Спускаюсь по ступенькам и замечаю, что Марат идёт к кафедре. Наши взгляды на миг сталкиваются, как в море корабли. Так и слышится треск лопнувших досок и скрип трущихся друг о друга бортов. Кажется, вот-вот раздадутся крики «На абордаж!», но я отворачиваюсь и иду к декану, который обсуждает что-то с ректором.

Тот жмёт Самушкину руку и спешит на сцену, где Царёва с широкой улыбкой уже представляет гордость нашего университета Ахматгариева Марата Дамировича.

– Артур Сергеевич, – обращаюсь к декану. – Вы поговорили с Николь Романовной?

– Конечно, – кивает он. – Как и предполагал, ты неправильно её поняла. Марата избрали ваши студенты, и с этого семестра он будет старостой. А тебя Николь Романовна попросила помочь ему на первых порах. Считай, что передаёшь ему дела при увольнении.

Я стою, кок током ударенная. С трудом обретаю дар речи:

– Что значит «избрали»? Когда?!

– Летом на сайте висело голосование. Ты не знала?

– Но как можно было избрать Ахматгариева, если он не числился в нашей группе?

– Это мне неизвестно.

– Что-то не так, – мотаю головой. – Артур Сергеевич, никто не знал, что Марат будет учиться с нами! А ещё деньги… Почему Царёва сказала, что я буду получать доплату? Это же невозможно, если старостой будет другой человек.

– Тише, Ковка, – недовольно шипит он. – Дай послушать чемпиона.

– Артур Сергеевич!

– Татьяне Ковке, похоже, не интересны проблемы физического воспитания среди молодёжи, – вдруг слышу голос Марата и медленно холодею. – А ведь стоило послушать. Каждый из нас одним своим видом должен представлять честь Университета туризма и спорта.

В лицо бросается краска. Он только что намекнул на мои объёмы?!

Медленно поворачиваюсь и смотрю на Ахматгариева, а он дёргает уголком губ.

– Рад, что, наконец, привлёк ваше внимание.

Стою, как будто в колоколе, по которому с силой ударили снаружи. Всё тело вибрирует, в ушах гул. Марат не моё внимание к себе привлёк, а выставил меня на посмешище. Он будто на весь университет заявил что-то вроде – «смотрите, какая она толстая!».

Вижу, как студенты бросают на меня осуждающие взгляды, переговариваются, многие откровенно посмеиваются, и стискиваю пальцы в кулаки. Репутация, которую я с таким трудом создала для себя, в этот миг разлетается на куски.

– Тыква, – доносятся шепотки. – Слышали? Он назвал её тыквой. Тэ Ковка… Да! Ха-ха!

К глазам подступают слёзы, но я не могу их себе позволить. Это будет полнейший крах. Если расплачусь, то меня никто больше не будет принимать всерьёз, и на требования исправить оценку по какому-то предмету я буду слышать бесконечные «сначала похудей»!

А Марат, как ни в чём не бывало, продолжает речь. И выглядит, как победитель. Человек, который не привык проигрывать. Студент, которому не обязательно учиться. Кумир, который считает себя неотразимым.

– Надеюсь, что все вы изо всех сил будете стремиться к идеалу! – завершает речь Ахматгариев.

Посматривает на меня, наверное, ждёт, что сбегу в туалет и буду рыдать до окончания пар. Но он меня плохо знает.

Сжимаю губы и прищуриваюсь.

Всё. Это война.

Глава 7. Ответный удар

Второй день в универе начинается с настоящего чуда. Нет, к нам не нагрянул Дед Мороз, и даже не прилетел волшебник на голубом вертолёте, хотя и первому, и второму мы бы удивились гораздо меньше.

В раздевалке, куда мы пришли перед физрой, у меня и подруг одновременно пиликают телефоны. Переглянувшись, мы смеёмся, и я комментирую:

– Надо же, какое совпадение!

– Лол, тебе поклонник пишет? – интересуется Даша.

– А тебя наверняка зовут в очередной компьютерный клуб, – парирует та.

– Глазам не верю, – открыв сообщение, шепчу я.

В раздевалку влетает Вера, наша сокурсница сияет от радости. Бросает спортивную сумку на лавочку и садится следом, выдохнув в эйфории:

– Девчонки, видели? Степуха пришла!

– Да быть не может, – отвечает кто-то с той стороны ряда ящиков. – Ой… Точняк!

– Слуш, может в стране переворот, и пора просить политического убежища? – смеётся Вера и смотрит на Лолу. – Если мы всей группой в твой аул приедем, нас примут?

Даша едва заметно морщится и готовится выдать речь, обвинив сокурсниц в снобизме, расизме и чёрт знает ещё в чём, но Лола опережает. После того, как нашу привлекательную подругу объявили второй красавицей университета, только ленивые не кидали камни в её огород, указывая на выдуманные недостатки. И одним из них, как казалось завистницам, было происхождение.

Лола же улыбается сытой акулой и, ехидно прищурившись, ласково отвечает:

– С распростёртыми объятиями! Уверена, моя мама за месяц каждую пристроит замуж. Кроме тебя, Вер. Сожалею, но наши мужчины любят, когда есть, за что подержаться!

– Только Тыкву с собой не берите, – слышу насмешливый голос Королёвой. – А то спровоцируете начало боевых действий.

В раздевалке воцаряется мёртвая тишина. Лола бледнеет от ярости, Дашка вскакивает и решительно идёт ко второму проходу ящиков, явно намереваясь поговорить с Лизой по душам, но я её удерживаю, схватив за руку. И громко говорю:

– Кстати, о тыквах. В этом году вечеринка в честь Хэллоуина будет проведена в первом общежитии. Помните, что без предварительно записи вас не пустят на праздник?

Вера тут же подскакивает ко мне и складывает ладони, глядя на меня умоляющими глазами:

– Тань, запиши меня, пожалуйста!

– И меня, и меня, и нас, – слышится отовсюду.

Даже Елизавета выплывает в сопровождении свиты, желая записаться как можно скорее, ведь число участников ограничено. Это вынужденная мера, поскольку в первой общаге зал небольшой и весь универ там не поместится.

Я на миг прикрываю глаза, мысленно желая Марату счастья… где-нибудь подальше от меня. Насладившись своей маленькой, но весьма чувствительной (и в этом моему врагу в скором придётся убедиться лично) местью, спокойно сообщаю:

– Не могу.

– Уже нет мест?! – испуганно вскрикивает Вера.

– Почему ты раньше молчала? – зло шипит Королёва. – Нарочно, чтобы мы не попали?

– А у меня есть для этого повод? – мягко уточняю, глядя в её бледное от ярости (и чувства вины) лицо. О, да. Конечно, она знает, что я имею право злиться. Лиза высокомерна и заносчива, но не глупа. Добавляю спокойно: – Даже если так, у меня не было намерения огорчить тебя таким образом. Просто…

Выдерживаю паузу, ощущая себя ведущей актрисой театра, ведь все взгляды направлены на меня, и многие даже затаили дыхание. Завершаю с лёгкой долей иронии:

– Я же не староста! – Поворачиваюсь к своим подругам и добавляю: – Но вас я записать успела, потому что помню ваши номера по памяти.

Открыла шкафчик, невозмутимо снимая и складывая свою одежду.

– А кто же нас запишет? – растерянно лепечет одна из подружек Королёвой. – Марат? Он же теперь староста?

– Ага, запишет, – кривится Вера. – Через полгода, когда ещё раз явится в университет.

– Что же нам делать? – студенты только сейчас начали задумываться о том, с чем придётся столкнуться, если старостой станет всеобщий кумир. – Может, пожаловаться декану?

О, сладостная музыка для моих ушей! Впервые в жизни я натягиваю ненавистную спортивную форму с удовольствием. Кто-то будет жаловаться преподавателям, кто-то попытается достучаться до Ахматгариева.

Вечеринка на Хэллоуин давно стала самым желанным праздником среди студентов, ведь это маскарад. Никто не хочет пропустить веселья, поэтому Марата будут атаковать со всех сторон, и спрятаться чемпиону не удастся даже в другом городе.

«Он же хотел быть старостой? – ехидно улыбаюсь. – Пусть отдувается! И это только начало».

Пиликает телефон, и я смотрю в общий чат старост. Лола заглядывает через моё плечо:

– Ты ещё не вышла?

– Хотела, но пока осталась, – тихо отвечаю ей.