— Да просто прогоним ему глистов для профилактики, — отмахнулась Ольга Петровна. А Степан посмотрел на меня вопросительно-настороженным взглядом.
— Ну, думаю анализ все-таки надо сделать. — Твердо сказала я. Не имею желания проводить и себе профилактику. Ольга Петровна коротко кивнула.
Ирина принесла вакуумные пробирки и специальную систему с иглой. Стёпа с честью сдал кровь, даже не вздрогнув. А вот дальше мы приступили к измерению температуры. Изначально енот не обратил внимания на небольшую пластиковую палочку, с которой к нему подошла Ирина, но потом, когда зверек понял, что задумала эта коварная женщина он начал дёргаться, вертеть упитанной попой, не давая подступиться к своей пятой точке. Общими усилиями, всё-таки прижали его к столу, Ирина всунула градусник. И тут началось. Стёпа так истошно орал, что сбежалась половина коридора, выяснить, что происходит с несчастным существом. Картина, конечно, была презабавная, две женщины еле удерживали одного енота, пристегнутого к столу, а третья измеряла ректально ему температуру. При этом енот орал и дёргался так, как будто его режут без наркоза. Народу в смотровом кабинете становилось всё больше. Енот уже не орал, а надрывно всхлипывал. Казалось, ещё немного и он заговорит человеческим голосом, выразив всю степень своего возмущения исключительно матом. И когда раздался заветный писк градусника, а Ирина его извлекла, все дружно выдохнули, причём не только участники этого действа, но и невольные свидетели. Я разжала хватку и слезла с енота. Подняла взгляд, и натолкнулась на осуждающие личики студенток. Уровень их враждебности по отношению ко мне явно возрос после этой сцены. Ольга Петровна всех успокоила и попросила разойтись. Стёпа лежал на столе с отрешенным видом и постанывал.
— Надо же, никогда не видела такой реакции у животного. Ну понятно, что им это неприятно, но, чтобы так. Ладно, давайте отвезём его на рентген. — Сказала Ольга Петровна. Услышав, что с ним ещё что-то непонятное собираются делать, Степан издал пронзительный всхлип, и потерял сознание. — Уникальный экземпляр, — констатировала Ольга Петровна.
С рентгеном всё прошло быстро и без приключений. Степан, пришедший в себя и понявший, что в этой процедуре нет ничего страшного и надо просто полежать, был спокоен. Но глаза, которыми он на меня смотрел, выражали всю горечь мира. Всем своим видом он показывал, что я ужасная женщина, обманувшая его доверие и подвергшая его величайшей пытке.«Как ты могла, это же позор для мужчины». Промелькнуло в моем сознании. Все-таки этот енот слишком громко думает. Или это я сама так думаю? Непонятно.
Мы освободили Стёпу, он слез со стола и картинно повернувшись к нам спиной, удалился из рентгенологического кабинета через открытую Ириной дверь. Более обиженного животного сложно себе представить. Выйдя следом за моим обиженкой, и следуя за ним по коридору, попыталась словами его успокоить.
— Стёпушка, малыш мой пушистый. Ну это же просто обычное обследование, не переигрывай. Это обычный метод измерения температуры у животных, тебе же не было больно? — Енот остановился, повернул ко мне свою голову, а в его чёрных глазах-бусинах читалось, что, та душевная боль, которую ему причинили, гораздо страшнее физической. Физической боли он не боится, он пережил нападение хищника. Но то, что сделали с ним мы, гораздо страшнее.«Это самая страшная пытка, женщина! Даже я милосерднее к своим врагам.»Промелькнуло у меня в сознании. Я застыла с открытым ртом. Нет, если предыдущие мысли вполне могли быть мои, то сейчас точно подумал енот, и я каким-то образом это уловила, пронеслась догадка. Енот по-прежнему буравил меня взглядом, а я стояла дура дурой и пыталась решить, мне идти к психологу или сразу к психиатру. Стёпа опять шумно вздохнул и пошёл в мою сторону. Я машинально наклонилась и взяла его на ручки. Он уткнулся носом мне в шею и затих.«Может, домой поедем?»
— Не можем мы сейчас домой Стёпа, рабочий день не закончен. — Я что, ответила на мысленный вопрос енота? Всё Владимирова, иди к психиатру, психолог уже не поможет, ты с енотом беседуешь. Я так и стояла посреди коридора с енотом на руках. Из оцепенения меня вывел голос Ольги Петровны.
— Алёна, пойдем в мой кабинет, обсудим странности нашего енота и провёдем кое-какие тесты. У меня есть некоторые соображения, как исправить поведение нашего проказника.
— Пойдемте, конечно, — ответила, и послушно проследовала за ней. Интересно, что она придумала? У Ольги Петровны, конечно, огромный опыт, но и случай у нас, мягко говоря, очень нестандартный.
1 Девиа́нтное поведе́ние (лат.deviation— отклонение) — устойчивое поведение личности, отклоняющееся от общепринятых, наиболее распространённых и устоявшихся общественных норм.
— Закрой дверь Алёна, не нужны нам лишние глаза и уши. Зверь у нас уникальный и не стоит распространяться про его особенности. Итак, весь коридор сбежался посмотреть на этого артиста погорелого театра. Присаживайся и отпусти нашего страдальца, пусть походит тут и осмотрится. Я послушно опустила Стёпу на пол. Он решил, что от этой женщины и ее помощницы надо держаться подальше и забился в дальнем углу под журнальный столик, при этом прислонив попу к стене.
— Сейчас Ирина все подготовит, и мы проведем несколько тестов. Будем ему показывать видео с женщинами и с енотами. И снимать при этом энцефалограмму. Посмотрим какие участки мозга возбуждаются при просмотре тех или иных образов. Наверно опять придаться привязывать. — С сожаление сказала Ольга Петровна. После этих слов енот под столом начал активно протестовать, фыркал, кряхтел и испытывал наш слух отвратительными звуками когтей по стеклу.
— Ольга Петровна, а давайте я сяду на кресло, посажу его на коленки, а вы оденете ему шапочку с электродами. Я думаю, ему так будет спокойнее. — Из дальнего угла послышалось одобрительное тарахтение енота. Так мы и поступили. Стёпа, прикрыв свои тылы у меня на коленях, спокойно позволил Ирине закрепить у себя на голове шлем для энцефалограммы. Я кормила его виноградом, заботливо принесенным той же Ириной из столовой. Перед нами на стене располагался огромный экран. Когда все провода были подсоединены и закреплены, Ирина протянула флешку Ольге Петровне и смущенно сказала:
— Я старалась подобрать видео поприличнее, но все-же, может сделаем звук потише? — Щеки Ирины заливал румянец. Мы не предали значения этой фразе, а стоило бы. Изначально запустилось видео с енотами. Там самец ухаживал за самкой. Степан наблюдал, но какого-то сильного интереса я не заметила. Когда ухаживания переросли в непосредственные действия, енот немного оживился. После видео со спаривающимися енотами, на экране возникло видео с двумя девицами, вызывающего вида. Девицы пошли в душ и начали друг друга намывать. Поведение Стёпы стало возбужденным. Он начал перебирать лапками, ерзать и тарахтеть. Девицы увлеклись друг другом, а мы увлеклись поведением Стёпы. Енот высунул язык, сжимал и разжимал передние лапки, причмокивал, поскуливал. А когда к двум девицам присоединился мужчина, мне захотелось испариться из-под этого полосатого извращенца, а еще лучше покинуть комнату и не видеть то, что я лицезрела и ощущала. Ну Ирина, не могла просто картинки подобрать? Абсолютно не стесняясь, енот выставил на показ все свое богатство. Мало того, он пытался мастурбировать. Это был кошмар. Слава богу Ольге Петровне, пришла в голову светлая мысль вырубить это безобразие.
— Я думаю достаточно. Мы все записали. На лицо отклонения в сексуальном поведении. Будем лечить. — Сказала Ольга Петровна, стараясь при этом скрыть свое смущение от увиденного. Причем я уверенна что ее больше поразило видео, нежели действия полосатого. Как только Ирина сняла с енота электроды, я сразу спихнула с коленок этого пушистого эксгибициониста. Нет, конечно, я девушка современная, и видеоконтентом для взрослых меня не смутить. Но вот поведение енота меня покоробило.
— Давайте отсмотрим заснятый нами материал и начнем расшифровку энцефалограммы. Думаю, нашего подопытного нужно вывести, чтобы не мешал. Алёна, может сводишь енота в столовую?
