Однако Богдан всё же штурмует преграду физически. И делает это легко и филигранно. Подпрыгнув, хватается за край забора и без напряга подтягивается. Перекидывает ноги и спрыгивает на ту сторону участка. Недолго повозившись с замком, отпирает ворота, и мы встречаемся взглядами.

Сильный, ловкий, смелый… Ну не парень, а мечта.

– Заходи, я тачку загоню, – распоряжается Богдан, и я шмыгаю за ворота.

А там такая красота!.. За забором её просто не было видно. Ухоженные деревья и кустарники, ровные мощёные дорожки, фонтанчики и беседки. Большой дом по центру, справа – навес, слева раскинулся шикарный сад. И пахнет здесь сладко – розами.

Кажется, что за этим всем ежедневно ухаживают. Здесь что, есть какой-то персонал, или как?

Присев на лавочку в уютной беседке, жду, когда Богдан заедет и припаркуется под навесом. Потом парень подходит ко мне и устало опускается в кресло. Смотрим друг на друга в упор.

Странное это чувство… Когда совсем недолго знаешь человека, а ощущаешь себя рядом с ним очень спокойно. А его лицо уже успело стать для меня… родным? Эмм, нет, это звучит как-то пафосно. Не знаю…

– Так и будем тут сидеть или пойдём в дом? – нарушает тишину Богдан.

– Здесь отлично, – пожимаю плечами. – И очень красиво. Чей это дом?

– Сейчас он принадлежит моему другу Егору, – Богдан тепло улыбается. – Не представляешь, какая богатая история у этого места.

– Расскажи, – прошу тоже с улыбкой.

– Не… Потом. Ладно, пошли.

Поднимается и уходит к машине.

Раззадорил меня, интриган!

Тороплюсь за парнем. Пакеты и сумки с нашими вещами и продуктами он мне не даёт, всё несёт сам.

– Введи код, Лера: три пятёрки и единица, – распоряжается Богдан у двери.

Наконец попадаем в дом. И первое, что бросается в глаза – здесь очень чисто.

– Егор сказал, что раз в две недели приезжает клининг, и в доме делают уборку. За садом следит садовник, появляется раз в неделю, – внезапно говорит Богдан, словно прочитав мои мысли.

– А полив?

– Автоматический.

Значит, мы тут всё же одни на какое-то время. Пока не явится садовник или клининговая компания.

Эта информация немного будоражит меня.

Разбредаемся по первому этажу. Тут есть большая столовая и отдельная кухня. Из гостиной – выход к бассейну. Голубую водичку в нём я вижу сквозь панорамные окна. Вокруг бассейна стоит несколько шезлонгов. На другой стороне дома – ухоженный сад, подстриженные газоны.

Этот дом отличается от жилья Богдана как минимум наличием пышной зелени. Здесь очень классно. Я словно в сказку попала.

Погремев дверцами шкафов на кухне, Богдан возвращается ко мне. Продукты он уже, видимо, разложил. Берёт сумки с нашей одеждой и направляется к лестнице.

– Ладно, пошли выбирать спальни.

А мой интерес к истории этого дома вырастает до огромных размеров.

– Ты сказал, что дом теперь принадлежит твоему другу Егору. А раньше кому принадлежал? – пытаюсь разговорить Царёва, шагая за ним по пятам.

Бросив на меня нечитаемый взгляд и продолжая подниматься по лестнице, Богдан коротко отвечает:

– Прокурору.

Сбиваюсь с шага.

– Что?

– Я говорю, что раньше дом принадлежал главному прокурору города – отцу Егора. А что не так, Лера?

Поднявшись на второй этаж, Богдан разворачивается ко мне.

– У тебя какие-то проблемы с законом? Почему ты так боишься людей с погонами?

– Я… я не боюсь.

Но голос мой при этом подрагивает, чёрт возьми.

Богдан качает головой.

– Боишься. Иначе бы давно обратилась в полицию и заявила на тех людей, которые оставили отметины на твоей шее. Почему ты этого не сделала?

Так… Наверное, зря мы сюда приехали. Теперь меня ждёт бесконечный допрос...

Блин…

Лера

До встречи с Богданом

Нервно мечась по квартире, я никак не могла сообразить, что взять с собой.

Какой, к чёрту, внеплановый отпуск? Мне готовиться поступать надо! Доказать родителям, что могу намного больше, чем просто получить девять классов образования.

Спасибо Матвею, что поверил в меня и вкачал за этот год тьму денег в репетиторов. И колледж подходящий нашёл, и почти договорился, чтобы меня зачислили без всяких экзаменов. Но я отказалась в последний момент. И теперь готовилась, чтобы сдать всё-превсё без всякого блата.

Не хотела я никаких Мальдивов… Но разве можно бодаться с Матвеем...

Проверив, все ли документы собрала, вновь взялась за телефон и снова начала безустанно ему звонить. Но он был недоступен почему-то…

Вновь перечитала его смски.

«Уезжаем сегодня».

«Будь готова, я скоро».

«Куда едем?» – спросила я.

«На Мальдивы, крошка».

Ещё вчера мы совершенно точно никуда не собирались. Матвей последнее время был весь в работе. Фирма, в которой он трудился, начала загибаться, как говорил Матвей. Сказал, что ищет варианты, как облегчить себе жизнь после закрытия этого производства. Конечно, не забыв подметить, что облегчит жизнь не только себе, а нам.

Нам! В каком статусе я присутствовала в его жизни, пока не было понятно.

Он сходил по мне с ума. А я его побаивалась. Особенно в те моменты, когда он пытался перейти черту.

Потом Матвей долго извинялся и какое-то время пальцем меня не трогал. Но в итоге снова срывался.

Я убегала от него пару раз, но он возвращал.

Ну конечно, возвращал, ведь идти мне было некуда.

Ощущая, какую-то странную тревогу за него, я поглядывала на часы. Время шло, Матвей не появлялся. Его телефон всё ещё был недоступен.

Восемь часов вечера. Девять. Десять…

Заламывая на руках пальцы, я нервно ходила по квартире, пока не услышала трель дверного звонка. И я, чёрт возьми, сама открыла эту дверь, потому что в глазке увидела мужчину в полицейской форме.

Ведь не мог же человек, занимающийся охраной правопорядка, сделать мне плохо?

Оказывается, мог.

Полицейский был не один, с ним в квартиру вошли ещё два амбала. Один из них, видимо, главный, навис надо мной своей злой рожей.

– Где он? – гаркнул мне в лицо.

Губы мои задрожали. Да и всё тело тоже.

Я сжимала в руке телефон и ничего не могла ответить. Вообще ничего не могла сказать, от страха потеряв дар речи.

Мужик выхватил телефон из моих рук и, наверное, прочитал сообщения Матвея. Обернувшись на остальных, злобно изрёк:

– Сучёныш на Мальдивы подался. Быстро в аэропорт! Снимите его с рейса.

Они ушли, громко матерясь.

А их главный вновь зыркнул на меня.

– Баба его?

Я истерично закачала головой.

– Сестра.

– Оо, ещё лучше. Нормальный рычаг давления. Сама пойдёшь?

Но я, конечно, никуда не пошла, о чём почти немедленно пожалела.

Машинально касаюсь подрагивающими пальцами своего горла. Прекрасно осознаю, что дышу рвано и тяжело, словно марафонец. А Богдан, как рентген, считывает все эти реакции с моего лица и тела.

Он молчит и ждёт, когда я, наконец, объясню это всё. И синяки, и мои страхи… и вообще всё.

Но я молчу.

Невнятно выругавшись, Богдан отворачивается и идёт по коридору. Пинком открывает первую дверь, ставит внутрь мою сумку. Тут же устремляется к следующей двери и скрывается за ней.

Похоже, со спальнями мы определились, спать будем через стенку друг от друга.

Заруливаю в «свою» комнату. Тут уютно. Кровать, тумбочка, шкаф, в который и положить-то почти нечего.

Большое окно, дверь на балкон. Туалета здесь нет, нужно искать санузел где-то на этаже.

Устало сажусь на кровать. Неуютно как-то внутри, несмотря на внешнюю комфортность моего местопребывания. Разуваюсь, ложусь, подтянув к животу колени и уткнувшись в мягкую подушку. И забываюсь беспокойным сном...

В котором у моего похитителя почему-то лицо Матвея. И именно Матвей меня бьёт, унижает, пытает и запихивает в тачку. Во сне я чувствую, как по моим щекам бегут слёзы. Хочется кричать и плакать в голос, но голоса у меня нет.