Именно она привела мужа в любимую бильярдную, надеясь, что он хоть немного успокоится и отдохнёт. Её волновало, что он почти перестал есть и спать.
Валерий потёр виски, пытаясь унять мигрень.
— Ну вот, дорогая, — начал он с раздражением и усталостью в голосе, — мои источники подтвердили информацию. Наш сынок действительно крутится вокруг австрийской маркизы Виктории фон Адель.
Дарья приподняла бровь, отпивая глоток вина из хрустального бокала.
— Виктории? — протянула она с улыбкой. — Той самой, из-за которой половина молодых аристократов в академии забывают свои фамилии? Ну, по крайней мере, у нашего сына отличный вкус, хоть и чувство времени подводит.
— И что ещё хуже, — продолжил Валерий, игнорируя сарказм жены, — они сейчас гостят в Пруссии. А эта дуэль, по слухам, действительно произошла из-за неё.
— Ах, Пруссия… Место, где люди чаще устраивают дуэли, чем здороваются, — вздохнула Дарья, отставляя бокал. — Но что ты хотел? Молодость, гормоны, жажда приключений — гремучая смесь.
— Это больше, чем юношеская шалость, — нахмурился Валерий. — Добрыня мешает нашим делам. Пока я пытаюсь спасти нас и обеспечить стабильность, он устраивает спектакли в стиле дешёвых оперетт.
— Может, это его способ привлечь наше внимание? — предположила Дарья, слегка улыбнувшись. — Дети иногда ведут себя иррационально, чтобы доказать свою независимость.
— Независимость? — Валерий едва не рассмеялся. — Он портит наши отношения с нужными людьми! И как, скажи на милость, наш сын умудрился победить сына герцога на дуэли? Альфред — профессионал! А Добрыня? Едва поднял свой ранг, навыков — кот наплакал, да и Дар у него — физика, не более.
— Может, у него есть скрытые таланты? — Дарья пожала плечами. — Или судьба решила сыграть с нами шутку, расставляя фигуры по своему усмотрению.
— Судьба? — Валерий усмехнулся криво. — Скорее, это какой-то фарс. Возможно Альфред просто поскользнулся на банановой кожуре перед дуэлью и ударился головой.
— Бананы в Пруссии? — улыбнулась Дарья. — Должно быть, редкость. А если серьёзно, дорогой, что ты планируешь делать?
Валерий, не отвечая, вскочил и зашагал по комнате.
— Позвоню ему и выясню всё лично! Надо было сразу вытрясти из него всю спесь.
— Прямо сейчас? Может, сперва успокоишься? — Дарья жестом попросила официанта налить ещё вина.
Но Валерий уже вытащил из кармана телефон. Гудки, и вот, наконец, раздался спокойный голос Добрыни:
— Да?
— Ты меня разочаровал, сын! Слышишь? Ты всё опять испортил! — Валерий едва сдерживал свой гнев.
— Да? Ну и ладно, — безразлично ответил Добрыня и повесил трубку.
Валерий уставился на телефон, не веря своим ушам. Затем, сжав зубы, со всей силы швырнул его об стену.
Дарья, наблюдая это, лишь вздохнула и отставила бокал.
— Может, попробовать снова? Но на этот раз позволь мне?
— Делай, что хочешь, — махнул он рукой, опускаясь в кресло и потирая виски.
Дарья достала свой телефон, украшенный тонким орнаментом, и набрала номер сына. Гудки, щелчок, и раздался удивлённый голос:
— Мама? — спросил он удивлённо.
— Здравствуй, сынок, — мягко произнесла Дарья. — Надеюсь, не отвлекаю тебя?
— Нет, всё в порядке. Что-то случилось?
— Мы с отцом хотели поблагодарить тебя за помощь в битве против Безруковых. Твоя поддержка бесценна для нас, — начала она осторожно. — Но есть один момент: нам нужна твоя помощь.
— Помощь? — Добрыня усмехнулся. — Сильно сомневаюсь, что вы захотите отозвать меня из академии, чтобы я сражался рядом с вами.
— Нет, этого не потребуется, — мягко сказала она. — Мы лишь просим тебя дождаться, пока Альфред поправится, если поправится… и провести с ним ещё одну дуэль.
— Ещё одну дуэль? — удивился Добрыня. — И какой в этом смысл?
— На этот раз ты должен проиграть ему и извиниться перед герцогом, — твердо произнесла она. — Ты должен отказаться от этой Виктории. Такова воля твоего отца!
— Жаль, что отец всё ещё не умеет думать головой, — холодно ответил сын. — Передай ему, что я отказываюсь.
— Добрыня, пожалуйста, пойми…
Но в ответ послышались гудки — связь оборвалась. Дарья опустила телефон, взгляд её помрачнел.
— Ну что? — нетерпеливо спросил Валерий.
— Он отказался, — призналась она, пытаясь скрыть разочарование. — Сказал, что не сделает этого.
Валерий вскочил, лицо его покраснело от гнева:
— Этот мальчишка совсем отбился от рук!
— Возможно, он просто стал самостоятельным. Не каждый день дети осмеливаются возразить своим родителям.
— Самостоятельным? — Валерий горько усмехнулся. — Он ставит под угрозу наше будущее!
Она подошла к нему, мягко положив руку на его плечо. — Дорогой, не принимай всё так близко к сердцу. Может, нам стоит пересмотреть нашу стратегию?
— Стратегию? — удивлённо взглянул он на неё. — Что ты предлагаешь?
— Иногда шахматная партия требует нестандартных ходов, — Дарья улыбнулась, и её глаза лукаво заискрились. — Дай Добрыне возможность самому разобраться в этой ситуации.
— Дорогая, похоже, ты с утра переборщила с вином. Поезжай-ка ты домой, отдохни и не лезь в мужские дела. Я очень настоятельно тебя об этом прошу, — его взгляд не терпел возражений.
— Мужские дела, говоришь? — она наклонилась ближе и взглянула ему в глаза. — Может, ты и глава Рода, дорогой, но рот затыкать мне не стоит. И вообще, не разговаривай со мной в таком тоне.
Дарья обиженно подхватила сумочку и направилась к выходу. Муж проводил её взглядом, думая о том, как устал и почему его не понимают близкие. Но в то же время он знал, что любит свою жену, даже когда она злится на него.
— В чём-то она всё таки права… — Валерий закурил сигару и погрузился в раздумья.
* * *
Я завершил разговор с родителями. Ничего нового, как и ожидалось, я не услышал. Но теперь мне стало ясно, что задумал отец: поистине «мужественный» поступок — сбежать из страны, пожертвовав интересами собственных детей. Ирония судьбы, не иначе.
Если вдуматься, они, похоже, убеждены, что у меня отношения с Викторией, и готовы продать нас обоих ради своих амбиций и сохранения Рода. Хотя о каком Роде вообще может идти речь в таком случае, если всем плевать друг на друга.
Маша тоже не желает выходить замуж в ближайшее время, и родители вряд ли будут этому рады. Они всю жизнь строили бизнес, налаживали связи, а теперь им придётся начинать всё с нуля в чужой стране, где они никого не знают и будут чужаками среди чужих. Даже выдать дочь замуж для установления контактов теперь не так просто.
В этот момент после лёгкого стука дверь открылась, и в комнату вошла Виктория. На ней был обтягивающий брючный костюм, подчёркивающий каждый изгиб её стройной фигуры. Она тепло улыбнулась и предложила прогуляться.
— Что с Машкой? — спросил я, пытаясь скрыть беспокойство.
— Маша сейчас на спаррингах, с моими людьми, — ответила она, слегка склонив голову. Её волосы каскадом спадали на плечи, мерцая в лунном свете.
Я довольно кивнул и, прихватив с собой две пачки с крекерами, мы отправились с ней на прогулку. Виктория предложила показать мне одно особенное место. Мы шли около часа, пока не добрались до вершины холма. Оттуда открывался потрясающий вид на город, раскинувшийся вдали и искрящийся огнями, словно россыпь драгоценных камней.
— Красиво, не правда ли? — прошептала она, стоя рядом.
— Ага, — пробормотал я.
Мы непринуждённо болтали о буднях в академии и жевали крекеры из упаковки.
Однако нашу идиллию внезапно нарушили незваные гости. Из непроглядной тьмы возникли фигуры. Около двадцати человек бесшумно окружили нас: их лица скрывали тени, но из-под капюшонов сверкали глаза, полные враждебности.
— Ну вот, романтика удалась на славу, — усмехнулся я. — Звёзды и убийцы. Что ещё нужно для идеального сви… вечера?
Вперёд вышел здоровяк, похожий на гору мышц, облечённую в человеческую кожу. Его голос был грубым и низким:
