– Надо рубить, потом будет поздно, – прошептала Василиса на ухо Кесо.
Кесо толкнул Гаррета в спину и закричал:
– Руби, Гаррет, руби!
Гаррет подпрыгнул к чудищу и секанул по шее! Волчья пасть таяла на глазах. Тело и голова обретали человеческий облик.
– Скорее, клык! – закричала Василиса.
Кесо выхватил из-за пояса нож и выковырнул им один из клыков чудовища.
– Успел, успел, – зашептала на ухо Кесо обрадованная Василиса.
– Зачем тебе клык, Кесо? – сказал Гаррет, когда они отъехали от замка. Факелы освещали дорогу уставшим путникам, но они не смели остановиться и отдохнуть – надо было подальше отъехать от этого проклятого места.
– Надо. Василиса сказала. Дудочка имеет власть над животными и людьми. И клык зачем-то нужен. Пригодится. Поживем – увидим.
– Увидим – если поживем! Наверно так правильней, – улыбнулся Гаррет.
Путники приближались к лесу, который черной полосой лежал под пятой звездного неба.
Глава 9. Жестокая расправа
Рано утром, когда косые лучи Айрис еще только пробивались сбоку деревьев, Кесо проснулся.
Он хорошо выспался в мягкой теплой постели. Кесо использовал хитрость, которой его научил отец – свежескошенная трава к утру начинает выделять тепло, и в ней можно согреться даже на сырой земле. Главное не лениться и побольше ее нарвать, нарезать.
– Ели, ели. Кругом ели. Чертовы ели, мы не поели! – начал напевать песенку Кесо не поднимаясь с травы. Он любил с утра сочинить что-нибудь эдакое. Правда тут же забывал и как не старался не мог вспомнить – хоть записывай.
Гаррет лежал в полудреме в копне травы. Вдруг он широко отрыл глаза и прислушался.
– Ты слышишь, Кесо? Слышишь? Кто-то кричит в исступлении…
– Знать ведьма кого-то убивает, проклятая. Траву я нарву, лебеду принесу. Дай мне потрогать девичью косу! – пропел Кесо и замолчал.
В тишине леса послышалось четкое «Ааа». Но это было не такое простое «а». А как последний крик погибающего человека. Как будто он уже понял, что его ждет, и кричит уже не он, а его тело, а мозг не соображает.
Гаррет вскочил на ноги и кинулся к лошадям.
– Давай скорей седлать. Надо узнать, что там происходит.
Кесо совсем не хотел вмешиваться в чужие дела. Но он знал, что спорить с Гарретом бесполезно – все равно сделает как хочет.
Он долго вставал. За это время Гаррет успел накинуть на одну лошадь вальтрап и седло и уже подтягивал подпругу. На ночь Кесо распрягал животных, чтобы они отдыхали от седловки.
– Чего ждешь, ничего не забудь, мечи проверь, – крикнул Гаррет, кидая второе седло на лошадь Кесо.
– Уж я-то проверю, уж я-то не забуду. Главное пятьсот золотых флоринов не забыть и клык с дудочкой… – пробубнил под нос Кесо.
Через минуту охотники за головами были в седле. Лошади шли рысью – крики слышались в глубине леса. В ту же сторону шла тропка-дорожка, которая заросла травой, кустарниками и молодыми елями, но все еще отчетливо проглядывалась.
– Шишки-коротышки. Мышки и кубышки, – шептал себе под нос Кесо.
Он старался не думать о том жутком месте, куда они прямо сейчас едут с Гарретом. Но с каждым шагом лошадей крики становились очевидней и уже можно было различить такие слова, как «помогите», «не надо» и «будь ты проклят, убийца».
Гаррет ударил каблуками в ребра коня и перешел на иноходь.
– Господи, да куда ты торопишься, – запричитал Кесо, но тоже резким движением ног взбодрил свою лошадь. Животное ускорилось, поднимая ошметки слегка влажной земли к крупу и бокам.
Тропка шла дальше, а справа Гаррет и Кесо увидели небольшую полянку с возведенными на ней тремя шалашами.
Беглого взгляда хватило, чтобы понять весь масштаб трагедии.
Поляна была скорее временным пристанищем. Шалаши собрали на скорую руку за день или два. Просто накидали еловых веток на подставки из столбов. Иголки только начали желтеть – лагерь здесь стоит недели две.
Посреди поляны – кострище из лежащего кругом камня среднего и мелкого размера. Внутри – черный от копоти котел на большую семью.
Из одного шалаша – крайней справа – слышался хрип. Гаррет спрыгнул с коня и обнажил меч. Охотник раздвинул мечом ветки и вошел в зияющую темноту.
Прямо у его ног один мужчина с красным, залитом кровью лицом, душил другого. Убийца сидел верхом на бедняге, который не подавал признаков жизни, и сжимал пальцы на горле. Тут же под ногами лежали мальчик и девочка лет 8-10 с перерезанными горлами, их глаза закатились, а одежда были в крови. Казалось, что они умерли во сне и не сопротивлялись.
Безумец увидел Гаррета, вскочил и прыгнул со словами «умри». Путник гаркнул, всадил меч в живот по рукоять – мужчина выдохнул, обмяк и медленно повалился на спину. Голова опрокинулась назад и изо рта дважды выскочили брызги крови. На этом все было кончено. Гаррет хотел вытереть меч об убийцу, но он был весь в крови – даже кожаные штаны кровоточили.
– И бывает же такое, – сказал Гаррет. Он вытер меч о штанишки мальчика – мертвому уже без разницы.
Охотник вышел из шалаша. Айрис также светила над лесом. Ничего, казалось, не поменялось, но Гаррет почувствовал непреодолимое желание блевануть.
Кесо, который все еще сидел на лошади – да и не горел желанием слазить – глядел ошалелыми глазами на Гаррета.
– Этот твой рык… который ты издал… он не к добру. Ты бледный. Что ты там, смерть увидел? – спросил Кесо. Он пытался шутить, надо бы разрядить атмосферу ужаса, в которую они против своей воли погружались.
– Нужно осмотреть остальные шалаши. Может там есть выжившие. Не хочешь сделать это сам? – спросил Гаррет.
Он встал на четвереньки и блеванул желчью. Слюна попала на лицо. Гаррет растер ее кулаком и понял, что красит кожу кровью убитого.
– Как же тошно. Там дети с перерезанными горлами. Страшная картина, как будто им не хватало воздуха, – сказал Гаррет.
Он встал и посмотрел на шалаши, пытаясь уловить в них движение, но напрасно.
– Слазь с лошади, – сказал Гаррет. Кесо не шелохнулся, – тогда черт с тобой, сам пойду.
Гаррет по очереди заглянул в среднюю и левую палатку. И каждый раз его лицо становилось мрачней. В средней палатке лежали три зарезанных мужчины и две женщины. А в левой – три убитых мальчика-подростка, женщина и двое мужчин.
– Как же он их всех убил? – сказал Гаррет, когда вышел из последней палатки.
– Кого всех? А недурно пахнет их котла. Надо отведать, – протянул Кесо, – мы ничего сегодня не ели.
– Я бы из этого котла есть не стал, Кесо, – сказал Гаррет, – тихо! Слышишь?
Гаррет сорвался и кинулся в правую палатку. Мужчина, которого до этого душил убийца, подавал признаки жизни. Он был одет в большой не по размеру кожаный плащ, широкие кожаные штаны и кожаную рубашку. Гаррет схватил его под мышки и выволок из шалаша.
Это был невысокий, стройный мужчина лет сорока пяти с длинной бородой и морщинистым бледным лицом. Гаррет открыл ему веки. Зеленые красивые глаза с узкими зрачками были мутны.
– Наверно подсыпал что-то в котел, потравил их, а потом зарезал, – сказал Гаррет, похлопывая мужчину по щекам, – этот еще живой. Но почему он его не прирезал, как других? Сходи в шалашики, глянь что там этот безумный натворил… Детей убил, горло им перерезал. Залитые кровью лежат сейчас, мертвые.
Кесо был вынужден слезть с коня. Он справедливо полагал, что надо встать напротив Гаррета и посмотреть ему в лицо, чтобы убедить поскорей уехать их этого поганого места.
– Пора бы уже нам ехать отсюда. Мы же ведьму хотели изловить? Вот давай этим и заниматься. А тут бытовуха – это не по нашей части. Кто-то кого-то убил, кто-то кого-то прирезал. Разве этим кого-то сейчас удивишь в нашем королевстве?
Гаррет вложил меч в ножны, опустил голову и задумался.
– Давай послушаем рассказ этого мужчины, что он скажет! Дождемся его пробуждения. Ты только из того котла не ешь…
– А что мне, святым духом питаться? – проговорил Кесо, – в этом проклятом лесу я не видел ни птицы, ни зверя.