Когда открываю глаза, вижу под собой Марата, мгновенно тону в его чёрных, как ночь, глазах, но крупно вздрагиваю, осознав, что не лежу на молодом мужчине, а как бы зависла в воздухе.

Секрет фокуса оказывается прост. Марат удерживает меня на вытянутых руках. Но благодарить не спешу – обе его ладони упираются там, где находится моя самая выступающая точка. Точнее, две.

Глава 14. Запрещённый приём

Не то, чтобы меня никогда не трогали. Из-за полноты все выступающие части тела были особенно выдающимися, и это безусловно привлекало внимание противоположного пола. В школе я была самой фигуристой… Мягко сказано! Мальчишки спорили, есть ли на мне бюстгальтер.

Именно тогда я научилась с юмором относиться ко всему, что касалось моей фигуры, когда через силу вступила в спор и… выиграла его. Одноклассники отлынивали, увиливали и что только не придумывали, лишь бы не исполнять тысячу отжиманий и приседаний, но всё сделали ещё до окончания учебного года. А в конце наш класс вышел на первое место по ГТО, и после этого я стала старостой.

И в универе тоже, потому что всегда добивалась своего, и обязанности организатора мне нравились. Н всё пошло наперекосяк, как только появился человек, который сейчас удерживает меня на руках, уставившись туда, где находятся его ладони.

– Пятый, – спокойно говорю я.

– Что? – растерянно моргает Марат.

– Это первое, что у меня спрашивают, – поясняю я и поднимаюсь на ноги. – Какой у меня размер груди. Ты же об этом думал, когда щупал?

Протягиваю ему ладонь:

– Поднимайся.

Марат игнорирует мою руку и резко встаёт, яростно отряхивается и цедит обещание срочного возобновления тренировок равновесия и устойчивости. Идёт мимо, будто я предмет мебели, и тут начинаю злиться я. Окрикиваю его:

– Эй!

Ахматгариев притормаживает и немного поворачивает голову, но до конца не оглядывается.

– Это ты мне? Если вспомнила про платформу, то… Ты первая начала!

Очень хочется сказать, что я не виновата, что платформа сама сломалась, и техник потом её чинил. А Марат нарочно сделал всё, чтобы испортить моё выступление. Но вместо этого улыбаюсь, и чемпион машинально делает шаг назад, будто ожидает атаки.

Да, я могла бы поругаться с Ахматгариевым, всё ему высказать, устроить скандал, добиться извинений, но… Он сын Дамира! Человека, который обожает мою мамочку и старается сделать всё возможное, чтобы она была счастлива. У них свадьба, и все обиды стоит отложить. А лучше – найти точки соприкосновения и наладить более-менее нормальные отношения.

Первый шаг к примирению – это благодарность.

– Спасибо, – говорю с чувством. Молодой человек замирает, удивлённо глядя на меня. Улыбаюсь: – Я искренне благодарна за то, что ты не стушевался, вышел из положения и рассмешил гостей. И поздравление твоё мне понравилось!

– Нашла шута, – буркнул Марат и ушёл.

Я же пью воду и прихожу в себя. Собравшись с силами, решительно поднимаюсь, намереваясь провести остаток праздника так, чтобы все были довольны. И, – о, чудо! – до самого вечера всё идёт гладко. Потому что Марат сидит за столом и, не поднимая головы, двигает пальцами по планшету.

Давлю любопытство в зародыше и стараюсь не обращать на чемпиона внимания, что удаётся делать до самого вечера. Гости провожают молодожёнов к машине, на которой мама с отчимом отправляются в свадебное путешествие. Марат убирает планшет и чехол и поднимается из-за стола.

– Повеселитесь там, – обнимает отца, а потом отстраняется и протягивает руку. – Я присмотрю за квартирой. Дай ключи.

– Я её продал, чтобы Света погасила ипотеку, – отвечает Дамир и обращается к моей маме: – Дорогая, Марат может остаться? Сын никогда не признается, но у него серьёзная травма, из-за которой его отстранили от тренировок…

– Конечно-конечно! – торопится ответить мама и смотрит на меня. – Танечка, помоги ему устроиться.

– Хорошо, – скриплю я.

Травма? Серьёзная?! Внезапно вспоминая и тренировку Марата, которая поставила весь университет на уши, и как Ахматгариев нёс меня на руках. Не замечала, чтобы чемпион хромал или морщился от боли, но о таком не обманывают. Неужели, терпел боль? Зачем? Неужели, из гордости?

Позёр!

– Поживу в гостинице, – ледяным голосом заявляет Марат.

– Лучше я, – не остаюсь в долгу.

Посматриваем друг на друга с неприязнью. А мама обнимает меня за плечи и берёт за руку Марата.

– Зачем? Дом большой, всем места хватит.

Не в силах отказать ей, Ахматгариев тоже молчит, и молодожёны уезжают. Гости расходятся, Марат подхватывает планшет и уходит в дом, а я растерянно оглядываюсь, не зная, с чего начинать уборку.

– Таня! – слышу весёлый голос Лолы и оборачиваюсь, обрадованно машу подругам. – Мы пришли помочь. Что делать?

Ко мне возвращается хорошее настроение, и мы убираем стулья, посуду, двигаем столы. Лола щебечет о том, как студентки преследовали Марата, желая записаться на хэллоуинскую вечеринку, Дарья ехидно посмеивается, а я стараюсь не думать о том, что скоро все уйдут, и мы с Маратом останемся одни.

Глава 15. Клинч

(Клинч - эпизод боя, когда оба спортсмена касаются друг друга как минимум 1 точкой на протяжении более 3 секунд)

Дом у нас не очень-то и большой, всего лишь гостиная на первом и две спальни на втором этаже. Одна из них моя, вторая мамина. Марат молча идёт во вторую, заходит и захлопывает за собой дверь. Я пожимаю плечами и ухожу к себе. Сажусь на кровать и смотрю в одну точку.

То и дело подкатывает паника, но убеждаю себя, что ничего особенного не происходит. Да, мы с Маратом одни в доме. И что с того?

– Не придушит же он меня во сне? – нервно посмеиваюсь и встаю с кровати.

Стягиваю с себя платье и бросаю в мусорную корзину. Вряд ли когда-нибудь надену его снова. Слишком много воспоминаний связано с этим куском ткани. Как смотрел Марат, иронизируя по поводу одежды. Как держал меня за…

– Стоп, – мотаю головой. – Надо принять душ.

И замираю в ужасе, ведь ванная комната ближе к маминой спальне, и в детстве я шлёпала туда в одном белье. Когда Дамир стал чаще приходить в гости, то купила себе большой халат. На всякий случай надевала его, покидая свою комнату, вдруг однажды столкнусь с мужчиной у двери в уборную.

Сейчас же закутываюсь в халат и крадусь к ванной на цыпочках. Понимаю, что это глупо, но ничего не могу с собой поделать. Сердце колотится, как сумасшедшее, и кажется, что вот-вот откроется дверь, и я увижу Марата.

Воображение рисует, что на нём лишь домашние шорты, и я могу любоваться мускулистым торсом. Молодой человек смотрит на меня, пронизывая тёмным взглядом, и говорит…

– Ты что делаешь?

Взвизгиваю от испуга, потому что голос раздаётся над ухом. Подскакиваю на месте, умудряясь развернуться в воздухе, и вижу Марата с чашкой в руке. На нём действительно домашние шорты, но вот полюбоваться торсом не могу из-за просторной футболки.

– Тыковка?

Чемпион вопросительно выгибает бровь, ожидая ответа на свой вопрос, ведь он застал меня у двери в свою комнату. Я выпрямляюсь, отводя взгляд от его груди, покашливаю, вроде как прочищаю голос, а сама попросту прихожу в себя от неожиданной встречи. Лепечу смущённо:

– Да я просто мимо проходила. Между прочим, вот за этой дверью ванная, там туалет и душ. Есть ещё санузел на первом этаже, но…

– Собиралась подглядывать за мной? – перебивает Марат.

– Что? – возмущаюсь я и гордо вздёргиваю подбородок. – Да было бы на что смотреть!

Он самодовольно улыбается и расправляет плечи:

– Скажешь, не на что?

Прищуриваюсь и тыкаю в его грудь указательным пальцем:

– Ты похудел? Футболка на тебе болтается!

– Это папина, – оправдывается Марат.

– Ясно, – саркастично ухмыляюсь, мол, ври дальше. – Я пошла.