― Простите, ― выдохнула она, обволакивая дыханием мои губы.

Тело неожиданно отозвалось на ее близость, и я едва нашел в себе силы, чтобы отстраниться и не натворить глупостей.

― Пойдем, проведу тебя до палаты.

Проведя Софию в палату, я вернулся в свой кабинет заполнять документы. Ненавидел бумажную волокиту, но она относилась к моей работе и игнорировать ее не мог. Это не у меня в клинике, где я мог скинуть все на свою помощницу.

День оказался загруженным. Сначала стандартный обход, потом осмотр и перевязки особо сложных пациентов, а после обеда привезли пострадавших в дтп и времени не было даже на легкий перекус. К вечеру я была выжат и все, чего мне хотелось, это добраться до дома, обнять свою малышку и уснуть.

Выключив свет в кабинете, заглянул к дежурному врачу, передал дела и направился к выходу из больницы. Но идя по коридору мимо палаты Софии, мне почему‐то захотелось к ней заглянуть. Зацепила девчонка и не отпускает. И только во время работы не думаю о ней, а в другое же время никак не удается выбросить из головы. Какого черта запал на нее? Красивая, нежная, хрупая. Да таких тысячи по городу ходят, но меня же зацепила именно Соня. И впервые мне плевать что девушка замужем. Да и толку от такого мужа, которому все равно на жену, на ее состояние, на то, ест она что‐то или нет. Ему вообще нет до нее дела. А мне черт возьми есть. Почему так?

Остановившись около ее палаты, хотел постучать в двери, но передумал. Тихонько открыл и заглянул внутрь. Там горел приглушенный свет, а София тихо спала, положив около лица руку с нежными красивыми пальцами. Захотелось прикоснуться к ним губами. Глупое желание, но чертовски привлекательное и соблазнительное. Потому я тихо прикрыл двери, чтобы не разбудить девушку и не напугать своей наглостью. Она меня точно не поймет.

По дороге домой заехал в цветочный магазин за небольшим букетиков розовых тюльпанов. Такие любит моя малышка и я порой ее балую, прекрасно понимая, что девушкам нужны цветы и внимание. Поблагодарив флориста, возвращаюсь в машину и мчу в сторону дому. И есть хочется ужасно. Вспоминаю, что жевал сегодня в последний раз только утром, когда Нана приготовила вкуснейшие блинчики с малиновым вареньем. Широко улыбнулся, вспоминая довольное лицо малышки, которая, объевшись блинов, с удовольствием облизывала пальчики.

В квартиру я зашел, когда на часах было восемь. Отложил ключи на комод и тут же был заключен в маленькие ручки моей девочки. Она словно ураганчик залетела в прихожую и уткнулась личиком в мои ноги. Я, не думая, тут же подхватил ее на руки и крепко прижал к себе.

― Привет, малышка, ― поцеловал ее в щечку и вдохнул любимый аромат.

― Привет, папочка. Ты сегодня с цветочками, ― счастливо улыбнулась Юля, маленькими пальчиками трогая лепестки тюльпанов.

― Не мог же я свою девочку не порадовать. Соскучился очень, ― снова чмокнул ее, только теперь в носик и поставил на ноги, ― держи.

― Спасибо, пап. Мне очень нравятся, ― она довольная прижала букет к себе.

Я сбросил обувь и прошел в ванную вымыть руки.

― А мы с Наночкой приготовили твои любимые голубцы. Ты же будешь?

Я вытер руки и лицо, а затем обернулся к дочери.

― Конечно, буду. Я люблю любую вашу стряпню.

― Папа, что это за слово такое? Стряпня.

― Это то, что вы приготовили. Пошли, будешь кормить меня.

Юляшка побежала вперед, радостно напивая детскую песенку.

Моя дочка, моя чудесная малышка, родившаяся раньше срока и оттого росшая меньше своих сверстников. Она очень крошечная для меня, хотя многие говорили, что вполне схожа на свой возраст. Возможно, но я все равно всегда называю ее малышкой. Чудесной, задорной, нежной и ранимой. Она моя жизнь, и я хочу сделать все, чтобы она была счастлива и ни в чем не нуждалась.

― Нана, добрый вечер.

― Добрый вечер, Максим Семенович. Опять балуете Юлю.

Я пожал плечами, на что помощница повела головой и вздохнула.

― Только бы не избалованной выросла.

― Наночка, ну что ты так переживаешь, папочка всего лишь цветочки подарил. Или ты злишься, что тебе не подарил?

Я улыбнулся и увидел, как Нана покачала головой и улыбнулась в ответ.

― Никогда я не злюсь, Юля! Разве можно злиться на хороших людей?

― Правильно, нельзя, ― вынесла вердикт дочка, с хитрой улыбкой протягивая цветы Нане, ― поставь пожалуйста в воду.

― Ох и хитрушка. Куда же тебя денешь!

Мы все вместе поужинали, а потом я отпустил Нану отдыхать. У нее была своя комната. Пять дней в неделю, а иногда и чаще, женщина проводила у нас, заботясь о дочке и по желанию готовила еду. Я старался ее не перетруждать, но порой этой плохо получалось. Работа отнимала много времени. Вот и завтра вместе выходного, который у меня по графику в больнице, я поеду в свою клинику. Там дела тоже не ждут.

Приняв душ, Юля это сделала ранее с помощью Наны, мы улеглись в детской на кровати, и я принялся читать дочке сказку. Она никогда не дослушивала ее до конца, быстро отключаясь и тихонько сопя у меня на руке. Но сегодня что‐то пошло не так.

― Пап, а у тебя есть какая‐нибудь тетя?

Я свел брови на переносице и посмотрел в красивые глазки дочери.

― Какая еще тетя, малышка?

― Пап, я не малышка, я уже взрослая.

― Конечно, но это не отменяет моего вопроса.

Юля расплылась в улыбке и хмыкнув, перевернулась на животик, подперев подбородок рукой.

― Ну знакомая или не знаю, с которой вы целуетесь.

Я нахмурился еще больше.

― Нет, Юль, у меня нет таких теть.

Она прикусила губу и разочарованно вздохнула.

― Жаль. А так хотелось.

― Зачем тебе тетя, с которой может целоваться папа?

Она взметнула бровки кверху и улыбнулась.

― Папочка, ты такой странный. Как зачем? Чтобы мамой мне стала!

Из головы все утро не выходили слова дочки. Я понимал, что ей не хватает женского внимания. Материнской любви, ласки, объятий. И мне черт возьми от этого было больно. Я понимал, как страдает моя девочка и ничего не мог с этим поделать. В понимании дочери, я уже мог притащит домой столько баб, только ни одна из них не подходила на роль матери моей Юляше. Женщины для секса, только и годятся для одной ночи и никак не для знакомства с дочкой.

― Доченька, у меня нет такой тети, которая могла бы стать мамой, ― ответил я Юле, укладывая к себе на грудь.

― А какая она должна быть, папочка?

― Я должен ее полюбить. Никакую другую я к тебе не подпущу.

― Ну так полюби. Или тебе никто не нравится?

Я улыбнулся, целя малышку в макушку.

― Не нравится, милая. Это не так просто, как тебе кажется.

Юля вздохнула как‐то обреченно, словно что‐то поняла об этой жизни.

― Все у вас так сложно, у взрослых.

Отставив чашку с кофе, выплыл из воспоминаний и услышал детский топот в коридоре.

― Доброе утро, ― сонно потирая кулачком глазки, произнесла Юля, сразу же забираясь ко мне на колени.

― Доброе утро, малышка. Как настроение? ― чмокнул ее в висок и удобно повернул к себе лицом.

― Нормальное, пап. Мне снилась мама. Только не так что родила, а другая.

Я нахмурил брови.

― А как ты поняла, что она твоя мама?

Юля пожала плечами округлив глазки и глядя на меня.

― Она сказала, что я ее доченька. Представляешь? Жаль, что ты не видел ее, нашел бы. Она очень красивая, с белыми волосам. Длинными и густыми.

Я улыбнулся, поправляя ее растрепанные волосики.

― Я тебе верю, милая.

― Ты сегодня снова на работу? Людей спасать?

― Угу. А завтра у меня выходной и мы проведем его вместе.

― Ура, папулечка. Я пошла умываться, а ты не уходи без моего поцелуя.

― Конечно, не уйду, ― хмыкнул я, и чмокнув ее в макушку, отпустил в ванную.

Допил кофе и посмотрел кое‐какие документы, присланные моей помощницей на почту. Сегодня в больнице у меня выходной и я собирался ехать в клинику. Там тоже дел накопилось. Да и мои пациенты ждут приема именно у меня. Не все любители государственных больниц и стараются записываться к частному доктору.