– У тебя новая тачка?

– Да. Купил для следующего фестиваля автозвука, – лыбится Аверьянов. – Как тебе?

– Ну такая… сочная.

Даньчик заразительно смеётся.

Заходим в дом. Мой друг ведёт себя непринуждённо. Словно он сегодня – вот так вот неожиданно, вдруг – просто решил наведаться к нам в гости. Вещает о том, как скучал по этому месту. Говорит, что Лизу надо сюда привезти, и всем вместе тут оттянуться. Пожарить шашлык…

И чем больше он вот так беззаботно болтает, тем сильнее начинает колбасить меня.

– Лер, можешь кофе нам сварить? – тоже пытаюсь быть непринуждённым.

Получается хреново.

– Да, сейчас.

Она уносится на кухню, а я подпихиваю Дана к стеклянным дверям, ведущим к бассейну. Оказавшись на террасе, плотно закрываю дверь и впиваюсь в друга обеспокоенным взглядом.

– Как ты узнал, что мы здесь? – начинаю без предисловий.

– Это было просто, Богдан. И это самое меньшее, что должно тебя беспокоить.

Вот теперь меня накрывает такой волной неадеквата, что даже дышать становится трудно.

Во-первых, потому, что Даньчик выглядит крайне серьёзным. А он только с женой и детьми такой. В основном он безбашенный тип, который всё время ржёт и пошленько прикалывается над остальными.

А во-вторых…

– Зачем ты приехал?

– О плохих новостях предпочитаю говорить лично.

– Бля… Не тяни. Вещай.

– Тебя ищут. Знают, что она, – указывает на дом, – с тобой.

– Кто ищет?

– Тот тип. Мы его пробили. Бурятов его фамилия. Но он просто исполнитель. Ему просто нужно получить какой-то результат. И пока непонятно, для кого. Неизвестно, кто заказчик. Определённо, ему нужна девушка, не ты. Но они уже наведались к тебе домой…

Ох, бл*ть... Вашу мать!

Взмахнув руками, ошалело мечусь по террасе. Потом соображаю, что ведь могу посмотреть, что там с моим домом. Схватив телефон, просматриваю записи с камер. Внешне всё выглядит нормально. Будто никто ничего не трогал.

– Бурятов интересовался у меня о тебе, – продолжает Дан. – И пока это была дружеская беседа, ведь я сказал, что тебя не знаю. Но скоро он выяснит, что это не так. Я увёз Лизу и детей этим утром в одно укромное место. Предупредил родителей.

Теперь я слышу и тревогу в его голосе. А Дан и тревога – это две вещи несовместимые.

– Хочешь сказать, что я перешёл дорогу какому-то неприкасаемому отморозку?

– Я хочу сказать, что этот отморозок за спиной имеет целое ОПГ. И у него связи среди ментов и фсбшников. А я, как ты помнишь, больше не мажор. У меня нет столько бабок и связей, чтобы быстро решить какие-то проблемы. От Ильдара они отстали, потому что вышли на след девочки. Теперь ты – их цель, Богдан. Скорее всего, тебя будут искать по тачке. Дня два у вас есть, чтобы исчезнуть.

Вижу, как Лера суетится в гостиной, расставляя чашки с кофе на журнальном столике. Машет нам. Показываю ей указательный палец, мол, дай нам минуту.

Сталкиваемся взглядом с Даньчиком, и я чувствую, что он скажет мне сейчас что-то очень неприятное.

– Царь, если тебе есть, что терять, то девочку придётся отдать.

– Да уж, бл*ть, конечно! – с сарказмом фыркаю я.

– Мы не знаем, что она сделала, – разводит руками Аверьянов.

– Я знаю. Сделала не она, а я её бывший парень. Денег он должен. Может, и ещё что-то. И я задам самый закономерный вопрос, Дан. Должна ли семнадцатилетняя девочка отвечать за поступки какого-то ублюдка?

Дан сжимает челюсти и качает головой.

– Не должна.

– Верно. А значит, я в теме. Её проблемы – мои.

Чем бы это всё не закончилось.

Всё, я вписался.

– Тогда я тоже в теме, – расслабленно пожимает плечами Даньчик.

В его глазах вдруг просыпаются бесенята. Теперь я узнаю своего друга.

– Пойдём, она волнуется там, – указывает он на Леру.

Идём обратно в дом. Плетусь за Аверьяновым, переваривая всё услышанное. Как он там сказал? Если мне есть, что терять…

Пи*дец!

Родители.

Лера

В одно мгновение этот день наполняется хаосом. Паника не просто осязаемо витает в воздухе, кажется, она пронизывает меня насквозь и теперь бежит по моим венам.

Богдан мечется по гостиной в поисках своего телефона, который, к слову, держит в руке. Потом, осознав, что ведёт себя странно, вновь выходит к бассейну и кому-то звонит. Взъерошивая волосы на макушке, меряет шагами террасу.

Дан же пьёт кофе и выглядит невозмутимо. Но я уверена, что он просто хороший актёр. И эта отстранённость на его лице – лишь маска профессионала, умеющего улыбаться во время бури.

Медленно оседаю на диван. Нервно стучу ногами по полу. Не выдерживая напряжения, спрашиваю Дана в лоб:

– Ты ведь знаешь, что происходит, да?

Он делает очередной глоток кофе, ставит чашку на столик и спрашивает беспечным тоном:

– А молочка нет? Или сливок? И сахарочку бы ещё, а то горьковато как-то.

Господи, что? При чём тут кофе?

И смотрит на меня этот парень так, словно я лезу не в своё дело. А моё дело – это вон, кофе варить.

Аррр!..

Психанув, сбегаю на кухню. Нахожу и молоко, и сливки. Сахарницу тоже прихватываю. И всё это добро чуть ли не вываливаю перед Даном на низкий стол в гостиной.

Теперь парень смотрит на меня с недовольством. Кладёт в чашку пол-ложки (пол-ложки!) сахара и добавляет капельку сливок.

– Благодарю, – лучезарно улыбается, аристократично помешивая ложечкой кофейную жидкость.

– А Дан – это Даниил? – уточняю я.

– Верно.

– Пожалуйста, Даниил, – сверлю его недовольным взглядом.

Кажется, мы с этим парнем не поладим. Слишком уж самоуверенный тип. Богдан совсем другой.

Хотя… Зачем мне с ним ладить? Скоро и Богдан, и его друзья станут моим прошлым.

Хватаюсь за эту практичную мысль. А то придумала себе какой-то мир, в который я смогу убежать от проблем, и поверила в него.

В этом, реальном мире никто из-за меня не пострадает. Так, как я пострадала из-за Матвея.

Богдан больше не говорит по телефону. Но не выпускает его из рук и водит пальцем по экрану. Через пару минут наконец-то возвращается к нам. Обращается сначала к Дану.

– Я уеду буквально часа на три. Ты сможешь остаться и составить Лере компанию?

– Без проблем, – тут же отзывается его друг.

А меня просто подбрасывает с дивана. Шокированно хлопаю глазами.

– Что значит – уехать? Куда? Что вообще происходит?

– Лер, спокойнее. Пока всё нормально, – успокаивающе говорит Богдан, приближаясь ко мне.

– Пока? – задыхаясь, переспрашиваю я.

– И потом всё тоже будет нормально.

Но я не верю. Потому что и сам Богдан, кажется, на грани.

– Я тебя не отпущу, пока ты не скажешь мне, что происходит!

Я даже по-детски топаю ногой.

– Лера…

Он пытается меня обнять, но я отстраняюсь и отхожу от него. Дан наблюдает за мной с выражением лёгкого неодобрения на лице.

– Пойдём, я всё тебе объясню, – говорит Богдан, поймав мою руку.

Мы куда-то идём. Меня затапливает такой истерикой, что я плохо соображаю. Поднимаемся по лестнице. Оказываемся в моей комнате. Никто из нас не садится на кровать, замираем в центре спальни.

– Куда ты собрался? – требовательно спрашиваю я.

Как бы я хотела верить Богдану, но… Теперь я никому не верю.

– Ну ты чего так разнервничалась, маленькая? – внезапно нежничает парень.

Пытается меня обнять, но я отступаю и прижимаюсь спиной к стене. Богдан подходит вплотную. Обхватив мои скулы ладонями, гладит пальцами щёки и виски. Взгляд его зелёных глаз такой нежный и внимательный, что я немного успокаиваюсь. Самую малость.

– Богдан, скажи, пожалуйста, куда ты собрался. Всё как есть расскажи.

– Нас ищут, – говорит он шёпотом.

Нас ищут.

Нас ищут.

Нас ищут.

Его слова набатом стучат в моей голове.

Нас! Не меня одну!

Потом Богдан добавляет:

– Тебя никто не найдёт, клянусь. Как только я вернусь, мы уедем. Но сначала я должен посадить родителей на поезд. Они могут быть не в безопасности в своей квартире.