– Я думал, мы… Но ведь мы не могли его оставить! – возмущению Тхирасака не было предела.

– Ковены знают наши законы не хуже нас, Тхирасак, – вздохнула Петра. – Но ты прав: я бы не позволила мистеру Гибсону уйти… Не то время.

– А люди из Бюро? – задумчиво спросила Ровена.

– Их там не было.

– Хочешь сказать, санги перехватили звонок?

– Они часто так делают, – напомнила Петра.

Килиан свернул с трассы и надавил на педаль газа:

– Получается, ничего не понял только Гибсон? И принял стражей за спускных псов из Бюро?

– Бюро не оставляет свидетелей, – подал голос Айлех и спрятал нож в карман. – Никто не может сказать, как они выглядят.

Ему никто не ответил: эту правду знали все. Безмолвие в салоне стало мрачным. Стремительно ехал по дороге пикап, который вскоре остановился перед старинным трёхэтажным зданием.

Люди вышли из машины, хлопнули дверцы. Килиан забрал у Петры рюкзак и широким шагом направился к особняку вместе с Айлехом и Тхирасаком, охранявшие вход люди молча открыли тяжёлые дубовые двери и пропустили прибывших.

– Всё тихо? – спросила Петра, поднявшись на крыльцо.

– Никаких происшествий, Петра, – покачал головой один их охранников.

– Отлично.

Девушка по привычке окинула взором огромный пустырь перед особняком и вошла внутрь.

Просторный холл с высоким потолком, поддерживаемым колоннами, был слабо освещён холодным утренним солнцем; в воздухе витал запах яиц и сахара. Петра отставила винтовку и повесила плащ на стоявшую у дверей винтажную железную вешалку. Она помнила Айрондейл таким, какой он был пять лет назад: наполовину отреставрированный, с пустыми комнатами, практически лишённый мебели и пропитавшийся запахом плесени. Старания её и тех, кто присоединился к её клану, вернули в старинный, давно не знавший владельцев дом уют и тепло. Пусть и незавершённая, работа реставраторов сильно облегчила им задачу, и особняк уже несколько лет был их надёжным убежищем.

– Я к себе, – сообщила Ровена, повесив пальто.

– Завтракать не будешь? – нахмурилась Петра.

– Аппетита нет, – покачала головой девушка и практически бегом направилась к широкой лестнице, ведущей на верхние этажи.

Петра вспомнила испуганные выкрики мистера Гибсона и тихо вздохнула. Появившийся в арочном проёме мужчина вызвал у неё теплую улыбку.

– Доброе утро, Петра, – громко поприветствовал он её, оправив передник.

– Доброе, Луи. Вы уже накрыли в столовой?

– Без тебя не начнём, – подмигнул в ответ Луи.

Добродушный, никогда не унывавший, толстый и шумный, Луи был душой любой компании. Прекрасный повар, умевший сотворить приличный обед из всего, что можно проглотить, невероятно бережливый и при этом щедрый, для Петры он был настоящей находкой. Впервые она встретила его в одной из забегаловок, которые четыре года назад были разрушены разбушевавшимися мародёрами и уличными бандитами, и до сих пор не могла забыть, как Луи гонял рослого наркомана по заведению, угрожая половником, выглядевшим в его руках опасным оружием. С появлением Луи в Айрондейл пришли аппетитные ароматы и удивительное ощущение безопасности; именно с его приходом девианты постепенно начали снова улыбаться и временно забывать о войне, шедшей за стенами особняка.

– Что с запасами? – спросила Петра, занимая своё место во главе длинного стола.

Луи устроился слева от неё и кивнул на сидевшего напротив Тхирасака:

– Я уже говорил с Тхи, неделю протянем, а там надо думать.

– Составь список того, что нужно в первую очередь, – Петра взяла вилку и поддела кусочек яичницы. Есть не хотелось, но она заставила себя приступить к завтраку.

– Думаешь, нового смотрителя не скоро назначат? – невнятно спросил Тхирасак, откусив от сэндвича.

– Нет, просто не жду, что его будут волновать люди, а не собственный желудок, – жёстко ответила Петра и глотнула горячего растворимого кофе. – Видел новый список продуктов первой необходимости?

– Что Ковены могут знать о наших потребностях? – хмыкнул слушавший их беседу Килиан.

– В городской администрации не только они, – резонно заметил Тхирасак. – Придётся найти новые точки, Петра, – заключил он, посмотрев на девушку, которая без особой охоты намазала тост тонким слоем масла. – Иначе мы подохнем с голоду.

Петра молчала несколько мгновений, задумчиво глядя на бутерброд, затем проговорила:

– Есть добровольцы в разведгруппу?

– Я вчера об этом сказал, – сообщил Тхирасак, – сегодня вечером узнаю. Кстати… – он дождался, пока девушка переведёт на него взгляд, и добавил: – Пара умников воду мутит. Ты бы пришла на тренировку, – предложил он.

– Опять хочешь показательный спарринг устроить? – фыркнула Петра.

– Только не говори, что у тебя руки чешутся, – с усмешкой отозвался Тхирасак.

– Ещё как чешутся…

Луи подался к девушке и заботливо спросил:

– Хочешь ромашкового чая?

Петра снова улыбнулась:

– Спасибо, Луи. Я приду, – посмотрела она на Тхирасака. – И загляни после обеда в мой кабинет.

– Без проблем, – кивнул Тхирасак и сделал огромный глоток чая.

Часом позже, выйдя из душевой кабины, Петра плотнее укуталась в широкий банный халат. После бессонной ночи и горячего душа её волной накрыло утомление; борясь с сонливостью, девушка вошла в свою спальню и устроилась в одном из кресел с толстым блокнотом. Она вела записи каждый день и всегда записывала всё, что произошло на очередной вылазке: имена тех, кого они встретили, локации, список того, что смогли привезти в резервацию. Эти заметки пригодились ей не один раз; закончив дотошное перечисление фактов, Петра поразмыслила и прибавила в записанному краткое: «Среди сангвинаров появились отверженные. Возможно, это произошло неделю назад, после взрыва в Мидтауне». Девушка прищурилась, задумчиво глядя на слова. Затем, шумно вздохнув, спрятала дневник, включила стоявший на прикроватной тумбочке будильник, и, с наслаждением растянувшись на постели, мгновенно заснула.

Рингтон звенел и звенел, не прекращая, врываясь в туман дрёмы так же безжалостно, как пронизывающий сквозняк.

– Уоррен, я тебя убью… – чуть слышно выдохнул Рэмрейн, переворачиваясь на бок, и с грохотом рухнул с дивана на холодный дощатый пол.

От ледяного прикосновения, обжегшего теплую кожу, молодого человека пробрало крупной дрожью, он резко сел и несколько секунд потерянно озирался, моргая и пытаясь прогнать сон. Телефон продолжал звонить. Тихо выругавшись, Рэмрейн схватил с деревянного столика смартфон и ответил на звонок:

– Надеюсь, у тебя была веская причина будить меня так рано, – ровным голосом проговорил он.

– Не ворчи, сам просил поднять тебя в это время, – усмехнулся Уоррен. – У тебя встреча, не забыл?

– О, чёрт! – скривился молодой человек. – Совсем из головы вылетело… Спасибо, Уоррен. Где тебя ждать? – поинтересовался он, поднимаясь на ноги.

Уоррен отмахнулся:

– Сам езжай, я не смогу. Ребята нашли новый участок.

Собиравшийся зевнуть молодой человек замер с открытым ртом:

– Где? – коротко спросил он.

– Забудь, мы сами разберёмся.

Рэмрейн молчал несколько секунд. Затем кивнул:

– Хорошо. Пиши, если что.

– Давай, до связи, – попрощался Уоррен, прежде чем отключиться.

Молодой человек бросил мобильник на диван и, схватив с подлокотника футболку, зашагал в сторону ванной как был, босиком. Вернувшись спустя четверть часа, он поежился, когда врывавшийся в форточку зимний ветер коснулся влажных после душа волос, и, недолго думая, закрыл окно. Пустой холодильник заставил его нахмуриться; решив пообедать в каком-нибудь заведении, Рэмрейн переоделся и поспешил наружу.

Немногим позднее он припарковал байк на подземной парковке здания, в одном из офисов которого работали его очередные клиенты, и устремился к лифту. Многоэтажное строение было почти безлюдным, тихо работали на этажах редкие сотрудники в защитных масках, за годы затянувшегося локдауна привыкшие к безмолвию и осторожности. Охранявшие холл секьюрити дружно шагнули вперёд, завидя вышедшего из кабины Рэмрейна, но молодой человек оборвал их вопросы, показав пропуск, и зашагал к главному офису. Ассистентка за стойкой подняла голову, отвлекшись от монитора, когда он вошёл в вестибюль, но профессионально-вежливая улыбка её потухла, стоило ей приглядеться к нему.