– Ладно, выходим, – решила она и направилась прямо к выходу.

– Эй, вы кто такие?! – гневно окликнул троицу один из грузчиков.

Петра остановилась и окинула равнодушным взглядом десяток высоких мужчин, тотчас окруживших её и Тхирасака с Ровеной. Рука её машинально потянулась к поясу, винтовка упиралась в спину, придавленная рюкзаком. Наполовину скрытых масками лиц стражей, накинувших на головы капюшоны, не было видно, они застыли, как статуи, в ожидании приказа, и только Петра чувствовала в их неподвижности напряжение готовых к прыжку хищников. Азарт жизни, замершей над пропастью смерти, привычно коснулся кожи дрожью и потом, но мысли девушки продолжали плавное течение, присущее ясному разуму: она не чувствовала ни страха ни желания бежать.

– Это снова вы? – подскочил к ней смотритель склада. – Я ведь говорил вам не ходить сюда! – заверещал он сразу. – У меня разрешение на задержание, вплоть до вашего ареста, даже полицию звать не будем!

– Полицию… – чуть слышно фыркнула Ровена.

Низкий, даже маленький, круглый и лысый, смотритель склада был давно не молод, но боек; с пыхтением вытерев выступивший на лбу пот, он робко посмотрел на главного из охранявших склад стражей. Он не обратил внимание на взгляд Петры, бегло оглядевшей его блестящий костюм-тройку, не заметил слабой усмешки Тхирасака и вздрогнул, когда мёртвую тишину развеял тихий голос девушки, уже не в первый раз проникавшей на вверенный ему склад вместе со своими людьми:

– К чему вспоминать тех, кто давно обходит Детройт стороной? Называйте вещи своими именами, мистер Гибсон, сразу скажите, что обратились в Бюро.

Гибсон резко посмотрел на Петру и едва скрыл свой шок: Бюро контроля за нелегальными мигрантами редко упоминали без дрожи в голосе.

– Какие мы, однако, храбрые, – ядовито проговорил он. – Ну, да, попрошайки, я позвонил в Бюро. Так что по-хорошему бросайте сумки и валите отсюда, пока вас не забрали туда, откуда ещё никто не возвращался.

Ровена, которая побледнела, услышав «попрошайки», с шипением шагнула вперёд и усилием воли взяла себя в руки, остановленная жестом покачавшего головой Тхирасака. Петра оскорблённой словами смотрителя склада не выглядела:

– Мои люди мучаются от голода, а просроченные консервы, которыми вы упорно снабжаете наши резервации, отравили нескольких человек, – ровным, спокойным голосом сообщила она. – Я уже говорила: мы заплатим за то, что взяли. Но с пустыми руками отсюда не уйдем.

– Вы отсюда вообще в таком случае не уйдёте! – выплюнул мистер Гибсон и, выпрямившись, несколько дрожащим от волнения тоном, не скрывая странного наслаждения, приказал: – Забирайте их, Варден!

Раздался тихий свист, за ним ещё один, и двое стражей рухнули до того, как Варден – стоявший прямо напротив Петры страж – успел что-то сказать. Девушка встретила его слегка удивлённый взгляд и ответила на немой вопрос:

– Или отпустите нас, или потеряете своих воинов. Моим людям приказа не требуется, – добавила она.

Варден молчал несколько секунд, затем хрипло спросил:

– Район?

– Ривертаун.

– Сегодня без пайка, – принял решение Варден. – Можете уходить.

Петра кивнула в ответ и оглянулась на Тхирасака и Ровену. Зашагавшие было к выходу они остановились, когда возмущённый до глубины души мистер Гибсон вскричал:

– Что? Вы их отпускаете?! Они в буквальном смысле обокрали склад, это незаконное проникновение! Варден, они же вернутся, этих ненасытных… – он моментально смолк, встретив тяжёлый взгляд стража. – Вам ведь приказано их задержать, – пролепетал смотритель, вжав голову в плечи.

– Приказано? – почти шёпотом повторила Ровена и метнула взгляд в Петру.

– Донёс, значит… – выдавил Тхирасак.

Хмуро взиравший на мистера Гибсона Варден оглянулся на Петру: в отличие от смотрителя и работавших на разгрузке людей, он, как и остальные стражи, почувствовал вмиг уплотнившую воздух, явно сдерживаемую волну чёрной энергии, искрившейся чистой яростью, холодной сосредоточенностью и сметающей всё на своём пути жаждой крови. Между фигурами в плащах неслышной бурей прокатилось потрясение, перешедшее в столь яркую ответную реакцию, что Вардену пришлось прошипеть:

– Стоять на местах!

– Варден, – позвала Петра.

Страж посмотрел на девушку: она не видела его лица. Не видела лиц тех, кто внутренне сжался от звуков её голоса. Не заметила, как заметался взгляд смотрителя, с поразительной интуицией угадавшего, что последует за её зовом. Не отреагировала, когда Тхирасак чуть сжал её плечо. И не удивилась при виде резкого жеста Вардена, сбросившего капюшон.

Ровена втянула в себя воздух: глаза Вардена были совершенно красными – так, словно в его глазных яблоках полопались все сосуды, отчего едва можно было разглядеть сливавшуюся со зрачком чёрную радужку.

– Они тоже голодают, – сорвалось с её губ чуть слышное.

– У вас нет такого права, – резкие слова Вардена были обращены к Петре.

Девушка вскинула бровь; создавалось впечатление, что страж читает её мысли, но она знала, что причина в одинаково совершенном знании законов ими обоими. Петра подняла голову: Варден был намного выше, – скользнула взглядом по ниспадавшим на его плечи волнам иссиня-чёрных волос, по многочисленным шрамам на лице и шее, по следу от ожога, исказившего левую сторону лба и часть виска. Опыт позволил ей безошибочно определить, кем именно является стоящий перед ней страж, и она уверенно заговорила, ведомая чутьём:

– Кланы объявили военное положение. Мы не оставляем предателей.

– Нам отвечать перед Бюро, – процедил Варден.

– В Бюро найдётся замена, они и не сочтут это потерей, – Петра говорила без резкости в голосе, несмотря на то, что исходившая от неё ярость до сих пор вызывала у остальных стражей почти не контролируемое желание напасть.

Переводивший взгляд с неё на стража мистер Гибсон не выдержал и воскликнул:

– О чём вы оба говорите?! Можно мне… – он снова смолк, напуганный внезапностью, с которой Варден шагнул к Петре.

Девушка не вздрогнула и ответила на потемневший от жажды взгляд стража спокойной ясностью. Тихие слова заставили её сузить глаза и сжать губы:

– Отдайте его нам.

– Нет.

Короткое слово прозвучало негромко, но твёрдо, вспыхнул на миг в глазах Петры гнев, тотчас потушенный прекрасным самообладанием, и Варден хищно улыбнулся:

– Их сдерживает только мой приказ, – он повёл бровями в сторону стражей.

– Я сказала: «Нет», – повторила Петра.

– Ты сынициировала охоту.

– Я… – девушка осеклась и оглядела стражей. Зажмурилась на миг, окинула взором склад и после долгих секунд размышлений снова подарила Вардену ясный взгляд. – Хорошо, – тяжело выдавила она. – Скажете в Бюро, что мы потребовали сменить смотрителя после… казни, – запнувшись, добавила она.

– Хорошо, – кивнул страж. – Можете идти, – он отошёл в сторону, пропуская девушку, которая без промедления устремилась к дверям, и неожиданно позвал: – Постой!

Петра оглянулась. Помолчав мгновение, Варден, словно не веря себе, проговорил:

– Ты – Петра?

Девушка криво усмехнулась и зашагала прочь, оставив вопрос без ответа. Смеривший Вардена взглядом Тхирасак сплюнул, прежде чем направиться вслед за ней. Последовавшая за ними Ровена вздрогнула всем телом, когда испуганные возгласы мистера Гибсона сменил полный боли крик, забралась в «Ниву», подогнанную Килианом, и лишь спустя четверть часа осмелилась спросить:

– Петра… Почему ты согласилась? Ты же не… Ты ведь никогда…

– Сангвинары играли с нами, – лишённым всяких эмоций голосом проронила Петра.

Она сидела на переднем сиденье и невидяще глядела в окно, упираясь в висок костяшками пальцев. Перед взором проносились заброшенные парковки, обветшавшие парки, безлюдные кварталы.

– Мистера Гибсона давно приговорили. Они ждали нас, чтобы… повесить это на нас, – поведала она.

Сидевшие в пикапе переглянулись, Килиан сжал руль, и только занятый перочинным ножиком Айлех никак не отреагировал на слова девушки.