А от этой информации со мной происходят странные спецэффекты. Губы дрожат и кривятся от подступающих к горлу рыданий. Всё тело сотрясает мелкой дрожью.

Родители Богдана могут пострадать? Я втянула во всё это совершенно непричастных людей?

Господи… Что же я наделала?

– Нет… – всхлипываю я. – Нет, Богдан! Это неправильно! Раз им нужна я – пусть забирают. Я зря залезла в твою машину. Зря осталась у тебя. Просто… Пусть забирают меня, и всё.

– Ты что несёшь?

Его взгляд ожесточается, и он встряхивает меня за плечи.

– Кто забирает? Куда забирает? Мы найдём Матвея – и пусть хоть три шкуры с него сдерут. А ты тут ни при чём. Поняла?

Качаю головой. Это Богдан и его семья ни при чём. А я очень даже при чём, потому что как конченая эгоистка втянула их всех в свои проблемы.

А как же моя мама? И отчим? Их уже достали? Или их это не коснулось?

От представшей в голове картины, как тот тип измывается над моей младшей сестрой, меня начинает мутить.

– Мне нужно маме позвонить! Срочно! – выпаливаю я.

Богдан задумчиво смотрит на меня.

– Мы пока не можем так рисковать, – отвечает в итоге. – Но я придумаю, как безопасно это сделать.

Его руки успокаивающе гладят меня, взгляд заставляет почувствовать уверенность.

– Я очень тебя прошу: просто жди меня и ничего не предпринимай, – шепчет Богдан.

Он ведь не поедет лично разбираться с тем типом?

Внезапно даже для самой себя обхватываю его крепкий торс и утыкаюсь носом в грудную клетку.

– Не отпущу!.. – выдавливаю вместе со слезами.

– Лер, не надо так, – замирает Богдан, держа руки на весу и не касаясь меня. – Я же не на войну, малышка. Серьёзно…

Чувствую, как его грудь вибрирует от наигранного смеха.

– Да я вернусь скоро. Всё нормально со мной будет.

Истерично мотаю головой.

– Не пущу. С тобой поеду!

Боже… Почему я не обнимала его раньше? Это же так прекрасно: касаться его, вдыхать аромат его сильного тела. Ментоловый гель для душа, терпкий древесный парфюм... Это так вкусно, что не передать словами!

– Лерочка, со мной нельзя, – всё-таки касается меня, утешающе гладит по макушке. – Я один быстрее всё сделаю. Заберу родителей, посажу в поезд и вернусь.

– Нет.

Боже, нет! Я просто не могу разжать руки и отпустить его.

Богдан гладит мои плечи, проводит ладонями вдоль лопаток. Потом крепко прижимает к себе и шумно дышит в мои волосы.

Поднимаю лицо, чтобы посмотреть в его прекрасные зелёные глаза, и сама тянусь к нему. Наши губы соприкасаются. Вдыхаем в унисон один глоток воздуха на двоих. Богдан стирает слёзы с моих щёк. Одну руку заводит назад и, обхватив подбородок, притягивает моё лицо так близко к своему, что мы врезаемся носами.

Я прикрываю глаза и начинаю его целовать. Глубоко и жадно. Призывно даже. Словно именно так я смогу его удержать. Словно после поцелуя он возьмёт меня с собой.

Богдан так же жадно отвечает, но потом, перехватив инициативу, целует меня нежно и сладко. Гладит своим языком мой язык, по очереди втягивает в рот то верхнюю губу, то нижнюю.

Дезориентированная его нежностью, не замечаю, как он снимает мои руки с себя. Очухиваюсь, когда он разрывает поцелуй и отходит к двери.

– Когда вернусь, продолжим, – подмигивает мне напоследок.

И через секунду его уже нет в комнате.

Царь

– Не поеду никуда! – твёрдо заявляет отец, вновь опускаясь в кресло.

Хотя чемодан его уже собран мамой. И сама мама тоже собралась и готова к выходу.

Она переводит обеспокоенный взгляд на отца. Потом на меня.

Моя матушка – очень чуткая женщина, и сейчас прекрасно понимает, что дело дрянь, раз я так настаиваю на этой поездке.

– Давид… – начинает было она.

Но папа строго взмахивает рукой и устремляет взгляд на меня. Хмурый взгляд. Недоверчивый.

– Богдан, скажи, как есть. Будем считать, что в твою байку о выигранных путёвках на эту экоферму я не поверил.

– Окей, я их купил. Цена была очень привлекательная. Ты болел. Тебе не помешают сейчас свежий воздух и оздоровительные процедуры.

– Нет. Давай ещё раз. Почему мы вдруг должны уехать?

Поджимаю губы. Расхаживая по гостиной, взъерошиваю волосы.

Мля…

Не хочу им говорить. Отец точно никуда не поедет, если узнает, что всем нам грозит опасность.

– Богдан, я жду, – подгоняет меня отец.

– Ну Давид! Наш сын решил порадовать своих родителей, а ты зачем-то придираешься! – всплеснув руками, мама уходит на кухню.

Я смотрю бате в глаза и говорю с пылом:

– Мне просто это нужно! Чтобы вы сейчас были не здесь! Нужно, понимаешь?

Теперь отец с недовольством поджимает губы. Сейчас наши лица наверняка очень похожи. Задумавшись, переводит взгляд на шкаф и тихо произносит:

– На верхней полке спрятано моё ружьё. Помнишь, как пользоваться?

Ох, блин! Отец понял, что я в заднице.

Он у меня охотник. На владение оружием есть разрешение. Правда, не у меня, а у него.

Силюсь улыбнуться.

– Бать, ну не так уж всё плохо. Это просто мера предосторожности. Вы будете на экоферме. Я со своей девушкой – в другом месте. Через пару недель всё вернётся на круги своя.

– Я взял административный отпуск на семь дней, – отрезает отец, поднимаясь с кресла. – Всё должно вернуться на круги своя к следующей среде.

Киваю. Хотя понятия не имею, когда это всё закончится.

Да и, собственно, вообще не понимаю, что может нас ждать.

– А девушка – это Света? – спрашивает папа, выкатывая чемодан в прихожую.

– Нет, не Света. Но у нас всё серьёзно.

Надеюсь, блин.

Мама, которая явно грела уши, тут же появляется возле нас.

– Как это не Светочка? А куда делась Светочка?

– Самовыпилилась из моей жизни, – посмеиваюсь я.

– Богдан... – укоризненно качает головой мама.

– Давай потом об этом. Всё. Поехали, поехали, – подгоняю родителей.

Мы наконец-то покидаем квартиру. Едем на вокзал. Проводы оказываются быстрыми. Потому что я вталкиваю родителей в уже отходящий поезд.

– На станции «Южная» выходите. Там автобус экскурсионный до «Дубовой рощи». Пешком двести метров – и вы на месте, – тараторю напоследок.

Отец успевает пожать мне руку, а мать – прильнуть ко мне на секунду.

– Как зовут девочку? – спрашивает шёпотом.

– Лера.

Лера, Лера, Лера…

Её имя не хочет сходить с моих губ. И воспоминания о нашем горько-сладком поцелуе заставляют губы приятно покалывать. Я всё время тру их ладонью и улыбаюсь.

Несмотря на полную жопу, в которую мы угодили, я, чёрт возьми, счастливо лыблюсь!

Сворачиваю с шоссе в сторону своего дома. С замиранием сердца заезжаю на участок. Внешне здесь всё без изменений. Бетонный двор, бассейн, накрытый чехлом.

Подхожу к двери. Первое, что привлекает внимание – это блок сигнализации. Из щитка торчит обрезанный провод.

Дом открыли, а камеры обесточить не смогли. Умельцы херовы!

Вообще-то, в компании «Умный дом» мне обещали, что эту сигналку не вскрыть.

Распахнув дверь, беззвучно захожу в дом. Свет не включаю, тут достаточно света из окон.

Обшарив каждый метр дома, понимаю, что всё на месте. И если бы с меня захотели поиметь бабок в счёт долгов Матвея, то вынесли бы ценные вещи. Тут их полно. Всякой электротехники на лям, не меньше. Но ничего не тронуто. Вообще ничего. И наличка в ящике моей спальни на месте.

Сев за барную стойку, просматриваю видео с камер за последние несколько суток. Наконец нахожу то, что ищу.

В мой дом проникли через два часа после нашего с Лерой отъезда. Значит, тот сучёныш из клуба слил этим ублюдкам инфу о нас. И Бурятов быстро выяснил, кто я такой. Это легко сделать по тачке.

На видео трое быстро перемещаются по моему дому. Лиц не прячут. Один в ментовской форме.

Зашибись…

Сжав переносицу, на секунду зажмуриваюсь. Надо просто подумать. Отсиживаться – не вариант, надо опережать события.