Из меня вырвался смешок, а в носу закололо.

Слов не было. Мыслей тоже. В полнейшем шоке я осматривала комнату, в которой проснулась. Хотя… Комнатой назвать это можно с большим приуменьшением. Сюда скорее подходило слово «хоромы».

Пол и стены были каменными, прямо напротив меня было три квадратных окна с искусно сделанными деревянными створками, стекол в них не было. Под окнами был деревянный диванчик с подушками вместо сидений, рядом — ваза. Слева стояла большая кровать с мягкой даже на вид периной и огромной шкурой накинутой на постель. По обе стороны от нее были резные тумбы, напротив — комод. А я сидела перед огромным камином на шкуре.

По какой причине меня, как собаку, бросили на пол, а не положили на кровать, оставалось загадкой. Но это, честно, было наименьшим из того, что меня волновало.

Больше меня беспокоил вопрос: где я вообще, блин, оказалась?!

Нужно подойти к окну и осмотреться. Был ли это розыгрыш брата, или меня действительно спер какой-то маньяк, далеко увести меня не должны были. Я надеюсь.

На трясущихся, как у жеребенка, ногах я поднялась, пошатнулась и ухватилась за камин для равновесия. Но стоило мне посмотреть на свои пальцы, как я не выдержала и закричала.

Все. Это конечная. Выходим.

Гребаные пальцы были не моими! Это были не мои руки! Какого черта у меня не мои руки?!

Мое тело застыло от ужаса, пока я с глазами по пять рублей смотрела на чуть смугловатую кожу рук с длинными изящными пальцами и аккуратными лунками ногтей. Грудь сдавило, так, что стало трудно дышать, и я с неожиданной для себя холодностью констатировала: я сошла с ума.

А как иначе объяснить происходящее? Моя кожа всегда имела только два цвета: белый и облезло-красный, когда я перебарщивала с солнцем. Пальцы у меня были короткими, а указательный вообще был кривым, после того, как я сломала его в детстве. И это я еще не говорю про то, что ногти я обычно срезала под самую кожу!

А тут! Что это вообще такое?!

Святой макаронный монстр…

Набравшись не пойми откуда взявшегося мужества, я дотронулась до лица и оказалась почти не удивлена, не нащупав своего носа-картошкой и тонких губ. Почти.

Я снова посмотрела на свои ладони и увидела, что теперь они были вымазаны в чем-то белом. Что-то вроде белил?

Ха-х…

С губ сорвался смешок. За ним еще один.

Живот крутило, грудь распирало, и вдруг из глаз брызнули слезы, а тело забилось в конвульсиях истерического хохота.

Мамочка… Святой макаронный монстр… Что за бред?.. Я наверное сплю. Это гребаный кошмар, потому что такое не может происходить в реальной жизни.

И самое страшное… Я не могла остановить ни плач, ни смех. Я пыталась… Правда пыталась, но моя психика просто дала по тормозам, вышла из машины и свалила в закат, оставив меня разгребать всю эту неразбериху.

Рухнув на пол, я обхватила себя руками, не зная, как еще себе помочь, и вдруг послышался громкий щелчок замка, и дверь отворилась.

Я вскинула голову с перепуганными глазами и встретила такой же перепуганный взгляд молоденькой девушки в бежево-сером чепце, которая держала в урках глиняную чашку.

— Г-госпожа! Эт-то я, Риика. В-ваш от-твар, — заикаясь от страха, выдавила она. — Ярл велел д-давать его вам.

Какого черта? Какого, мать его, черта?! Госпожа?! Ярл?!

И я бы подумала, что меня стащил какой-то помешанный на средневековом косплее маньяк, но… У меня было другое. Гребаное. Тело.

К горлу подступил еще один смешок, и я зажала рот обеими руками и сцепила зубы, сглатывая приступы хохота.

— Г-госпожа, я т-только отдам вам отвар… — пролепетала Риика, медленно подходя ко мне чуть ли не на цыпочках. — Это п-приказ яр-рла.

Эта девушка боялась меня до ужаса. Но почему? Я-то понятно, почему была напугана, а она чего?!

Будучи неподвижной, я внимательно наблюдала за приближающейся Риикой и чудом смогла нормально вдохнуть и выдохнуть, не срываясь на хохот. Уже победа. Хотя и спорная.

Риика протянула мне трясущейся рукой чашку, и я бросила взгляд на ее содержимое неоднозначного темно-зеленого цвета. Пить это не хотелось. Разумного объяснения всему происходящему у меня не было, но глотать сомнительную дрянь в сомнительном месте — это просто верх безумия.

— Г-госпожа… — бедняжка уже умоляла меня.

Прости, Риика, не знаю, что с тобой сделают, если ты не выполнишь волю этого своего «ярла», но тут каждый за себя. Я резко оттолкнула ее руку, отвар пролился на белоснежную шкуру, а Риика взвизгнула от испуга и отшатнулась, словно я ее ударила, а потом и вовсе вылетела из комнаты и захлопнула за собой дверь с такой скоростью, что ей даже ракеты бы позавидовала.

Я уставилась ей в след и моргнула.

Безумие безумием погоняет. Вот, что тут творится.

Ладно… Ладно. Я хотя бы избежала отравления. Неплохо для начала.

С горем пополам я предприняла вторую попытку подняться, и она была более удачной, чем первая. По крайней мере я уже была готова к потрясением вроде наличия у меня не моих рук, да и вообще не моего тела.

Оказавшись на ногах, я запретила себе думать вообще обо всем, кроме окна перед собой. Окно. Окно без стекол. Какое чудесное окно.

Я уже видела кусочек серого неба и чем ближе подходила, тем более полная и невероятная картина мне открывалась. Похоже я умерла и очутилась в Раю, потому что никак иначе это место назвать было нельзя.

Замок, в котором я была, будто паря над водой, стоял прямо на вершине скалы, чей неровный край черных зубьев уходил по овалу вниз, кое-где покрытый зеленым и красным мхом. В местах пониже были пришвартованы рыбацкие лодки, а дальше на суше виднелись черепичные крыши каменных домов.

Но все же больше мой взгляд цепляли неспокойные насыщенно-синие воды, которые волнами наступали на черные камни, разбивались о них белоснежной пеной, а затем снова убегали вдаль — туда, где белый туман скрывал горизонт от любопытных глаз.

Вид завораживал, но одно становилось совершенно ясно.

Я не в России. Уж, конечно, нет. Было бы странно предполагать обратное, учитывая, что я в другом, черт побери, теле!

Нет, это все же безумие.

Облокотившись о каменный подоконник, я уронила лицо в ладони и шумно выдохнула. Все, я готова быть верующей. Кому там можно помолиться о том, что бы ко мне вернулся трезвый рассудок? Есть святой или бог для психов?

За своими духовными исканиями я пропустила, как снова щелкнул замок, но раздавшийся властный мужской голос услышала прекрасно.

— Ты нарушила мой приказ, Абигайль.

Эти слова заставили напрячься, а все сигнальные сирены в моем теле — истошно завопить об опасности.

Абигайль?

Я сглотнула и резко развернулась, готовясь ко встрече с ужасным и устрашающим похитителем, но оказалась не готова к тому, что он будет выглядеть так.

Хищник. Вот слово, которое первым приходило на ум. И я мгновенно оказалась поймана в ловушку его взгляда.

Серые, как пасмурное небо, глаза смотрели яростно — так, словно хотели разорвать на куски. Желваки ходили ходуном на его красиво очерченных скулах, а резные ноздри раздувались от гнева.

Его черты лица были резкими, властными, словно выточенными из камня скал искусным резчиком. А темные волосы до плеч лишь усиливали ощущение необузданной животной дикости, которая исходила от него.

Он не был «парнем», как ребята из моего универа или Костя. И не был качком, которые кичились своими выстраданными в тренажерном зале мускулами. Нет. В разрезе льняной рубахи виднелась мощная шея, на руках бугрлись мышцы, но это тело было закалено в боях и сражениях.

Мой похититель был красив особенной звериной красотой.

И, о да, уверена, он вскружил голову не одной женщине этим своим властным взглядом и мускулами. Только вот я не почувствовала к нему ничего кроме кислой неприязни.

Мужчинам не было никакого доверия, а красавчикам — тем более!