня, привет. Нужно поговорить. Дело касается твоего отца. Как только сможешь, перезвони, договоримся о встрече.»

Еще одно сообщение об отце, только на этот раз от Марата. Кто в прошлый раз присылал анонимно я так и не узнала. Возможно, это сделала сам убийца? Тогда зачем ему нужно было писать мне? Глупости, это всего лишь мои догадки. А вот что Марат хочет мне рассказать? И какое ему есть дело до этого?

― Кто такой Марат? ― отвлек меня от мыслей Максим, забирая у меня пальто и сдавая в гардеробную.

― Мой бывший, из далекого прошлого. Тебе не о чем переживать.

― Почему он тебе пишет? И что может знать о твоем отце?

― Если ты помнишь, он в больнице работает, где изначально лежала Настя.

― Точно, забыл. И все же? Какое он имеет отношение к твоему отцу?

― Этот вопрос меня тоже интересует. Я понятия не имею, что он мне хочет сказать. Знаешь, у меня складывается такое впечатление, что все вокруг знают кто убил моего отца и только я нахожусь в неведении.