— Я лишь мыслю наперёд, — ответил Владимир, его глаза сверкнули. — Если мы не разберёмся, как использовать эту ситуацию, нас раздавят те, кто в ней понимает.

— И что ты предлагаешь? — спросил Валерий, скрестив пальцы перед собой.

— Во-первых, созвониться с Добрыней и выяснить детали. Во-вторых, укрепить наши позиции в столице, заручиться поддержкой союзников. И, возможно, подумать о новых партнёрствах.

— Ты говоришь, как политик, — заметила Анна, улыбаясь. — Но не забывай, что мы — семья. И прежде всего должны позаботиться о безопасности своих близких.

— Именно поэтому я и предлагаю действовать, — настаивал Владимир. — Без действий мы останемся у разбитого корыта!

— Довольно! — резко перебил его Валерий. — Мы не будем принимать поспешных решений. Сначала я свяжусь с Добрыней и выясню, во что он нас втянул. А до тех пор никаких инициатив.

Владимир нахмурился, но молчал, отпивая глоток вина. Родственники продолжали стучать приборами по тарелкам, мечтая как можно скорее завалиться в кровать и отоспаться после сумасшедшего, тяжелого дня.

Хотя вскоре разговоры перешли на более легкие темы, напряжение всё ещё витало в воздухе. Позднее, когда ужин подходил к концу, Валерий вышел на балкон, чтобы освежиться прохладным ночным воздухом. Звезды ярко сияли на черном небосводе, и казалось, их стало больше после битвы.

— Ты выглядишь обеспокоенным, — раздался позади голос. Это была его жена.

— Разве есть повод для радости? — ответил он, не оборачиваясь. — Всё усложнилось. Я боюсь за семью.

— Понимаю, — тихо произнесла она, подходя ближе. — Но, может быть, это шанс изменить всё к лучшему? Добрыня всегда казался мне немного особенным ребенком.

— Особенным… это мягко сказано, — Валерий усмехнулся. — Он всегда влипал в неприятности, а теперь… Теперь весь мир знает о нем.

— Мы справимся, — уверенно сказала супруга. — Вместе мы всегда были сильны.

— Спасибо, дорогая. Твоя вера многое значит для меня, — наконец, он повернулся к ней, его глаза блестели в лунном свете.

Она улыбнулась, и в этой улыбке было столько тепла и надежды, что Валерий почувствовал, как тяжесть на сердце слегка рассеялась.

— Пойдем внутрь, — предложил он. — Нам предстоит долгий день завтра.

Они вернулись в зал, где родственники уже расходились, а слуги спешно устраняли погром и бардак. Валерий поднялся в кабинет, запер дверь и сел за массивный деревянный стол, заваленный старыми картами и документами. Он налил себе скотча и посмотрел на своё отражение в темном окне.

— Теперь нас точно не оставят в покое… — прошептал он, поднося стакан к губам. Горький вкус обжег горло, но это не принесло облегчения.

Где-то вдалеке прокричала ночная птица, и Валерий почувствовал, как холод пронзает стены. Он знал, что буря только начинается, и им предстоит пройти через множество испытаний. Но как глава семьи он был готов сделать всё, чтобы защитить своих близких.

На экран моего телефона поступило сообщение от частной элитной военной компании: они доложили, что мой заказ выполнен безупречно. Я улыбнулся — ещё один шаг на пути к нашим целям сделан.

Обрадованный этой радостной новостью, я решил немедленно поделиться ею с сестрой. Попрощался с Гришей и вызвал такси, а затем быстро доехал домой.

Я прошёл сквозь длинные коридоры нашего дома, где картины на стенах, казалось, наблюдали за каждым моим шагом. В гостиной я застал Машу, уютно устроившуюся в мягком кресле, и оживлённо беседующую с подругой. Вика, дочь прусского аристократа, обладала манерами, которые всегда выдавали её, как наследницу старинного Рода.

— Добрый вечер, дамы! — сказал я, входя с лёгкой улыбкой на лице. — Надеюсь, я не помешал вашему обсуждению последних сплетен высшего света?

— О, перестань, — Маша взглянула на меня с лёгким упрёком, — мы как раз обсуждали предстоящие каникулы.

— Да, мы только и думали, как лучше провести эту неделю свободы от академических оков, — Вика обернулась ко мне, и её глаза заблестели озорством.

— Что ж, если вы не против слегка остуженного чая и торта, я мог бы составить вам компанию, — я подошёл к столу и разлил всем чай, который уже успел остыть в чайнике. — Хотя, признаюсь, после новостей, которые я получил, сладкое кажется особенно приятным.

— Какие новости? — Маша подняла бровь с любопытством.

Я сделал вид, что не расслышал, откусив кусочек торта:

— О, ничего особенного. Просто мелкие дела, которые требовалось решить.

— У тебя всегда так: «маленькие дела», после которых кто-то исчезает из поля зрения общества, — Вика заметила с улыбкой.

— Ну, мир — суровое место. Кто-то приходит, кто-то уходит. Главное, что нужные люди остаются рядом, — я отхлебнул чай и рассказал Маше, что Безруковы уничтожены.

Мелкая вскрикнула от радости и запрыгала на диване. Когда она начала ругать Безруковых и кричать, что они заслужили этого, у меня завяли уши от ее слов. Но когда успокоилась и вновь приняла образ леди, она вздохнула и сказала:

— Ладно, простите за мою эмоциональность: я просто слишком рада за нашу семью. Теперь давайте решим, что делать на каникулах. Съездить в наш родительский дом, как бы мне ни хотелось, сейчас не вариант: наше появление там лишь привлечёт нежелательное внимание.

— Да, ты права. Последнее, что нам нужно — создавать дополнительные проблемы для семьи, — я кивнул в знак согласия.

— А почему бы вам не поехать ко мне в Пруссию? — Вика задумчиво предложила. — У нас просторная усадьба, свежий воздух, никакой суеты столичного города. Но только у меня дома тоже может быть не слишком безопасно. Вы сами понимаете, у нас войн не меньше, чем у вас здесь, а даже больше.

— Это заманчивое предложение. Но я не хочу навязываться, — я посмотрел на неё с интересом.

Маша моментально толкнула меня в бок с неожиданной силой, и я сразу изменил своё мнение:

— Брось, это отличная идея! Где ещё мы сможем спрятаться от всех этих интриг?

— Считайте это приглашением, от которого невозможно отказаться, — Вика рассмеялась.

Я вздохнул, понимая, что в противостоянии с двумя женщинами у меня шансов нет.

В итоге наши сборы заняли меньше времени, чем ожидалось. Я быстро закинул в чемодан несколько необходимых вещей, стараясь не думать о том, что, возможно, нам придётся столкнуться с новыми проблемами. Но разве не в этом и заключается наша жизнь?

В самолёте я сидел рядом с Викторией. Она выглядела расслабленной, глядя в окно на облака.

— Спасибо тебе за возможность уехать из столицы хотя бы на время, — сказал я, откинувшись на спинку кресла.

— Не за что благодарить. Хотя, возможно, у нас дома тоже не слишком безопасно, — Вика повернула ко мне голову, её губы изогнулись в лёгкой улыбке. — Я ведь уже говорила. У каждого Рода есть свои скелеты в шкафу, и наш не исключение. Но разве это когда-то тебя останавливало?

— Знаешь, скелеты делают нас интереснее. Без них жизнь была бы слишком пресной, — я пронзительно взглянул на неё.

Она тихо засмеялась:

— С такой философией можно далеко уйти, например, в могилу, — добавила она с иронией.

Мы обменялись понимающими взглядами, и наш разговор перешёл на более понятные темы.

По прибытии в Пруссию нас встретил водитель в строгом чёрном костюме. Его лицо было неподвижно, словно у каменной статуи, и лишь лёгкий кивок головы выдавал в нём живое существо.

— Добро пожаловать, господа, — произнёс он монотонным голосом. — Меня зовут Фридрих. Прошу пройти за мной.

Мы уселись в просторный автомобиль, который, казалось, обволакивал нас своими роскошными кожаными сиденьями. По пути я любовался окружающими пейзажами: густые леса медленно сменялись зелёными полями, а на горизонте величественно возносились силуэты старинных замков.

— Здесь так красиво и спокойно. Никаких шепчущих за спиной придворных, — тихо сказала Маша, глядя в окно.

— Да, природа здесь умеет скрывать то, что происходит в тени, — кивнул я в ответ.