Второй залп заставил метнуться в сторону. Я укрылся за бетонной плитой и нахмурился, прикидывая траекторию. Так-так-так… Если он стреляет слева, то…
Тихо, как кот, я начал подбираться к заветной точке, прислушиваясь к каждому шороху. Барыга больше не пытался меня пристрелить, а это могло значить только одно…
Он. Меня. Не видит!
А вот я его засёк. Вон он. Затаился. На корточки присел. Выглядывает осторожно, пистолет в руке сжимает. Ну-ка, что там у него? Двенадцатизарядный Макаров? Недурно!
Я обрушился на кренделя сзади. Вцепился мёртвой хваткой. Парень оказался крепче, чем я рассчитывал. Дёрнулся, пытаясь высвободиться, но… тунец там плавал! Я перехватил руку с пистолетом, и разоружил стервеца. Правда, в процессе он успел дважды нажать спусковой крючок. Но это детали. Макаров с глухим стуком отлетел в сторону, а наркодилер бросился на меня, сбивая с ног. Мы повалились на бетон, рыча, и яростно молотя друг друга. Я от души вдарил гаду по печени, а сам чуть не ослеп от острой боли: бок словно обожгло.
— Лежать! — гаркнул кто-то. — А ну, лежать, гнида!
Барыгу стащили с меня, и я выдохнул: ребята. Ребята подоспели! Как раз вовремя. Ещё бы чуть, и…
— Лежать, сука! Уймись! — слова звучали как-то глухо. Наверное, у меня просто уши заложило. Я попытался встать и не смог: ноги подкашивались. Голова плыла. Я коснулся горящей бочины и озадаченно уставился на красные пальцы.
Чёрт!
— Эй, Санёк, ты как? — беспокойно пролопотал Зотов и склонился надо мной.
— Чёрт… Колян, — прохрипел я. — Походу, меня зарезали.
Глава 13
Александра
Корнишоны я уложила на одну тарелку с оливками. А сыр разместила рядом с колбасой. Колбаса эта особого доверия не вызывала: залежалая какая-то. Но баба Галя сказала, что я придираюсь по мелочам. А потом отправила меня мыть бананы…
Мыть! Бананы! Надо же такое выдумать!
Хорошо хоть не мандарины…
Ох уж эти бабушки! Ладно, вымою, не развалюсь. Ну, или хотя бы вид сделаю. Всё равно ещё огурцы мыть и яблоки.
Вечер выдался на удивление тихий. Спокойный. Абсолютно безо всяких эксцессов. Как говорит Валентина Сергеевна, тишь, гладь да божья благодать. Лучшего дежурства и не придумаешь!
Тесным дружным коллективом мы разместились в ординаторской: проводить старый год и поднять символический бокал за встречу Нового.
— И чтобы все невзгоды остались в прошлом… — декламировал Павел Иванович, а мы слушали, искренне надеясь, что бесконечно долгий тост когда-нибудь да завершится. — А Новый год наполнился надеждами и новыми свершениями! С наступающим, уважаемые коллеги!
— С наступающим! — подхватили мы и потянулись друг к другу пластиковыми стаканчиками. Чокнуться успели, а вот выпить — уже нет.
В кабинет влетела Верочка — молоденькая совсем медсестрёнка, только-только из ССУЗа.
— Пал Иваныч! — вскричала девушка, испуганно округлив глаза. — Пал Иваныч! Там ножевое!
— Ножевое, говоришь? — нахмурился врач. — Придётся ментов вызывать…
— Не придётся, Пал Иваныч. Они уже там. Своего привезли. С ножевым-то.
— Серьёзное что-то? — спросил Павел Иванович, поднимаясь. — Или царапина?
Верочка растерянно пожала худыми плечами.
— Э-эх, не было печали! — пробухтел врач и кивнул мне. — Синичкина, подхвати. Организуй неотложную, а потом сразу ко мне. Не дадут спокойно Новый год встретить, ироды! Всё им неймётся!
Бойца помогли водрузить на каталку его же товарищи. Странно, но некоторые лица показались смутно знакомыми. Например, вон тот лысый здоровяк, который, судя по всему, среди них главный. Где могла я его видеть? Его и тех двух мордоворотов, что жмутся у входа… Ладно, потом подумаю. Сейчас некогда.
— В сознании? — коротко бросила я, натягивая перчатки, и лысый кивнул. — Зовут как?
— Борзов.
Я выразительно вскинула бровь. Остальное моё недоумение тактично скрыла медицинская маска.
— Александра Борзов, — тут же уточнил здоровяк. — Саша, то бишь.
— Саша, — обратилась я к парню. Рану он зажимал какой-то малопонятной тряпкой, отдалённо напоминающей разорванную… рубашку? Серьёзно? — Саша, посмотрите на меня.
Затуманенные болью карие глаза скользнули по моему лицу.
— Саша, слушайте внимательно. Всё будет хорошо. Сейчас я тампонирую рану, наложу повязку, мы сделаем УЗИ и отправимся к доктору. Вашей жизни абсолютно ничего не угрожает, не волнуйтесь. Вас подлатают и отпустят домой. Вы понимаете меня?
Парень кивнул. Я знала, что ему больно, и бедолага крепится изо всех сил, но моя сверхзадача сейчас — предотвратить панику. Спокойствие пациента — половина успеха!
— Зачем на нём балаклава? — нахмурилась я и, не дожидаясь разъяснений, стянула с раненого чёрную штуковину.
А в следующий миг потеряла дар речи…
Не может быть. Не может!!!
— Альберт? — выдохнула я, а сердце зашлось в груди.
— П-привет… В-виолетта… А ты чего не на Мальдивах? — прохрипел молодой человек, и взгляд его поплыл.
Ну, нет! Лишиться сознания теперь я ему просто не позволю! Вот же…!
Оставив сопровождающих громил заботам Верочки, я укатила горе-бизнесмена в процедурку и вооружилась ножницами.
— В-виолетта… не надо! — дёрнулся он. — Я всё объясню! Честно!
И вот что он такое подумал? Даже представить страшно!
— А ну лежи тихо! — скомандовала я и принялась аккуратно срезать окровавленную одежду. — Потом обсудим. Кто это тебя?
Альберт, которого представили Сашей, попытался хмыкнуть. Получилось плохо.
— П-порезался… — просипел он. — К-когда б-рился… Ай! Чёрт!
— Терпи, — я быстро обработала зону поражения антисептиком. — Рана пустяшная. Сейчас для подстраховки на УЗИ проверим, а потом обколим лидокаином, заштопаем, и к утру уже отплясывать будешь.
Он вроде как кивнул, но потом, видимо, сознание ухватилось за пугающее слово.
— Обколим? — выпалил Альбертосаша и снова дёрнулся.
Дать бы ему в лоб!
— Других вариантов нет, — пожала я плечами и принялась бинтовать. — Не хочешь же, чтобы тебя совсем без анестезии шили? А для общего наркоза показаний не наблюдается.
— Ты… врач? — с некоторым недоверием спросил он.
— Нет, — мотнула головой я. — Пока нет. Но скоро буду.
— А папа-депутат… он… Ай!… в курсе?
— Нет никакого папы-депутата, — буркнула я и покосилась на него. — Выдумала я всё.
Несмотря на бледность, парень вымученно улыбнулся.
— Виолетта… — хрипло выдохнул горе-бизнесмен, — я… так рад!
— Синичкина! — окликнул Павел Иванович, приоткрыв дверь. — Давай шустрее!
Управились мы ближе к полуночи. Альбертосаша стойко вытерпел местную анестезию и даже укол от столбняка, и теперь спокойно лежал в общей палате. Лежал и смотрел на меня. А я на него.
— Прости, что соврал, — сказал он тихо.
— И ты прости… — я нашла его руку и легонько сжала.
С улицы донеслись хлопки и крики, а небо озарилось мириадами сияющих брызг.
— Что это? — нахмурился фальшивый бизнесмен. Похоже, из-за своих злоключений он совсем потерялся во времени.
— Новый год, — пожала я плечами и улыбнулась.
— Ах, точно… — парень внимательно посмотрел на меня. — Новый год — отличный повод начать всё заново. Как считаешь?
— По-моему, великолепная идея.
«Альберт» приподнялся на локте, протянул пятерню и со всей серьёзностью выдал:
— Александр, будущий полицейский.
Я пожала протянутую ладонь.
— Александра, будущий врач.
— Так-то лучше, — хмыкнул Саша и, не выпуская моей руки, привлёк к себе. — Согласна ты стать моей девушкой, Александра-будущий-врач?
Вместо ответа я поцеловала его. Получилось долго, нежно и сладко… Однако в самый сладкий момент нас прервали.
Дверь распахнулась и в палате возник…
Дед Мороз?
— Хо-хо-хо! — пробасил он подозрительно знакомым голосом. — С Новым Годом!
